Некоторое время они едут молча, пока Джо размышляет над тем, что он — глагол. "Вот черт, — думает он, — я так и не смог понять, что имеет в виду Фуллер, когда говорит, что Бог — это глагол". Саймон дает ему время на обдумывание, а сам снова мурлычет: «Рамзес Второй умер, любовь моя. Он гуляет по полям, где живут БЛАЖЕННЫЕ...» Джо чувствует, что впадает в дрему... и все лица за обеденным столом посмотрели на него с удивлением.

— Нет, серьезно, — сказал он. — Антропологи слишком робки, чтобы заявить об этом вслух, публично, но спросите любого из них в частной беседе, приперев к стенке.

Он отчетливо видит все детали: это был все тот же зал в отеле «Шератон-Чикаго» с теми же лицами. (Я был там раньше и говорил это раньше.)

— Индейские «танцы дождя» тоже срабатывают. Всегда начинается дождь. Тогда почему невозможно, что их боги реальны, а наши — нет? Было ли когда-нибудь так, что вы о чем-то просили Иисуса в молитвах и действительно это получали? — Воцарилось долгое молчание, и наконец старая женщина с напряженным лицом по-девичьи улыбается и заявляет: «Молодой человек, я хочу это проверить. Как можно встретиться с индейцем в Чикаго?»

Словно томагавки, кресты «Божьей молнии» поднимаются и падают на беззащитный череп худого мужчины. Они нашли своего раненого товарища на улице, где он лежал, корчась и стеная, рядом со своей жертвой. Двое боевиков перенесли раненого в сторону, пока остальные мстили находившемуся без сознания мирному демонстранту.

(«Ты, Лука, — говорит Иешуа бен Иосиф, — это не записывай».) Итак, пространство-время может искривляться и вновь приходить в порядок, когда вы здесь потеряетесь: Фернандо По смотрит в подзорную трубу на новый остров, не подозревая, что он будет назван в его честь и что в один прекрасный день Саймон Мун напишет:

«В 1472 году Фернандо По открыл Фернандо-По», а Хагбард скажет: «Истина — это тигр», пока Тимоти Лири совершает изящный побег из своего собственного Краун-Пойнта — тюрьмы Сан-Луис-Обиспо, а на четыре миллиарда лет раньше один сквинк говорит другому: «Я решил экологическую проблему на этой новой планете». И второй сквинк, партнер первого (они владеют корпорацией «Оплеуха», самой дрянной фирмой-подрядчиком во всем Млечном Пути), спрашивает: «Как?» Первый сквинк громко смеется: «В каждый организм закладывается программа смерти. Согласен, это омрачит им жизнь, особенно самым сознательным из них, но наверняка минимизирует наши накладные расходы». Корпорация «Оплеуха» постаралась снизить накладные расходы всеми возможными способами, и Земля стала «Ужасным Примером», о котором упоминается во всех галактических учебниках по проектированию планет.

Когда Берроуз рассказал мне об этом, я обалдел, потому что мне было в то время 23 года и я жил на Кларк-стрит. Кроме того, я тут же увидел приложение к Закону Пятерок: 2 + 3 = 5, а в фамилии Кларк пять букв.

Я задумался об этом вновь, когда случайно обратил внимание на кораблекрушение, описанное в «Канто 23» Эзры Паунда. Описывая морские путешествия в этой огромной поэме на восьмистах страницах, автор упомянул только об этом кораблекрушении. Кроме того, в «Канто 23» есть строчка «с солнцем в золотом кубке», которая, по признанию Йейтса, вдохновила его на строки: «золотые яблоки солнца, серебряные яблоки луны». Понятно, что золотые яблоки вернули мои мысли к Эриде, и я понял, что напал на верный след.

Затем я попытался прибавить иллюминатскую пятерку к числу 23 и получил 28. Обычная продолжительность менструального цикла Женщины. Лунный цикл. А если вернуться к серебряным яблокам луны, то ведь сам я — Мун[58]. Разумеется, в фамилиях Паунд и Йейтс тоже по пять букв.

Если это шизофрения, перефразировал я П. Генри (вывернувшего сюжет не хуже О. Генри), давайте выжмем из нее все, что можно![59]

Я стал копать глубже.

Полицейский капитан стал кричать в мегафон: «ОЧИСТИТЬ ПЛОЩАДЬ, ОЧИСТИТЬ ПЛОЩАДЬ!»

Первые донесения о лагерях смерти поступили в Управление стратегических служб от швейцарского бизнесмена, считавшегося одним из самых надежных информаторов о положении дел в нацистской Европе. Государственный департамент счел эти утверждения голословными. Дело было в начале 1943 года. К осени этого же года более настойчивые сообщения из того же источника, по-прежнему передаваемые по каналам УСС, вынудили созвать крупную политическую конференцию. Снова было решено, что сообщения не соответствуют действительности. Когда пришла зима, английское правительство потребовало созыва новой конференции для обсуждения похожих донесений от сотрудников службы английской разведки и от правительства Румынии. Делегаты встретились на Бермудах во время теплых солнечных выходных и решили, что донесения разведки ошибочны; они вернулись оттуда отдохнувшими и загоревшими. Поезда смерти продолжали грохотать. В начале 1944 года диссиденты из Государственного департамента вышли на Генри Моргента у младшего, секретаря министерства финансов. Он изучил представленные ими факты и добился встречи с президентом Франклином Делано Рузвельтом. Потрясенный документами Моргентау, Рузвельт заверил, что начнет действовать немедленно. Но не начал. Потом говорили, что чиновникам снова удалось убедить президента в надежности проделанного Госдепартаментом анализа ситуации: все донесения попросту лживы. Когда господин Гитлер произнес Vernichtung, он в действительности имел в виду вовсе не уничтожение. Писатель Бен Хехт опубликовал в «Нью-Йорк тайме» объявление, в котором раскрыл содержание донесений. Группа известных раввинов обвинила его в том, что он сеет панику среди евреев и подрывает доверие к главе исполнительной власти в военное время. Когда к концу того же года американские и русские войска начали освобождать концентрационные лагеря, генерал Эйзенхаур настоял, чтобы фотокорреспонденты снимали на пленку все подробности и показывали их миру. За время, прошедшее с момента поступления первого, не получившего хода донесения швейцарского бизнесмена до освобождения первого концентрационного лагеря, погибло шесть миллионов человек.

— Мы называем это «баварскими пожарными учениями», — объясняет Саймон Джо Малику. (Это происходит в другое время; он сидит за рулем другого «фольксвагена». Итак, сейчас вечер 23 апреля, и они едут к зданию ООН на встречу с Тобиасом Найтом.) — Был такой чиновник по имени Винифред, которого перевели из министерства юстиции в Государственный департамент и посадили в кабинет, где подвергались анализу все полученные данные. Но такие же принципы применяются везде. Хочешь, я покажу это тебе на примере прямо сейчас, все равно у нас в запасе еще целых полчаса. — Они подъезжают к углу Сорок третьей улицы и Третьей авеню, и Саймон видит, что на светофоре вот-вот зажжется красный свет. Остановившись, он открывает дверцу и говорит Джо: «Иди за мной».

В полной растерянности Джо вышел из машины, а Саймон подбежал к автомобилю, стоявшему за ними, ударил по капоту и заорал: «Баварские пожарные учения! Выходите!» Совершая непонятные, но энергичные движения руками, он побежал к следующей машине. Джо видел, как первый водитель с сомнением посмотрел на своего пассажира, но все же открыл дверь, вышел и послушно поплелся за представительной и грозной фигурой Саймона.