А я готова?

* * *

Джоселин

Я так сильно сжимала в руке черный клатч, что даже удивительно: как он еще не побелел?.. Я раньше никогда такого не чувствовала: горло сдавило спазмом, я едва переводила дыхание, и это не потому, что мы поднимались вверх по лестнице. Да, путь был неблизкий, но в то время как Алистер делал четко и твердо каждый шаг, из-под моих ног ступени будто уползали. Я не могла сосредоточиться ни на чем конкретно: мысли беспорядочно кружились в моей голове, и время от времени каждая о себе напоминала.

Сестра Конана. Бывшая Алистера. Еще одна. Интересно, а он любил ее? Почему они расстались? На яхте Шеридан ничего не отвечал на претензии Конана, он оставил все нападки не прокомментированными, а мне оставалось только сгорать от любопытства. Проклятье! Что там еще сказал Конан?.. Кажется, он говорил о том, что его сестра готова была покончить с собой из-за расставания с Алистером. Ужасно. А я? А что будет со мной, если Алистер бросит и меня? Именно об этом я ведь не задумывалась: о том, как я переживу разрыв. Я представляла, что мы можем однажды расстаться, но не прикидывала, кто станет инициатором. Хотя официально мы даже не были в отношениях сейчас.

Так братик не рассказал тебе, как трахал мою сестренку, пудрил ей мозги, а потом бросил?!

Нет, Алистер не мог так поступить. Он же… не такой. Он прямолинеен, не дает ложных надежд. Ничего не обещает. Я с грустью посмотрела на его потрясающей красоты и мужественности профиль. Уж мне ли не знать…

Выходит, Конану просто нужно было поквитаться с Алистером, а я была способом доставить «другу» неприятности. Конан даже не догадывался, что у нас с Шериданом-младшим была не сестринско-братская связь. Если бы он что-нибудь сделал со мной, то Алистер… даже предположить страшно. Но Конан не тронул бы меня. Я поняла это еще в каюте: если бы он хотел изнасиловать меня, сразу бы набросился, а не травил пошлые и тупые шуточки. Неужели он всерьез думал, что я западу на него? Да, на вечеринке в квартире Алистера я уделяла ему достаточно внимания, но только чтобы позлить сводного братца.

А если он и правда бросит меня? Мы с ним были молчаливы, не сказали друг другу ни слова с того самого момента, как сели в такси. Я просто вышла из машины вслед за ним, прекрасно понимая, что собой подразумевал этот жест. Что если Алистер, лишив меня девственности, порвет со мной? Господи, да мы даже не встречались! Конечно, он может так поступить, он ничего мне не был должен. Но я просто очень надеялась, что у него ко мне больше, чем желание раздеть и трахнуть. Разумеется, мы оба этого хотели. Разумеется.

А если признаться ему? Вот прям сейчас сказать, что люблю его. Что действительно сильно влюблена — до сумасшествия, до боли в сердце, до жжения в легких, до потери памяти. Нет-нет-нет, я не могла так поступить. Как только я произнесу это вслух, Алистер испугается, и тогда между нами точно ничего не будет. А пока… пока у меня был шанс. У нас.

Не было ни единой возможности отказаться от него. Алистер так глубоко проник в меня, завладел мной: моими мыслями, моими чувствами, моими мечтами. Он уже был частью меня. Я понимала, что если он обернется и скажет что-то вроде: «Я надеюсь, мы хорошо проведем эту ночь, но на этом все, ты же понимаешь?», я все равно не развернусь и не поеду домой.

Кажется, я была сильным человеком. Пережила смерть отца, росла без материнской любви и заботы, не нуждалась в том, чтобы быть в центре внимания, умела за себя постоять, но распространялась ли моя сила на Алистера? Увы. Что я могла против стальных глаз, насквозь пронзающих душу?

Меня вдруг повело в сторону. Я вцепилась рукой в деревянные перила. Шеридан в то же мгновение обернулся и, увидев меня в таком состоянии, быстро потянулся ко мне и схватил за талию. Я не была пьяной, нисколечко. Но, прижавшись к твердой груди Алистера, губами задев его подбородок и, ощутив приятный запах лайма и мускуса, захмелела.

Мой любимый. Мой самый любимый!

Колени подкосило, спина покрылась мурашками от желанных прикосновений.

— Э-эй! — несколько растерянно окликнул меня Алистер, неожиданно подхватив на руки. О Боже! — Тише-тише-тише, — ласково проговорил он у моего уха, поднимаясь выше со мной на руках. — Ты в порядке?

Почувствовав легкое головокружение, коснулась пальцами лба. Кивнула и шумно сглотнула внезапный нервный ком. Черт. Алистер усмехнулся, но не стал это комментировать. Он поставил меня на ноги только возле непосредственно своей квартиры, однако не спешил доставать ключи и открывать дверь. Я вопросительно на него взглянула, вскинув брови. Он же, наоборот, нахмурился. А когда немного склонился ко мне, не поднимая глаз, вжалась в стену возле двери. Сердце… оно билось где-то в горле. Оно в реальности грозилось выскочить и разбиться о грязный пол. Именно сейчас, именно в эту минуту, пока мы даже стояли друг к другу недостаточно близко, я ощущала между нами какую-то невероятную интимность.

Шеридан вдруг выпрямился, еще чуточку приблизился и положил большую теплую ладонь мне на щеку. Господи… Я непроизвольно подалась вперед, прикрыла от удовольствия глаза и едва ли не замурлыкала, точно кошечка. Он погладил щеку большим пальцем и хрипло выдохнул:

— Джо, если у тебя есть вопросы…

Вопросы у меня, конечно же, были. Они рвались наружу, перебивая друг друга, запутываясь в паутине моего сознания. Но я солгала, торопливо покачала головой, не дослушав Алистера, а он все-таки продолжил:

— … Если ты хоть немного сомневаешься, — мягко напирал сводный брат, — я вызову тебе такси.

Ужасный, ужасный, ужасный исход.

— Нет, — быстро сказала я и, обвив шею Алистера руками, прижалась к сладким губам. Я притянула его ближе к себе. Он застонал; его язык требовательно проник внутрь. Тело сводного брата прочно прижало мое собственное к стене. Еще чуть-чуть, и мы закончим прямо здесь то, что начали в каюте яхты.

— Давай зайдем в квартиру, — шепнула я, когда полные губы Алистера скользнули по моему подбородку.

Он кивнул, но ничего не предпринял, продолжая меня изводить жаркими поцелуями. Изредка открывая глаза, я видела, как отчаянно Шеридан сводил брови к переносице. Он целовал меня так, будто ему было больно. Отстранившись, Алистер стал опускаться вниз. Сначала коснулся языком шеи, дернул за кончики распущенных волос. Потом, словно изголодавшийся, сжал руками грудь. Сжал сильно, нисколько меня не жалея. Я слышала, как со свистом он втянул в легкие воздух, а затем… его колени встретились с полом.

Что? Черт… Он настойчиво целовал живот через грубую ткань платья, при этом ладонями водя по моим ногам — вверх и вниз. То и дело хватал за задницу. Ни в одном движении не было ни грамма мягкости или нежности. Он брал грубо, потому что хотел. Потому что мог. И потому что хотела я.

Откинув голову, я хватала ртом воздух, которого было непростительно мало.

— Я люблю тебя… Я люблю тебя… — говорила почти беззвучно и знала, что он ничего не услышит.