что я буду сегодня пробовать то, что мне покажется возможным. И я решил, раз смог создать микровселенную, то невидимость при помощи двух пространств не является чем-то далёким и невозможным на данный момент.

Работать с двумя пространствами — дело сложное. У меня получалось частично провалиться в другой слой, оставаясь в этом. Однако использовать обычное пространство как покрывало не смог. Что-то останавливало. Я даже смог его вывернуть наизнанку, но вот накинуть на себя — никак. Один слой мешал другому. Этакий конфликт между разными пространствами. Я пробовал и так и сяк — не получалось. Значит, нужно искать другой способ, который я вскоре придумал, но решил сначала посоветоваться со Слайми, ведь проводить эксперименты с пространством без её рекомендаций — дело опасное. Это же не создание микровселенной.

Прекратив тренировку, я рассказал Слайми, чего удалось достигнуть, а чего — нет.

— Значит, не хватает знаний, способностей, если ты на полпути. После Либи и Ютси твоя энергетика значительно укрепилась, в два-три раза по сравнению с прошлым уровнем. Что касается твоего второго способа, то это весьма интересно. Может быть, получится. После обеда ещё попробуешь, и если ничего не получится, то обратимся к твоему способу. Но это не отменяет наш сегодняшний эксперимент.

— Согласен.

Отобедав, я продолжил тренировки.

Создание микровселенной потребляло много энергии, а эффект невидимости можно было назвать условным, ведь я не мог двигаться туда, куда нужно. Потом я попробовал воссоздать резиденцию Каллида и двигаться по ней, но когда возвращался в обычное пространство, то появлялся там же. Любые другие ухищрения лишь доказали, что в качестве невидимости микровселенные не годятся.

Ближе к вечеру я перешёл на оттачивание способностей защиты и атаки. Их забрасывать совсем нельзя, нужно улучшать.

Когда с тренировками было покончено, Слайми сказала:

— Подготовься к нашему вечеру. Я уже побеседовала с главой, он выделит нам отдельную комнату для эксперимента. Пока будешь приводить себя в порядок, подумай хорошо, чего тебе хочется. Ты знаешь, что я могу всё что угодно. Тебе могут помочь не нынешние фантазии, которые ты способен удовлетворить сейчас, а те, что остались из подросткового возраста. Это важно.

— Обязательно подумаю, — пообещал я и озадачился.

Пока мылся в душе, не переставал думать. Я всё пытался вспомнить, кого хотел больше всего, будучи подростком. Нужны ведь нереализованные желания. Слайми может реализовать их, создать точную копию.

После душа и упорных раздумий меня вдруг осенило: я дико хотел Монику Беллуччи. Помню, на тот момент даже намеренно искал похожих на неё девушек, но ни одна не соответствовала хотя бы минимуму. Ну да, брюнетки были, но это всё не то, совсем не то. И ведь тогда Моника была гораздо моложе, чем сейчас. Вспоминая, какой она была в молодости в фильмах и на фото, я вдохновился тем, что Слайми сможет повторить её именно в том возрасте. Да, это было весьма сильным желанием, поэтому пусть Слайми предстанет в образе молодой Беллуччи. Тогда я действительно испытаю потрясение, тем более с возможностью делать всё что душа пожелает с этой копией Моники. В будущем, получается, я через Слайми смогу любую известность поиметь. Усмехнувшись, я заметил для себя, что вроде бы уже и взрослый, а фантазии из молодости никуда не делись, как только о них зашла речь.

Встретились мы в назначенном месте — комната, выделенная главой.

— Придумал? — спросила Слайми, едва я подошёл к кровати.

— Да. Хочу, чтоб ты предстала в образе Моники Беллуччи. Тогда точно всё получится. Сможешь? Ты же собирала информацию на Земле.

— Смогу. Мне хватит твоей памяти для этого.

И прямо на моих глазах Слайми начала видоизменяться, превращаясь в Монику. В Монику, которую не отличишь от реальной. И главное — молодая и прекрасная, как в те времена. Слайми даже учла тот момент, что я бы не хотел видеть её сразу голой, мне хотелось, чтобы она предстала в нижнем белье.

Я глядел на идущую ко мне Беллуччи и не верил своим глазам. И вот эти красивые губы, и этот серьёзный взгляд — всё до мелочи один в один. А когда она подошла ближе, то что-то сказала мне на итальянском. Голос, ясное дело, тоже её.

— Я тебя не понимаю, — улыбнулся я.

Она снова что-то сказала на итальянском, поцеловала меня и опустилась на колени. Вот теперь стало понятно, что она там болтает на своём, так что я немедля стянул штаны в ожидании. Глаза намеренно не закрывал, чтобы смотреть как та самая Моника — уже не казалось, что это копия — начнёт делать минет, коснувшись головки своими прекрасными губами. И когда это случилось, от впечатлений я уж подумал, что кончу через минуту. Но этого не случилось так быстро.

После минета я делал с этой Моникой всё, чего мне хотелось больше всего, вспоминая подростковые фантазии. Она стонала, что-то говорила на итальянском, что заводило только сильнее. Неизвестно, что сделала Слайми, но в процессе секса я почему-то стал твёрдо уверен, что это настоящая Беллуччи, секс с которой будет только раз, а потому и отрывался по полной. И это не передать словами, когда ты наконец дорвался до осуществления всех своих фантазий.

На второй раз я пожелал, чтобы Моника предстала теперь в образе Клеопатры, прямо как в фильме. И это случилось. Но не просто так. Я перенёсся в условное средневековье, оказавшись в ванне с молоком и в обществе Клеопатры-Беллуччи. Изменения меня настолько одурманили, что я не стал задаваться вопросом, как это всё работает. Я просто наслаждался сексом с Клеопатрой из фильма.

Остановиться было тяжело, поэтому я вскоре захотел другую актрису, снова в молодом возрасте. Да, поиметь Джоли в пещере в образе Лары — мне понравилось не меньше. И самое классное во всех этих приключениях, что все эти актрисы воспринимались мной не просто реальными. Они, как в фильмах для взрослых, были только рады, что я появился внезапно и трахнул их всеми известными способами. Они получали от этого удовольствие и были покорны, согласны на всё. Никаких границ. Всё только ради меня.

Когда я занялся сексом с ещё несколькими молодыми знаменитостями, настал черёд запредельного секса, о котором я и подумать не мог. Слайми предстала в образе какой-то богини-слизи, тело которой было хоть и человеческим, но постоянно переливалось всеми цветами радуги. Я не мог видеть её глаз и выражения лица, но при этом отторжения не случилось. И вообще, мы оказались на какой-то другой планете, на высокой-высокой скале, откуда открывался вид на совершенно другой и непривычный мир, полностью состоящий из разных слизей, которые занимались какими-то своими странными делами. Но богиня-слизь не собиралась