Гиммлер не исключал и себя из перечня тех, чья кровь подлежала исследованию на предмет принадлежности к арийской расе. Сведения о дальних предках Гиммлера поступали в находившемся в замке Вавельсбург центре «Аненербе», в котором осуществлялись подобные «исследования».

Такому же обследования подверглась родословная Марго Гиммлер. Погруженность в работу отдаляла Гиммлера от его семьи и его супруга, продолжавшая жить на ферме вне Берлина, нередко жаловалась ему в своих письмах на одиночество.

Напряженная работа сопровождалась ухудшением физического состояния Гиммлера. Его мучили желудочные колики и головные боли. Перепробовав различные способы лечения, Гиммлер остановился на модном в ту пору финском массажисте Феликсе Керстене, который стал лечить рейхсфюрера. По словам Керстена, массаж легко снимал недомогания Гиммлера. И это свидетельствовало о том, что природа недугов рейхсфюрера была не органическая, а психологическая. Возможно, что бывшему агроному, недавно мечтавшему о размеренной жизни и работе на ферме или в сельскохозяйственной лаборатории, гордившемуся такими добродетелями, как помощь ближним, забота о несчастных и больных, было все труднее совмещать свои былые идеалы и черты характера с жесткой дисциплиной современной организации, требовавшей полной самоотдачи и беспощадности к конкурентам, верой в расистские теории, уверенностью в необходимость применения самых бесчеловечных средств ради торжества «высшей расы».

Стремясь дать эсэсовцам пример требовательности к себе, Гиммлер, несмотря на плохое самочувствие, сдал спортивные нормы на учрежденный им же спортивный значок СС. Он заявлял, что каждый немец в возрасте от восемнадцати до пятидесяти лет должен тренироваться, чтобы сохранять форму.

В своем выступлении перед офицерами вермахта в январе 1937 г. Гиммлер подчеркивал: «Мы более ценны, чем другие, которые превосходят, и всегда будут превосходить нас численно. Мы более ценны, потому что наша кровь позволяет нам создавать больше, чем остальным, и быть лучшими вождями для нашего народа, чем остальные». Вместе с тем Гиммлер связывал быстрое увеличение населения Германии с расширением господства рейха над миром и его непрерывным участием в кровопролитных захватнических войнах. В сентябре 1940 г. он говорил: «Если хорошая кровь не будет воспроизводить сама себя, мы не сможем править миром… Нация, имеющая в среднем четырех сыновей на семью, может рискнуть вести войну, если двое сыновей погибнут, двое других останутся для продолжения рода».

С целью увеличения численности «арийской расы» Гиммлер в 1936 г. приказал СС взять шефство за родильными домами «Лебенсборн» (Lebensborn – «Источник жизни»). Было приказано, чтобы каждый эсэсовец отчислял часть своего жалования на родильные дома.

Позже Гиммлер принял и другие меры для повышения рождаемости среди «нордических арийцев». 28 октября 1939 г. он издал приказ по «Лебенсборну», в котором говорилось: «Отныне величайшей задачей немецких девушек и женщин с хорошей кровью является рожать детей от солдат, отправляющихся на войну… вне рамок буржуазных законов и обычаев, которые сами по себе могут быть необходимыми, даже вне брачных уз – не из легкомыслия, а во имя высшего морального долга. На мужчин и женщин, остающихся дома по приказу государства, нынешнее время более чем любое другое налагает священную обязанность снова и снова становиться отцами и матерями». Гиммлер обещал от своего имени и от имени СС заботиться обо всех детях с «чистой кровью», как законнорожденных, так и появившихся на свет вне брака.

Через 5 лет Гиммлер пояснял: «К концу 1939 года… я издал приказ», который гласил: «Каждый эсэсовец перед уходом на фронт должен зачать ребенка. Приказ казался мне простым и достойным, и теперь после многих лет ужасных потерь, которые несет немецкий народ, его по достоинству оценят те, кто не сумел сделать этого раньше. Я сам много и серьезно раздумывал над этими вопросами, и вот какие соображения пришли мне в голову: согласно закону природы, нация, не производящая потомства, теряет лучшую кровь. Само собой разумеется, что самые лучшие люди с точки зрения расовой полноценности являются храбрейшими воинами и чаще гибнут в бою. Нация, которая за двадцать пять лет потеряла миллионы лучших сыновей, просто не может позволить себе подобную потерю. Следовательно, если эта нация хочет выжить, нужно что-то делать, чтобы эту потерю восполнить».

Трудно сказать: появились ли эти мысли у Гиммлера под влиянием сообщений о гибели немецких солдат на фронтах Второй мировой войны, или же презрение к «буржуазным законам и обычаям» и сочувствие к тем, кто вступает во внебрачные связи, возникли у него, после того, как он сам вступил в связь со своей личной секретаршей Хедвиг? В течение войны он стал отцом двух внебрачных детей – сына Хельге и дочери Нанетты-Доротеи. Правда, в соответствии со своим приказом, он продолжал заботиться о своей законной жене – Маргарет и дочери Гудрун.

Став отцом трех детей и супругом двух женщин, Гиммлер видимо счел себя достаточно компетентным в вопросах семейной жизни. В своих приказах по «Лебенсборну» он давал подробные указания относительно диеты матерей: им предписывалось на завтрак есть овсянку и фрукты, так как подобная диета, утверждал рейхсфюрер, нормализует кровяное давление. Измерение кровяного давление в центрах «Лебенсборна» было организовано по указанию Гиммлера.

Гиммлер создал специальную службу по отбору детей из оккупированных стран, данные которых соответствовали расистским представлениям Гиммлера. Часто таких детей отбирали у родителей. В июне 1941 г. Гиммлер изложил свой план отбора таких детей. Он писал: «Я считаю весьма желательным забирать подходящих с расовой точки зрения детей из польских семей, чтобы обучать их в специальных (и не слишком больших) детских садах и домах. Изъятие детей можно объяснить соображениями здоровья. Дети, не достигшие особых успехов, должны возвращаться родителям».

В своей речи от 14 октября 1943 г. Гиммлер так определил политику по отношению ко всем славянам: «Очевидно, что в той смеси наций и народностей, которую на деле представляют собой славяне, не могут не появляться расово полноценные типы. Я считаю нашим прямым долгом изымать подобных детей из их окружения, в случае необходимости похищая их… Мы либо заполучим хорошую кровь, которую мы сможем использовать для себя и дать ей место среди нашего народа… либо уничтожим эту кровь».

Р. Мэнвелл и Г. Френкель описали похищение детей, осуществленное лично Гиммлером: «В начале 1943 года Гиммлера совершенно очаровали два светловолосых голубоглазых русских мальчика, которых он увидел в Минске. Эти дети были практически усыновлены рейхсфюрером СС и его адъютантами. После необходимой гигиенической и дисциплинарной подготовки их самолетом отправили к Гиммлеру, с которым они долгое время разъезжали в поезде… Впоследствии обоих поместили в школу для подобающего детям рейха обучения».

Однако представителям других народов, не обладавшим признаками принадлежности к «высшей расе», был уготован жестокий жребий. В своем выступлении в январе 1937 г. Гиммлер говорил: «Давайте раз и навсегда уясним себе, что следующие десятилетия будут означать борьбу, ведущую к уничтожению во всем мире всех тех недочеловеков, которые противостоят немцам – главному народу арийской расы, единственному носителю мировой культуры».