– Вы наполнили карманы своего плаща камнями, после чего надели его на плечи жертвы?

Ответом на мой вопрос снова становится молчание. Это нисколько меня не волнует. Наш приятный разговор только начинается. Я открываю портфель. Эффектным жестом достаю оттуда вещественное доказательство – пакет с четырьмя черными и белыми камнями. При виде которого глаза Эванса совсем немного, почти незаметно, округляются.

Я кладу запечатанный пакет на стол, после чего достаю из брючного кармана пятый камень.

– Подобрал его сегодня утром у вас в саду, – говорю я, вертя отполированный черный камешек между указательным и большим пальцем. Пока ждал, когда миссис Эванс вызовет вас из кабинета. Трудно было не заметить, что он идентичен камням, найденным в карманах мисс Эйлинг.

Я бросаю камешек на стол. Стук отдается в комнате эхом – мистер Эванс испуганно и резко дергается. Камень отскакивает от стола, прыгает по плиткам пола и застывает у крепко запертой двери. Глаза Эванса следят за его извилистой траекторией, в их глубине я отмечаю легкий проблеск понимания.

– Вы не имеете права пугать моего клиента, – говорит адвокат; за толстыми стеклами очков разрастается осуждение.

– Виноват, – отвечаю я. – Он просто выпал у меня из рук.

И вот что я говорю следом:

Я расскажу, что вы сделали позавчера с Софией Эйлинг. Вы осмотрели ее тело и убедились, что на нем нет очевидных повреждений. Вы сидели на корточках, и вихри возможностей крутились у вас в голове.

Неожиданно к вам пришла мысль. Факт: перед тем как войти в реку Уз, Вирджиния Вулф набила камнями карманы своей одежды. Самоубийство. Конечно. И вы ни при чем. Вдохновленный этой заманчивой возможностью, вы схватили тело мисс Эйлинг и вышли на садовую дорожку. Затем выбрались через боковую калитку – ту, у которой начинается тропа через Гранчестерский луг. Она ведет к реке мимо нудистской колонии. Слава богу, там никого не было. Нудисты ночью не загорают. Шатаясь и кряхтя под тяжестью мисс Эйлинг, вы шли по тропе. Идти было трудно, даже небезопасно, ибо уже вовсю лил дождь. Тропа стала скользкой, местами на ней стояла вода. На небе облака, ночь беззвездная. Но вы, стиснув зубы, продвигались вперед. Надеясь, что никто вас не увидит. В противном случае вы потеряли бы все. Вашу с таким трудом заработанную репутацию. Долгожданную политическую карьеру. То, к чему вы всю жизнь так упорно стремились. У вас не было выбора, вы должны были двигаться вперед. В действительности прстранство для маневра вокруг вас сузилось и у вас практически не оставалось выбора с того самого дня, когда в вашей жизни вновь появилась Анна Мэй Уинчестер, понимали вы это или нет.

Мрачное лицо подозреваемого подтвердило, что я ничего не преувеличил.

У берега реки вы опустили тело мисс Эйлинг на землю, понадеявшись, что за время похода на нем не появилось слишком много новых царапин и ссадин. Должно быть похоже на самоубийство. Вы вернулись за своим плащом и на обратном пути к реке набили камнями его карманы. Натянув плащ на плечи мисс Эйлинг, вы столкнули ее в Кэм. Тело ударилось о воду, вокруг разошлось всего несколько кругов. Даже всплеск получился приглушенным. Оно вошло в воду осторожно, словно водоплавающая мышь-полевка. Именно этого вы и хотели. Вы смотрели, как ее поглощает Кэм, как складываются нимбом ее светлые волосы, как она исчезает из вида. Течение, как вы отметили, было сильнее обычного. Слишком много дождя выпало с утра. Вы подождали еще некоторое время, стоя в темноте, из опасения, что она всплывет на поверхность. Но этого не случилось. С глубоким вздохом облегчения вы отправились к себе в кабинет. Сияние освещенных окон казалось нереально призывным – в противоположность происходившему только что ужасу.

Я помолчал, чтобы сказанное до них дошло.

– У вас богатое воображение, инспектор, – к моему удивлению, говорит подозреваемый; он впервые открывает рот с тех пор, как мы вошли в эту комнату. – Может, вам стоит писать романы…

– Мистер Эванс… – сурово предостерегает его адвокат.

Я определенно на верном пути. Судя по тому, что подозреваемый решил заговорить. Значит, продолжаю:

Факт: тело Вирджинии Вулф нашли через три недели после того, как она вступила в реку Уз. За это время оно успело достаточно разложиться. Вы рассчитывали, что, когда кто-нибудь найдет тело мисс Эйлинг, оно будет в похожем состоянии. Которое скроет следы ее столкновения с вами и вашей женой. Но, вернувшись в кабинет, вы увидели на полу шарф Софии. Вы спешили избавиться от тела и забыли о его существовании. На секунду вы подумали, не бросить ли эту гадость вслед за ней в реку. Но ни за что на свете вы не согласились бы проделать еще раз этот путь в преисподнюю. Так что вы решили спрятать шарф у себя в сейфе. Потом взяли тряпку и протерли в кабинете все поверхности, на случай если мисс Эйлинг оставила отпечатки пальцев.

Я достаю из портфеля герметически запечатанный пластиковый пакет с Софииным шарфом и бросаю на стол между нами.

– Но ДНК-тест может вас погубить, мистер Эванс, – говорю я. – Мы пошлем этот шарф на анализ. На нем наверняка найдутся следы ДНК мисс Эйлинг и ваши.

Осколок беспокойства пронзает лицо этого человека, но он тут же расправляет плечи. Мистер Эванс – крепкий орешек. Но я еще не заходил с козырей.

– ДНК вашей жены, возможно, тоже найдется на шарфе, – говорю я. – Но это ничего не значит. Вообще ничего. Перекрестные загрязнения происходят постоянно. Ложноположительные результаты – обычное дело. Как я уже сказал, Клэр Эванс вне подозрений, пока расследуется именно это убийство.

Я отмечаю проблеск облегчения в глазах подозреваемого. Этот человек явно склонен защищать свою жену. Видимо, старые привычки так просто не уходят. Его упорная привязанность к Клэр, надо сказать, впечатляет.

Настало время сменить декорации – я встаю со стула и подхожу к выключателю.

– Свет ярковат, вам не кажется? – говорю я.

Щелкаю выключателем, отчего гаснут две флуоресцентные лампы в дальнем конце комнаты.

– Значимо то, что сделали с мисс Эйлинг вы, мистер Эванс.

И хотя его лицо теперь погружено в полумрак, я отмечаю на нем явную тень испуга. На лбу выступает капля пота. Над бровью трепещет тонкая синяя жилка.

– Я не вижу своих записей, – говорит адвокат, прищуриваясь, вглядываясь в блокнот и сдвигая на нос очки. – Не могли бы вы все же включить свет?

– Конечно, – отвечаю я, зажигая эти две лампы. Но выключаю их опять, как только карандаш адвоката прекращает свои метания по блокноту.

Адвокат хмуро на меня смотрит, я не обращаю на это внимания.

– Два часа назад мы получили протокол вскрытия, – говорю я. – Он подтверждает обнаруженное ранее. Во-первых, наш патологоанатом доктор Шелдон нашла небольшой синяк на правой стороне головы мисс Эйлинг, за линией волос. Снаружи это повреждение почти незаметно. Но вскрытие выявило под черепной оболочкой следы сильного кровотечения. Травма, нанесенная тупым предметом, как это сформулировала доктор Шелдон.