тот вредный парнишка, с каким впервые столкнулась шесть лет назад, взлетит так высоко. И я вместе с ним, потому что императору потребуется постоянная охрана. Но резкие возвышения чреваты опасностями, на острие которых окажусь я и моя семья. С другой стороны, во власти государя творить историю, издавать законы и изменять судьбы. Это ли не шанс раздавить орден Тьмы и каленым железом выжечь поганые святилища? Вот только эту власть сначала нужно захватить, а на пути стоит законный наследник. И он далеко не дурак, чтобы оставлять за спиной сильного соперника. При Федоре Алексеевиче три сильных рода обрубили под корень. Станет ли наследник церемонится с последними отпрысками древних фамилий? Сомнительно. Молодой Романов уже доказал, что умеет действовать решительно и хладнокровно.

– Вижу, догадалась, о чем я хотел поговорить, – ашкеназец остановился передо мной. – Ты теперь связана с Иваном клятвой рода. Если доберутся до него, уничтожат и тебя. А я этого не допущу! Единственный выход вижу в том, чтобы доказать связь цесаревича с темниками и расчистить путь для нового императора. Плохо только, что о парне никто ничего не знает. Ну, сколько-то семейств нас поддержат, а остальные в позу встанут: чего это Владимирского князя на царство сажать?

– Алимчик, в твоих руках мощный инструмент, способный сделать из человека звезду мирового масштаба. – С улыбкой я напомнила о развитой сети СМИ, управление которой взяла на себя Циля. – Устроим пиар-компанию, чтобы каждая собака знала, кто такой Иван Бельский. Наймем лучшего знатока моды, чтобы подобрал стиль одежды будущего императора. Он же самый молодой мастер меча, вырос среди народа. Вот и подумаем, какой облик западет в душу обывателям. Бойцовские навыки привлекут на его сторону гвардию. Не будем покорять страну, начнем с Владимирского княжества. Соберем ветеранов, вышедших на пенсию, и организуем школы мечников. За счет родовой казны направим туда приютских сирот, чтобы в будущем пополнили княжескую дружину. Откроем больницы для бедных. Подарим детишкам подарки на Новый год, устроим праздничные гуляния. Пусть Гришка Арепьев напишет пьесу о пареньке, который из деревенского простачка превратился в князя. Имена изменит и события придумает другие, но в остальном история, чтобы была узнаваемой. Все вместе создаст положительный облик надежного, хозяйственного человека. Каждый чих и действие будем освещать в прессе, желательно с фотографиями и благодарностями. Народ невольно будет думать: раз он о собственных людях так заботится, то и за империю радеть будет. Вот только, прежде чем приступать к делу, нужно серьезно поговорить с самим Иваном и спросить, а хочет ли он этого?

– Я уже и забыл, как ты умеешь удивлять. – Князь присел передо мной на корточки и, захватив в плен ладони, приложился к ним губами. Заглянул в глаза снизу-вверх. – Есть еще один момент, касающийся будущего императора – ты!

– А что я? Ванька будет править, а я – охранять, – пожала плечами. – Артемий со временем заменит деда на службе и также встанет на защиту империи. Мы оба принесем пользу по мере возможностей.

– При всем твоем остром уме, иногда ты не замечаешь очевидных вещей. – Алим печально улыбнулся. – Неужели считаешь, достигнув таких вершин, Иван откажется от того, что так страстно желает заполучить?

– О чем… – уставилась изумленно в лучистые глаза мужчины и, кажется, поняла. – Ты думаешь? Но я не нарушу клятвы.

– Возможно, нарушать не придется. Ладно – забудь! Ты права, для начала спросим самого Ивана, чего же он хочет.

Глава 23

Спать я отправилась в смешанных чувствах. Алим намекнул, что Бельский не допустит нашей с Артемием свадьбы. Но это не Ивану решать! Да и вообще! Мне еще академию закончить нужно. И будущему императору – тоже. Кто ж безграмотного человека к трону подпустит? А это куча времени, когда всякое может произойти.

Скинув одежду на пуф, отправилась в ванную, где наскоро помылась и облачилась в ночную рубашку. На выходе ощутила, как в спальне повеяло сквозняком.

– Кто здесь? – тут же врубила щит и запустила сканирующее заклинание.

Людей в пределах комнаты не увидела, а вот живое существо, примостившее на спинке стула – да.

– Гектор? – Заставила магические светильники прибавить яркости и разглядела нахохленного ворона, которые соизволил появиться. – И где же тебя носило, дружок? Забыл обо мне? Или же нашел себе новую хозяйку?

Конечно же, птица ничего не ответила, только привычно склонила голову набок, сверкая глазами-бусинами.

– А я все равно тебя люблю и жду, – подошла поближе и достала из потайного кошелечка пряники, давно припасенные для питомца.

Гектор принял угощение и позволил себя погладить. Я опасалась спрашивать о будущем, но лишь потому, что заранее знала горькую правду. Вернее, она витала предположениями в мыслях, а сейчас переросла в уверенность.

– Думаешь, не нужно ее искать? – уточнила, чтобы потом не мучиться сомнениями. – Почему?

Как обычно, вместо ответа в голове возникло видение. Темная деревенская изба, освещаемая тусклым светом лампад, покрытый застиранной простыней деревянный стол. На нем в мокрой от пота рубашке лежит женщина с огромным животом. У нее между бедер расплылось багровое пятно. Роженица прерывисто дышит, цепляясь тонкими пальцами с обломанными ногтями за край стола. Волосы, как сосульки, облепили лицо и шею.

– Спасите, умоляю! – сипло шепчет сорванным голосом Светлана Забелина. С трудом узнаю родные черты в изможденном, красном от натуги и слез лице.

– Ребенок обвит пуповиной, – скрипучим, как коряга в лесу, голосом отвечает ведьма, при этом оставаясь в тени. – Душа вот-вот отправится на перерождение. Она уже покинула бренное тело.

– Я знаю, вы можете помочь! Умоляю! Пожалуйста! Кроме него, у меня никого не осталось. Он должен жить! Я заплачу любую цену. Берите, что пожелаете.

– Возьму, можешь не сомневаться, – хмыкает старуха и кладет костлявую руку на белый живот роженицы.

Я вижу, как из ладони ведьмы вылетает нечто темное и просачивается внутрь. Светлана тут же содрогается от боли, сгибается пополам и кричит так надрывно, что оторопь берет. Повитуха делает свое дело и принимает ребенка, появившегося на свет. Кроха не подает признаков жизни. Тем не менее, ведьма умело обмывает новорожденную в тазике и заворачивает в мягкое одеяльце. Затем касается грудной клетки и посылает еще один импульс темной силы.

Настя не закричала, а сделала вдох и открыла глазки. Ожила! Повитуха положила ребенка на лавку и занялась мамой. Она ослабла после тяжелых родов, потеряла много крови и израсходовала последние силы.

– Ну, уж нет, – хрипло прокаркала ведьма, – рановато тебе уходить.

Она подошла к притихшей малышке и снова накрыла ладонью грудную клетку. Только на этот раз не впускала тьму,