– Правда. – Дженни Сью подмигнула Летти.

– Боже, как быстро все провернули-то, – подивился Амос.

Дженни Сью управилась с едой и выбросила тарелку в мусорную корзину. Она представила, как мать с небес грозит ей пальцем, отчитывая за лишние калории и граммы жира.

– На самом деле не так уж быстро, – сказала Надин. – Я уверена, что оформление сделки займет несколько месяцев. Это ведь не то, что продать несколько бушелей бобов на фермерском рынке.

– Или захудалый книжный магазин? – Амос взглянул на Дженни Сью.

– Очень скоро он будет процветать. Пожалуйста, скажи мне, что ты не передумал. – Дженни Сью совсем не хотелось расстраивать Крикет новостью о том, что ей придется взять назад свое предложение о партнерстве.

– Ни в коем случае. – Амос взял еще одно печенье. – Я просто проезжал мимо и обратил внимание на то, как ты мило оформила витрины. Айрис раньше так делала. А потом я увидел Надин и Летти с чем-то похожим на угощение. Я никогда не упускаю возможности попробовать их вкусности. Они напоминают мне стряпню Айрис.

Дженни Сью стало интересно, скажет ли Рик когда-нибудь такие слова о ней. Придет ли время, когда они оба состарятся и поседеют, а в его глазах по-прежнему будет плескаться любовь? Или это просто мимолетное увлечение для них обоих?

Внезапный укол ревности пронзил ее при мысли о том, что у него появятся жена и дети, которых ей придется видеть каждый день, проезжая мимо по дороге к своему дому после работы. Может, зря она затеяла эту авантюру с покупкой земли по соседству с его фермой?

* * *

Рик был рад, что Крикет наконец-то получила прогулочный ботинок, но еще больше его обрадовало известие о том, что она может вернуться к работе на неполный рабочий день, если ей не придется все время стоять. В отличие от него, она никогда не любила сидеть весь день дома. Ей нужно было находиться среди людей, и она капризничала, когда приходилось томиться в четырех стенах даже в выходные.

– Мне нравится этот новый Рик, – сказала Крикет, пока они ждали заказанную еду навынос. – Очень напоминает мне Рика, каким я его знала до того, как он попал в армейские сети.

– О да? – Он взял пакет с едой и понес его к машине. – Ну, этот новый Рик чувствует себя так же, как и тот, прежний.

– Может, нам пристрелить того, другого, если он снова вернется?

– Лучше не надо. А то можно промахнуться и убить не того. Тем более ты никогда не умела обращаться с оружием. Серьезно, сестренка, сейчас я счастлив. Это доказывает, что мне не нужно бояться счастья и что даже с моими шрамами я не вызываю отвращения. За это я всегда буду благодарен Дженни Сью.

Крикет потянулась и похлопала его по плечу.

– Ты не вызываешь отвращения, но я даже не догадывалась, что у тебя такое на уме. Ты сможешь жить с ней, зная, что у нее денег больше, чем у Бога?

– У Бога нет денег. Зачем Ему доллары и центы, когда у Него улицы из золота? – спросил Рик. – Возможно, я всегда буду бороться с собой из-за этого. Я не могу представить себе лучшего мира, чем тот, в котором жена владеет книжным магазином, а об остальном просто не буду думать.

– Жена? Значит, все настолько серьезно? – Крикет широко распахнула глаза.

– Все может двигаться в этом направлении, – ответил он.

– Пообещай мне одну вещь, – попросила она.

– Что такое?

– Ты не назовешь своего первого ребенка в мою честь.

– Если это и случится, то очень не скоро. Я бы не стал об этом беспокоиться. – Он въехал в Блум и припарковался перед книжным магазином.

– Иди посмотри, что у меня есть! – крикнула Крикет, когда колокольчик в дверях возвестил об их прибытии.

Дженни Сью появилась из-за стеллажа с детскими книгами.

– Ну ничего себе ботиночек! Таким ты сможешь пинать своего брата, если его опять накроет хандра.

– Да ладно тебе. Не обижай человека, приносящего еду.

Она посмотрела через плечо Крикет в глаза Рику. В тот же миг в его мир вернулась гармония, которая царила там до трагического ранения.

В ту пору, когда она росла, Дженни Сью и ее родители редко ходили в церковь. Дилл посмеивался над прихожанами, называя их христианами Рождества и Пасхи. По таким праздникам мама наряжалась с особым шиком и брала ее с собой в Суитуотер, где члены клуба красавиц встречались в большой церкви. После этого кто-то из них устраивал званый ужин, где полагалось держать спину прямо и стараться не заляпать платье.

В то воскресное утро она испытывала совсем иные чувства и небывалый душевный подъем, когда сидела на церковной скамье с Летти, Надин, Амосом, Риком по правую руку и Крикет слева. На ней был сарафан, который она нашла в родительском доме, когда они с Крикет разбирали ее гардеробную.

– Доброе утро, – начал проповедник. – Добро пожаловать всем. Давайте откроем сборники гимнов на странице 204 и споем: «Я знаю, кому принадлежит завтра». Слова гимна находили глубокий отклик в сердце Дженни Сью и пробирали до слез. Она порылась в сумочке, отыскала салфетку и промокнула глаза. Эти две недели после авиакатастрофы дались ей ох как нелегко. На завтра намечалась доставка надгробных камней.

Рик обнял ее за плечи и притянул к себе, когда густым баритоном запел о том, что с каждым шагом путь светлее и луч надежды пробивает облака. Это время принесло Дженни Сью и горести, и радости – потеря родителей опустошила, но обретение новых отношений спасло от отчаяния. Теперь она точно знала, что худа без добра не бывает. Она вложила ладонь в его ладонь и прошептала:

– Я рада, что ты держишь меня за руку.

Дженни Сью ничуть не смущало то, что вся паства и даже Бог видели, как он целует ее в щеку. Если бы они знали, что происходит на ферме по ночам, благодарили бы за то, что он не поцеловал ее в губы.

Когда пение закончилось, проповедник взошел на кафедру.

– Возрадуйтесь тому, что исполняете этот гимн с уверенностью и знаете, кто держит вашу руку в трудную минуту.

Дженни Сью сжала руку Рика.

– Да, сэр, – прошептала она.

– Тсс, – пожурила Крикет и подмигнула Дженни Сью.

Священник продолжил читать Писание, а затем произнес проповедь. Дженни Сью ловила случайные слова, но не запоминала ничего, что могла бы обсудить позже, потому что была слишком увлечена подсчетом дарованных ей благодатей. Рик Лоусон занимал верхнюю строчку списка.

Амоса пригласили принести благословение, и все произнесли сердечное «аминь», когда он закончил молитву.

– Сегодня ужинаем у меня, и мы пригласили проповедника. – Надин поднялась и покрутила головой, разминая затекшую шею. – Уверена, что это была хорошая проповедь, но я все время клевала носом. Прошлой ночью ни фига не спала.