Осенью 2012 года Следственный комитет возбудил уголовное дело по факту хищений в Министерстве обороны. Под следствием оказались сразу несколько женщин — в том числе любовница Сердюкова, бывшая начальница отдела имущественных отношений Минобороны Евгения Васильева. Дальше события развивались как в средневековом романе.

Утром 25 октября в самом дорогом районе Москвы, так называемой золотой миле, едва не случилось столкновение между следователями Следственного комитета и бойцами спецназа ГРУ. Первые пришли обыскивать квартиру Евгении Васильевой в Молочном переулке, однако вход преградили приехавшие по вызову спецназовцы. Следователям пришлось тактически отступить, но в дело вмешался глава администрации Иванов. Он настоял на том, чтобы спецназовцы пропустили следователей. Те вошли в квартиру и обнаружили там самого министра. Эта пикантная информация немедленно утекла в желтую прессу, что само по себе просто невероятно. Российские СМИ никогда не пишут ничего о личной жизни политиков, а тут вдруг газеты и интернет-сайты стали с наслаждением глумиться над министром обороны. Осложняло ситуацию то, что Сердюков был женат на дочери бывшего премьер-министра Виктора Зубкова.

После скандального обыска Путин вызвал Сердюкова и предупредил его, чтобы тот не мешал следствию. Однако это не означало, что президент сомневался, увольнять ли ему министра, — он просто не любил предпринимать какие-то срочные, лихорадочные действия — между причиной и следствием всегда нужно выдержать паузу.

Скандал оказался фатальным для министра. Защитить его было некому — бывший покровитель Медведев был не способен защитить даже себя, а все остальные влиятельные фигуры жаждали крови Сердюкова. 6 ноября Путин объявил об отставке министра — на его место был назначен Сергей Шойгу, бывший глава МЧС, который еще в 1999 году помог Путину впервые стать президентом, возглавив блок «Единство».

Закончился разгром «медведевского клана» к апрелю. Весной 2013 года Следственный комитет начал расследовать деятельность любимого детища Медведева — инновационного фонда «Сколково», которое курировал лично вице-премьер Сурков. Бывший кремлевский идеолог вступился за подопечных. «Энергия, с которой СК РФ публикует свои предположения, вызывает у обычных людей ощущение, что совершены преступления. Но это просто энергичность СК. Пусть докажут, что эти люди в чем-то виноваты, это мы еще посмотрим, докажут или нет», — обрушился Сурков на слишком активных следователей, выступая в Лондонской школе экономики. Но оказалось, что Следственный комитет вовсе не считает некогда всесильного Суркова авторитетом. Пресс-секретарь СК Владимир Маркин на следующий день написал статью для газеты «Известия» под заголовком «Глядя из Лондона, на зеркало неча пенять».

«Нынче у “эффективных менеджеров” новая мода. Чуть где обыск в многоэтажных хоромах вице-губернатора небогатой области, так сразу его коллеги кричат о политическом заказе, сатрапах из Следственного комитета и из Счетной палаты. Модно нынче быть сугубо политическим узником, сразу можно рассчитывать на внимание BBC, а то и на поддержку Amnesty International. Возможно, именно поэтому кураторы особо эффективных менеджеров предпочитают выступать с арией московского гостя сразу в Лондоне, среди целевой аудитории. Этот стон у них песней зовется. И песня-то какая жалостливая, прямо в стенах Лондонской школы экономики: “Следственный комитет слишком торопится, громко заявляя о злоупотреблениях в Сколково”.

В этой связи у граждан России, в том числе работающих в СКР, возник риторический вопрос: а сколь долго удержится в своем кресле член кабинета Е. И. В., если он, пребывая с частным визитом в Москве, публично осудит Скотленд-Ярд за исполнение прямых обязанностей? Видимо, у нас в Москве слишком либеральный режим по сравнению»[45].

Тон пресс-секретаря был столь развязным, что стало очевидно — не он инициатор этой переписки, дни Суркова в правительстве сочтены. На следующий день президент Путин подписал указ об отставке Суркова.

Показательная зачистка Кремля и Белого дома от нелояльных — или просто случайно заподозренных в нелояльности — завершилась. Дмитрий Медведев, считавший себя предводителем либералов во власти, молча и терпеливо смотрел на нее. Он, наверное, считал, что это проверка, которую он должен выдержать. Он не заступился ни за кого из своих бывших сторонников.

Владыка Кирилл долгое время считался едва ли не самым просвещенным человеком в России. В лихие девяностые он начал вести свою программу на Первом канале российского телевидения — «Слово пастыря», — которая отличалась тем, что он говорил на красивом современном русском языке, его программы были ясными, философскими, глубокими и очень современными. Он казался таким модернистом и реформистом, что консервативные церковные иерархи начали обвинять его в ереси, близости к католикам, чрезмерном западничестве и либеральности. Это все, конечно, усилилось, когда либеральность вышла из моды.

Все понимали, что для церкви «симпатия к католичеству» была самым опасным обвинением — на грани измены. Став патриархом, Кирилл подобрал в свою команду ярких интеллектуалов. Однако никакого реформаторства не последовало. Государство требовало, чтобы церковь была на страже устоев и традиций, — и риторика патриарха изменилась.

Первый раз я увидел тогда еще митрополита Кирилла при удивительных обстоятельствах. В 2008 году в Киеве проходили торжества по случаю 1020-летия Крещения Руси. У власти на Украине был прозападный президент Виктор Ющенко, который пригласил на праздник константинопольского патриарха Варфоломея. В Московском патриархате увидели явную угрозу — они опасались: украинские власти хотят посягнуть на каноническую территорию РПЦ, увести украинскую паству из-под Московского патриархата. В Киев приехала огромная делегация во главе с уже тяжело больным патриархом Алексием II.

В основной день торжеств на двух соседних киевских майданах, как это часто бывает в украинской столице, было два конкурирующих праздничных концерта. На Софийской площади сидели президент Ющенко и константинопольский патриарх, но на главной площади города — майдане Незалежности шел рок-концерт, организованный РПЦ. На сцене сменяли друг друга музыкальные коллективы и церковные иерархи. Хедлайнером была самая популярная на тот момент российская рок-группа ДДТ, не скрывавшая своих оппозиционных настроений. В перерыве между песнями ведущий громогласно объявил: «А теперь встречайте, митрополит Калининградский и Смоленский Ки-и-и-ири-и-ил!» Митрополит буквально выбежал на сцену, за секунду окинул глазами, наверное, стотысячную толпу, вскинул руки и по-рокерски закричал в микрофон: «Привет, Майдан!»

Толпа в ответ заорала: «Привет, митрополит!» После этого Кирилл произнес короткую, но очень вдохновенную речь, после которой Майдан еще несколько минут скандировал «Митрополит-митрополит!».