После того как преследование катаризма прекратилось за отсутствием катаров, инквизиционное судопроизводство все же осталось. Ему суждено было оказать пагубное влияние на уголовное право Франции.

В историю религиозной политики королей Франции с начала XIII в. по 1270 год тесно вплетается история Крестовых походов. Одним из поводов для жалоб Святого престола на Филиппа Августа и Людовика VIII было то, что они стремятся к разрушению «анжуйской империи», вместо того чтобы думать об освобождении Святой земли, и остаются глухи к призывам, исходящим из Рима; это было, без сомнения, одной из причин того, что эти короли, стараясь оградить свою репутацию «щитов церкви», считали необходимым быть в тесном союзе с духовенством Франции и делали ему так много уступок. При Людовике IX, наоборот, мысль об освобождении Гроба Господня становится руководящей идеей капетингской политики. Рядом с такими людьми, как король Англии, дающий папе лишь пустые обещания, как Фридрих II, водящий дружбу с мусульманами, как даже Иннокентий IV, который дошел до того, что, как мы это только что говорили, запретил проповедь Крестового похода в Германии, рядом со всеми ими Людовик Святой являет собой еще образец пламенного крестоносца прежних времен, такого, который трудится для своего дела и умирает за него. После него еще будут составлять грандиозные проекты, но редко станут приносить жертвы.

Нашествие монголов, разрушивших в Азии империю хорезмских турок и продвинувшихся было вплоть до берегов Адриатического моря, дало опасный толчок: в сентябре 1244 г. банды турок, спасавшихся от монголов, овладели Иерусалимом; незадолго перед этим Фридрих II вернул Священный город при помощи переговоров со своим другом, египетским султаном Маликом аль-Камилем. Но теперь он весь поглощен был мыслью о защите себя от Иннокентия IV, старавшегося его погубить. Когда известие об утрате Иерусалима дошло до Франции, Людовик Святой был серьезно болен болотной лихорадкой, так что уже думали, что он умрет. Едва к нему вернулась способность говорить, он тотчас же дал обет отправиться в крестовый поход.

История крестовых походов Людовика Святого имеет лишь косвенное отношение к предмету нашей книги. Для нас достаточно напомнить о том, каким блеском покрыли они, вплоть до Африки и Азии, капетингскую монархию в эту эпоху, когда рыцарский героизм придавал большее обаяние, чем самая искусная политика. Людовик Святой решил напасть на египетского султана в его собственных владениях не без разумных оснований, так как Иерусалимское королевство можно было восстановить и обеспечить его существование лишь в том случае, если будет сокрушено могущество султана. Поход был тщательно подготовлен ценой огромных расходов. Тогда именно был сооружен Эг-Морт. Но, несмотря на недавний Крестовый поход Иоанна Бриенского в Египет, не имелось никаких точных сведений о водном режиме нильской долины. Королевское войско прибыло к устью Дамьетты 5 июня 1249 г., всего лишь за несколько дней до начала разлива. Пришлось ждать его окончания целых шесть месяцев; Дамьетта была взята, но средства истощились, и дисциплина в войске все более и более расшатывалась. Поход на Каир был очень несчастлив. Крестоносцы, истребляемые цингой и дизентерией, преследуемые сарацинами, испытывали жестокие мучения. Пришлось отступать, и в конце концов войско и сам король были захвачены в плен. Почти умирающего Людовика Святого вылечил один арабский врач. Но эмиры обращались с ним очень грубо. Несмотря на угрозы смертью, он все-таки отказывался сдать укрепления в Сирии. Он освободил остатки своего войска, заплатив выкуп, и самого себя, отдав Дамьетту. Он отправился в Сирию и занялся там фортификационными работами. Даже известие о смерти его матери, величайшее горе его жизни, не заставило его вернуться (27 ноября 1252 г.). В это время он возобновил переговоры с великим ханом монголов, которые он в своей простоте сердечной завязал несколько лет назад с целью обратить этих язычников в христианство; но и во второй раз, как и в первый, он получил в ответ лишь дерзкое предложение сдаться. Наконец, вняв настойчивым призывам своих подданных, он сел на корабль для возвращения во Францию (24 апреля 1254 г.), после четырехлетнего пребывания в Азии, оставив за собой репутацию святого.

Столько усилий и жертв оказалось напрасными. После отъезда Людовика Святого монголы и египетские мусульмане оспаривали между собой Сирию.

Король Франции начиная с 1267 г. стал делать новые приготовления, для того чтобы освободить Святую землю, но в последнюю минуту он изменил свой план при обстоятельствах, которые так и остались загадочными. Не убедил ли водворившийся в Сицилии Карл Анжуйский своего брата в том, что он может в древней проконсульской Африке снова возжечь светильник христианства, который когда-то блистал там? Что, во всяком случае, верно, это то, что Людовик IX, перестававший видеть ясно, как только дело заходило. о распространении христианской веры, в самом деле верил в то, что тунисский эмир расположен к обращению. А если Эль-Мостанссир и станет упорствовать в своем заблуждении, то завоеванный Тунис все-таки явится источником огромных средств для нового похода в Египет. 1 июля 1270 г. Людовик отплыл, чтобы в корне истребить в Африке заблуждения сарацин[102]. Он так ослабел от болезни и от умерщвления плоти, что был не в состоянии сидеть на лошади. Едва прибыв в Африку, он умер, как и хотел, смертью мученика. Во время возвращения, при следовании его смертных останков, происходило много чудес.

Изучаемый нами в этой книге период истории Капетингов закончился процедурой канонизации короля. В отношении моральном никогда еще французская монархия не стояла так высоко. Но и в политическом отношении были сделаны огромные успехи. Мы уже видели в одной из предыдущих глав, как в течение полувека путем развития прежних учреждений и традиций королевская власть организовалась в административном, судебном и финансовом отношении. И с этого времени было бы удивительно, если бы перед этой монархией, усилившейся материально и морально, осталась бы неприкосновенной независимость знати и свободных городов. И действительно, несмотря на уважение такого человека, как Людовик Святой, к чужим правам, для них начался период упадка. Это именно и остается еще нам изучить.

Благодаря энергичным королям, которым хорошо служили, капетингская монархия в течение первых двух третей XIII в. вышла победительницей из трудного положения. На пользу французского единства и цивилизации она добилась того, что в ее домене, ставшем обширным, и даже вне ее домена, даже вне пределов ее королевства, взяли верх принципы порядка и мира. Ее бальи и сенешали совершали иногда злоупотребления, с которыми приходилось бороться; однако многие из них были превосходными администраторами. Но, хорошие или плохие, они научили бояться имени короля и вместе с юристами Curia Regis, трудились над тем, чтобы извлечь из феодального положения короля, верховного сюзерена, всю ту выгоду, которую допускали кутюмы и их толкование. Людовик Святой, воодушевленный сознанием своих обязанностей и уверенностью в своих правах короля-помазанника, пошел еще дальше этого. Преисполненный ужаса и отвращения перед междоусобными войнами, свидетелем которых он был во время регентства своей матери, он не ограничился тем, что энергично усмирял феодальные восстания. Он осмелился обнародовать и применять на деле указ, запрещающий мстить самому и браться для этого за оружие. Он первый покусился на независимость коммун, чреватую беспорядком. Своей справедливостью он довершил ассимиляцию вновь присоединенных земель. Он говорил, что война между христианами является грехом, и применял эту свою теорию на практике. К нему обращались как к третейскому судье крупные феодалы, которые ссорились между собой, иностранные сеньоры, англичане, когда они воевали со своим королем. Он придал своей династии блеск, который не померкнет в течение нескольких веков. Именно изучению всех этих фактов и будет посвящена настоящая глава.