–Если вы вернётесь сюда, от вас останется только отвратительное существо, состоящее из боли, – Альвиан говорил это громко, чтобы каждый присутствующий услышал его, – Оно будет питаться каждым, кто посмеет подойти ближе дозволенного. А если у меня будет плохое настроение, то вас ждут долгие муки, которые не заканчиваются смертью.

Сжав сильнее челюсть испуганного Йиржи, кости щёлкнули, и мужчина закричал от боли.

–Это в назидание, – закончил высший и встал, – А теперь сделайте так, чтобы я никого не видел здесь.

Вооружённые люди встали, как по команде. Командир взял президента под руку, стараясь унести из Пражского Града. Унде уже был на грани сознания от причинённой ему боли. За воротами Титанов уже собрались журналисты и вестники жёлтой прессы. Они всё фотографировали и пытались вытащить на беседу хотя бы одного полицейского. Но мысли всех были только о том, кто такие беловолосые люди и как они здесь оказались.

Альвиан повернулся к Мари. Он не смотрел ей в глаза, а только указал рукой на вход в замок. Он знал, что ему предстоит долгий разговор с ней. Высшая удивилась поступку мужчины, но знала, что до такого может дойти. Она вошла в замок молча, разбираясь в собственных чувствах. Император направился на крышу. Солнце оставило свои последние лучи, и тьма расстилала своё тёмное покрывало. В такой обстановке высшему больше всего нравилось медитировать. Медитация сейчас была как-никогда нужна беловолосому мужчине в чёрном плаще.

Свою первую ночь Мари провела вместе с кошмарами. Беспокойное состояние не оставляло девушку ни на минуту. Она вскакивала с кровати каждый час с выступающим холодным потом, быстрым сердцебиением и ощущением того, что всё вокруг поедается огнём. От страха, что очередной кошмар – реальность, дрожали руки. Не выдержав больше подобной пытки, высшая встала с кровати и вышла на прогулку по комнатам замка. Знакомые очертания дома восстановили спокойствие, и всё, что было в прошлой жизни могло бы остаться во снах. Мари перестала думать об этом, когда увидела сгорбленную фигуру, сидящую в огромном кресле у окна.

Джакуб дремал. Даже в полусонном состоянии его выпадающие брови поднимались вверх. Он причмокивал морщинистым ртом, чтобы хоть как-то увлажнить сухую кожу.

Мари подошла тихо, чтобы не разбудить их старого знакомого. Но старик открыл глаза, когда девушка была напротив него. Небо уже покрывалось оранжевыми полосами, а все улицы Праги скрывались густым туманом. В окне, напротив которого остановилась беловолосая девушка, видны были только ближайшие деревья и кустарники, бросавшие прекрасный запах пробуждающейся листвы.

–Прости, – тихо извинилась девушка, боясь нарушить тишину, – Я разбудила тебя?

–Нет, – сразу покачал головой, пробудившийся пожилой мужчина, – Сна ни в одном глазу, поэтому вы здесь не виноваты.

Высшая медленно опустилась на второе кресло рядом с Джакубом. В саду затрещали сверчки, а за ними сразу пробудились птицы. Утренняя песня приятно действовала на слух. Попадающий в залу воздух обволакивал полуголое тело вернувшейся девушки, которое сразу отвечало на такие прикосновения мурашками. Сидевший рядом советник, снова закрыл глаза, растворяясь в окружающей атмосфере.

–Почему вы не спите? – вдруг спросил он.

–Бессонница, – призналась Мари, – Мне снятся люди с факелами. Огонь. Я даже чувствую боль, словно снова беременна. Вряд ли я скоро забуду это.

Последнюю фразу она сказала с усмешкой. Прошлый день дал повод ей усомниться в том, что она сделала всё правильно. Можно было всё оставить, как было. Не идти на поводу инстинкта самосохранения, а просто отдать их дочь Константину. Вернувшись сюда, Мари не прекращала ощущать на себе недовольный взгляд Лолиты. Она даже сказала о том, что Мари вернулась «чтобы остановить то, что движется». Но что именно, высшая пока не понимала.

–Я вас понимаю, – грустно ответил седой мужчина.

–Почему ты говоришь со мной на «вы»? – наконец-то заметила высшая, – И к Альвиану обращаешься так… официально.

–Мне совесть не позволяет разговаривать с вами, как раньше. Времени прошло много, но оно ничего не поменяло. Из-за моего поступка я страдаю. Страдаю из-за угрызений совести. Возможно, мне было бы легче, поступи я иначе в тот день.

–Вы не разговаривали с Альвианом об этом?

–Нет, – покачал головой он, – Император не разговаривает со мной на темы, касающиеся прошлого. Не считая того, что был после его пробуждения. И я бы очень удивился, если бы всё было иначе.

Воскресший король Чехии действительно не хотел разговаривать об этом. Оправдания Джауба ему казались глупыми, а его слова о той ночи – задевали самые неприятные участки воспоминаний, от которых Император хотел бежать. Сейчас, когда всё вернулось на свои места, он совершенно не задумывался о том, чтобы спросить своего советника о том, что его вынудило поступить именно так.

Об этом говорил Альвиан утром, когда Мари решила поговорить с ним.

–Мне всё равно на это, – высший выходил из себя всё больше, пока его жена говорила об этом старике, – Мне всё равно на то, ПОЧЕМУ он это сделал. Мне всё равно на то, КАК он остался в живых спустя столько времени. Мне всё равно НА НЕГО!

–Если бы это было так, ты не оставил бы его рядом с собой! – ответила высшая, наблюдая за тем, как меняется лицо мужчины.

Тяжёлый долгий вздох сопроводил угасающий взгляд Альвиана. За его спиной цвели дикие розы и стояли два трона, на котором он сидел, когда Мари вошла в тронный зал. Сейчас высший стоял боком к своей возлюбленной и держал руки замкнутыми за спиной. Чёрный плащ был расстёгнут только на две верхние пуговицы и из-за него выглядывала чёрная хлопковая рубашка. Если бы не его белые волосы, то он превратился бы в ходячую тень.

–Что ты хочешь? – грубо спросил Император после долгих размышлений.

–Чтобы вы поговорили, – не обратила высшая внимания на тон мужчины, – Зачем ты мучаешь его и себя?

Руки за спиной высшего сжались в кулаки. Рот превратился в кривую линию, что сделало из идеальной кожи беловолосого морщинистую ткань. Идея супруги не нравилась ему, но он не мог противоречить ей из уважения и любви.

–Я это сделаю, но только ради тебя, – согласился Альвиан, поворачиваясь к Мари, – Хорошо?

Горячие ладони мужчины оставили своё тепло на щеках девушки. Беловолосая прижалась к мужу и получила крепкие объятия в ответ. Они бы простояли так долго, если бы Император вдруг не отодвинул высшую от себя. На вопрос о том, что случилось, мужчина только бросился к выходу. Мари поспешила за ним.

Она кричала его имя, надеясь, что он остановится. Но вместо ответа, девушка видела только отдаляющуюся фигуру в чёрном плаще.

Альвиан потерял голову, когда услышал свои голоса подсознания. Они всегда были с ним, но сейчас услышанное было ужасным. Настолько ужасным, что высший не знал, как себя с этим повести. Голова разрывалась, будто внутри были кем-то заложены бомбы. Как бы он не старался собрать энергию в нужное место, чтобы избавиться от этого чувства, ничего не получалось. Ноги несли его куда-то в сторону Дикой Воды, которая теперь называлась Влтавой. Альвиан не видел летящие на него машины, орущих от недовольства людей и просто ничего не видел. В глазах всё превращалось в помехи. Звуки смешались в кашу, от которой хотелось отчистить свой желудок. Но Альвиан не принимал еду уже долгие полвека, поэтому его внутренности скручивало и сжимало, как в судорогах.