– Я люблю Ясмин уже много лет. Разве это не доказательство того, что моя любовь к ней бесконечная? Я буду относиться к ней всю жизнь с большим трепетом. Буду заботиться о ней и о ее семье. Обещаю, что она никогда не пожалуется на меня и будет жить в любви и достатке. Я буду давать ей все самое лучшее и уже сделал большой шаг, когда устроился на работу. Я хочу зарабатывать сам, поэтому прошу отложить свадьбу до того времени, пока не накоплю на нее, пока самостоятельно не встану на ноги. Мое терпение – самое большое доказательство, что я готов сделать жизнь Ясмин самой лучшей.

София улыбнулась, слыша уверенность в голосе брата. Он держался молодцом.

– Мне бы хотелось, – продолжил Анхель, – чтобы Ясмин жила в цыганском поселке, а насчет твоей работы мы подумаем и, возможно, найдем ее где-нибудь поблизости.

Милош кивнул, соглашаясь на все. Про «Бубамару» София ему ничего не говорила, но брат сейчас явно не хотел перечить Анхелю или был уверен, что тот прав в любом случае.

Потом пришла очередь высказаться бабушке Гюли, которая мило улыбнулась и протянула Милошу тарелку со сладостями.

– Ясмин подобна цветку, который растет в нашей деревне. Мы цыгане, и наши традиции ты знаешь с детства. Будешь ли ты так же их соблюдать и дальше?

– Ваши традиции стали моими традициями. Мне не нужно их изучать, я слишком хорошо знаю цыган и вашу культуру. Она стала мне роднее, чем моя собственная, данная от рождения. Всю свою сознательную жизнь я был с вами и хочу оставаться здесь и дальше.

Софии стало грустно после этих слов. Она не видела Анхеля, потому что его загораживал Милош, но видела бабушку Гюли, сидевшую напротив. Та улыбнулась Софии явно не просто так. То ли почувствовала ее грусть, то ли по своей причине. Ее сложно было понять. Тут же вспомнились все ее слова о будущем: про живот, про кашу… И про женитьбу. Только эти предсказания противоречили друг другу. Женитьба перебивала и кашу, и бедный живот. Так кто же она для этой семьи? Может, ей отведена роль сестры мужа Ясмин, которая изредка будет приходить в дом и варить кашу?

– Мы любим тебя, наш дорогой мальчик, – закончила бабушка свою речь.

У Софии даже потеплело в душе. Все же здесь Милоша будут любить. Она отпускает своего брата к добрым людям, она спокойна за его жизнь. Не это ли счастье?

– С моей стороны, – произнесла София, чем привлекла внимание всех собравшихся, – я сделаю все возможное, чтобы мой брат и его жена ни в чем не нуждались. Всегда буду рядом, они могут рассчитывать на мою поддержку и любую помощь.

– Ты ручаешься за своего брата, что он не причинит вреда Ясмин? – неожиданно спросил Анхель.

Милош немного отодвинулся назад, чтобы Анхелю было видно Софию, и за все это время они впервые посмотрели друг другу в глаза.

– Ручаюсь, – твердо произнесла она, – такая любовь никогда не пройдет. Я даю гарантию, что твоя сестра будет счастлива с моим братом.

Видно было, что Анхеля удовлетворил ее ответ. Пусть даже в нем читался намек на их отношения, на ее любовь. Понял он или нет, София не знала. После ее слов он потянулся за бутылкой, которую обвивал золотой узор, и поставил ее на стол. Тут же раздались крики, гул, визг, распахнулись двери и заиграла музыка.

– Я согласен отдать свою сестру замуж за твоего брата, – произнес Анхель, и его губ коснулась улыбка.

Такая же улыбка играла на губах Софии. Кто-то передал ей рюмку с алкоголем.

– Бахталэс! – воскликнул Анхель.

Все выпили залпом. София сделала то же самое, уже зная, какой горький вкус имеет этот напиток.

– Зовите Ясмин! – распорядился Анхель.

Ясмин тут же вылетела, как будто стояла где-то рядом и все подслушивала. Она кинулась к брату и начала его целовать, что-то говорить на цыганском языке и плакать. Ему пришлось встать, чтобы обнять ее. Милош тоже поднялся. Нет, она не кинулась к нему с поцелуями, но когда Анхель взял руки обоих и соединил их, Ясмин взглянула на жениха с такой безграничной любовью, что было сложно удержаться от слез. Присутствующие принялись поздравлять молодых.

– Отпразднуем помолвку, чего тянуть! – Анхель поднял рюмку, и все снова заголосили.

От нахлынувших чувств у Софии перехватило дыхание. Она даже не обратила внимания на Шафранку, которая тут же подбежала к столу и начала приготовления к большому празднику.

– Роза? – воскликнула Ясмин, и было видно, как исчезает улыбка с ее лица.

Анхель обернулся и уставился на девушку, в которой с трудом мог узнать свою сестру. Из другого крыла дома вышла худенькая девушка с короткой стрижкой, синими волосами, в черной одежде. На ее лице не было и намека на улыбку, оно было каменным.

– Что ты сделала с собой? – прогремел его голос, и все замерли.

Глава 28

Роза окинула взглядом присутствующих и остановилась на брате. Такую гордую осанку София увидела у нее впервые. Обычно Роза смотрела в пол и никогда не расправляла плечи, но сейчас она была совершенно другой: не уставшая девочка с поникшим взглядом, а девушка, желающая перемен. И начала она с себя.

Пока все молча смотрели на девушку, София перевела взгляд на Анхеля, предчувствуя бурю.

– А что со мной не так? – спросила Роза. – Вам не нравится мой вид? Мне плевать на ваше мнение. Мне не нравится ваш вид, но я же молчу…

– Роза! – рявкнул Анхель и даже шагнул к ней, но София успела схватить его за руку.

– Вы только и можете, что произносить мое имя, просить что-то сделать… Но я тоже живой человек! В этом доме все знают мое имя, но никто не знает меня! – Она развернулась и побежала к себе в комнату.

Анхель дернулся, чтобы пойти за ней, но тут бабушка Гюли остановила его.

– Ничего не случилось, – произнесла она, – у нас праздник. Почему выключили музыку? Я не слышу песен и не слышу радости в этом доме! Моя