Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Спина коснулась прохладной стены. Я принялась нервно озираться в поисках хоть какого-то оружия. Едва ли не впервые в жизни я пожалела о том, что общество серьезно относится к проблеме мусора. Мне бы сейчас не помешал кирпич, металлическая балка, да на худой конец хотя бы бумажный пакет из-под молока – словом, что угодно, лишь бы швырнуть в моего преследователя, и если не ранить, то хотя бы отвлечь.
Парень продолжал стоять на месте, расставив ноги на ширину плеч и сложив руки на груди. Он не делал ни шагу в моем направлении. Просто наблюдал. И от этого мне стало еще страшнее.
Он знал, что я в его власти. Знал, что ему никто не помешает. Меня трясло. Всю свою жизнь больше всего я ненавидела ожидание перед плохими новостями. Это гнетущее состояние неизвестности и бессилия, когда все, что тебе остается, – просто ждать. Из глаз вдруг брызнули злые слезы. Я одернула куртку, выпрямила спину и посмотрела прямо в лицо моему врагу:
– Ну же! Давай! Ты пришел убить меня, так не медли! Я готова.
Он ухмыльнулся и, ни слова не говоря, двинулся прямо на меня. Я тут же пожалела о своих словах, но не отступила. Отчасти потому, что отступать мне было некуда, отчасти же потому, что устала убегать. В руках у парня мелькнул нож, он сделал резкий выпад в мою сторону, я вскрикнула, зажмурившись. Удара не последовало. Я услышала лишь его смех. Колючий и злой.
– Что? Уже не такая смелая? Повезло тебе, что он велел доставить тебя живой.
Его слова доходили до меня с задержкой. Это было похоже на то, как ты пытаешься говорить по телефону при отвратительном качестве связи. Я все еще не могла поверить, что избежала нападения.
– Пошли, – бросил он сквозь зубы и потащил меня из тупика. В его руках был зажат медальон с черным камнем. «Неужели колдун?» В голове промелькнула мысль, что сейчас, возможно, мой последний шанс на побег. Вряд ли мне удастся скрыться от парочки бессмертных психов. Я дернулась изо всех сил, пытаясь вырваться из стальной хватки парня. Он держал крепко, но я не сдавалась, извивалась и выкручивалась и в конце концов умудрилась довольно сильно пнуть его под колено.
Мой противник выругался, резким движением прижал меня к стене и приставил нож к горлу:
– Еще раз дернешься – и станешь ближе к Ван Гогу, чем ты когда-либо могла рассчитывать.
В ответ на мой недоуменный взгляд он без тени улыбки бросил:
– Ухо тебе отрежу, уяснила?
Причем сказано это было таким будничным тоном, что я поверила. И правда отрежет.
Парень убрал нож от моего горла и грубо взял меня за руку.
– Пошли. И чтобы без глупостей.
Но не успели мы сделать и несколько шагов, как в глаза ударила яркая вспышка света. Я зажмурилась, а похититель выпустил мою руку и толкнул в сторону. Я упала на асфальт и, кажется, ободрала ладони и колени. Свет все еще нестерпимо бил в глаза, не позволяя ничего разглядеть. Я лишь слышала звуки ударов и сдавленные стоны. В груди теплилась надежда, что меня все же пришли спасать.
Когда свет поблек, я наконец решилась открыть глаза. Татуировки на руках Райденна сияли голубоватым светом, Лунный сосредоточенно шептал заклинание. На его лице отражалось недоумение.
– Уже не так крут без своей магии, а? – ухмыльнулся Макс, выставляя перед собой нож. В его взгляде появилось что-то безумное, азартное, торжествующее. Он будто бы уже одержал победу.
«Да он же чертов псих!» Я начала осторожно подниматься с земли, стараясь не привлекать к себе внимания.
– Катажина, беги!
Договорить он не успел. Макс бросился на Райдена с ножом, я закричала. Безоружный, лишенный своей магии Лунный уклонялся от ударов противника с какой-то невероятной ловкостью и грацией. Вот только враг и его нож, казалось, были сразу всюду. Лезвие мелькало в воздухе, заставляя меня вздрагивать от каждого взмаха. Страх прокрался в каждую клеточку моего тела, он был в легких, в сердце, в костях. Разливался в моей крови, парализуя, обездвиживая, лишая воли.
– Я наслышан о вашей любви к танцам, но, может, начнешь уже драться, танцор? – огрызнулся Макс.
Райденн не ответил. Его лицо оставалось непроницаемым. Раз за разом он уходил от выпадов противника, пока наконец одним резким ударом не выбил у своего врага нож. Но тот не собирался сдаваться и замахнулся, целясь Лунному в челюсть. Райденн выставил блок. Макс снова нанес удар. Казалось, что он вообще не устает. Он либо профессиональный боец, либо колдун… Черт! Точно! Я ведь видела у него амулет с черным камнем! Вот почему у Райденна пропала магия.
– У него кулон, – выкрикнула я в надежде на то, что мои слова помогут Лунному.
Вот только, кажется, я добилась противоположного эффекта. Райденн пропустил удар в живот и согнулся пополам. Макс занес руку, чтобы ударить Лунного локтем по голове, я снова закричала. Мне хотелось кинуться на помощь Райденну, но ноги просто не слушались. Они будто приросли к асфальту. Словно в замедленной съемке, я стояла и смотрела, как локоть Макса опускается на голову Райденна, но Лунный в последний момент все же успел увернуться. Сделав ложный выпад, он сорвал кулон, болтавшийся на шее Макса, и отшвырнул подальше. Сразу после этого татуировки на руках Райденна наполнились голубоватым сиянием.
Макс не стал дожидаться, пока Райденн произнесет заклинание, и, оттолкнув его, как обезьяна, вскарабкался на забор, а с него запрыгнул на крышу. Все это парень проделал в считанные секунды. Казалось, с его стороны это не потребовало абсолютно никаких усилий.
Я смотрела на его удаляющуюся в ночи спину и не могла поверить, что все закончилось. Мне на плечи легли горячие руки Райденна. Его бирюзовые глаза смотрели на меня с укором. Я молчала. Меня била крупная дрожь. Все силы уходили на то, чтобы не кинуться ему на шею и не разрыдаться.
– Ты хоть понимаешь, что могло случиться? Тебя могли убить! Зачем ты вообще пошла на улицу? – Вдруг накинулся Райденн на меня, и все мои эмоции, до этого тугой пружиной сжимавшиеся в душе, хлынули наружу.
– Да что ты говоришь? В самом деле? – выкрикнула я. – Так зачем ты ему помешал? Надо было дальше сидеть с Лисом и обсуждать мою судьбу, будто какой-то товар! Вы ведь все уже решили за меня.
Слезы душили меня. Я знала, что Райденн прав, знала, что мои обвинения несправедливы, но ничего не могла с собой
