Он рассмеялся.

– Да уж, немало!

Они совершенно забыли про Маргарет. А та отошла к окну и, наблюдая за супругами, то и дело улыбалась украдкой.

– Все-таки странно… – сказала Джорджия. – Ведь ты мог сказать мне правду, тем самым решив множество проблем.

– Не думаю, что правда помогла бы. Скорее, она бы помешала процессу ухаживания.

– Какого ухаживания?.. Ухаживания за мной?

– Милая, а чем, ты думаешь, я занимался все это время?

– Понятия не имею. Да, я действительно привыкла к очень скромной жизни, но если твое решение жить в бедности – это и есть ухаживание… Дорогой, это весьма странное ухаживание.

– Но я-то считал, что сражаюсь с твоей любовью к бедному, но красивому фермеру, – не забывай об этом. И ты же сама говорила, что в моем бедном жилище чувствуешь себя вполне комфортно. Вот я и решил, что должен какое-то время жить именно так. Теперь понимаешь?

Джорджия молча кивнула. И перед ней вдруг возникли некоторые сцены из их жизни за последние несколько месяцев: Николас, опасно балансирующий на лестнице и уронивший молоток; Николас, пытающийся вытащить застрявший в полене топор; и Николас, вернувшийся из очередной вылазки на крышу и вручающий ей, словно изысканную драгоценность, птичье гнездо – помнится, именно так она и восприняла этот подарок. Джорджия вспомнила и выражение его лица, когда он принимал из ее рук сшитые ею рубашки (это было удивление, сменившееся затем искренней благодарностью). А ведь он мог заказать в Лондоне великое множество рубашек – каких угодно.

Во всех его усилиях, конечно же, не было никакой нужды, однако Николас прекрасно справился со всеми бытовыми неудобствами и упорно занимался ремонтом дома. Смогла бы она, Джорджия, так быстро полюбить своего мужа, если бы у нее не было возможности узнать его с этой стороны? Нет, наверное, не смогла бы.

– Милая, только не говори, что все это было напрасно. Прошу тебя, не говори так, ибо я этого не вынесу.

Джорджия ласково улыбнулась мужу.

– Не беспокойся, твои усилия вовсе не были напрасны. Все эти месяцы я по-настоящему наслаждалась жизнью, – конечно, за исключением периода твоей болезни, но с этим ничего нельзя было поделать. Мне нравилось работать рядом с тобой и видеть, как наши усилия приносят плоды, нравились долгие зимние ночи, когда мы старались поддерживать тепло в гостиной. И нравились все наши разговоры… очень многое нравилось. Мне кажется, и тебе все это было по душе, верно?

– Да, ты права. Восстановление своего дома собственными руками, пусть даже и ободранными, приносит огромное удовлетворение. Но думаю, пришло время передать молоток более умелым работникам и заняться другими делами. К сожалению, в последнее время я не уделял им должного внимания. – Пригладив ладонью волосы, Николас внимательно посмотрел на жену и с улыбкой добавил: – Ты восприняла эту новость гораздо лучше, чем я ожидал. Дорогая, тебя действительно не смущает то, что я вовсе не беден?

Джорджия тоже улыбнулась.

– Мой милый Николас, если уж я полюбила тебя, когда ты был беден, то буду любить и сейчас, когда ты внезапно разбогател. К тому же, у богатства есть свои преимущества. Мы могли бы закончить ремонт дома и купить обстановку. Кстати, библиотеку вполне можно переделать в твой кабинет. И обязательно надо купить новые растения для сада. Николас, а что у тебя за коммерция?

– Экспорт, – ответил он со смехом.

– О, ты обязательно должен рассказать мне об этом! Но как же… О боже, бедный Бинкли! Николас, как же ты был к нему несправедлив, вынуждая жить в таких условиях. Наверняка у него свои представления о том, в каких условиях должен жить состоятельный джентльмен. Похоже, мне придется перед ним извиниться.

Николас широко улыбнулся.

– Ни в коем случае. Это страшно расстроит Бинкли. Боже, как я люблю тебя, милая. До сих пор не могу поверить, что мне так чертовски повезло.

Николас приподнял подбородок жены, собираясь поцеловать ее, но в этот момент раздалось деликатное покашливание. Обернувшись, он увидел Маргарет, смотревшую в окно.

– О господи… Прошу прощения, Маргарет, я совсем забыл о вас.

– Я прекрасно вас понимаю, Николас. Прошу вас, не беспокойтесь, ваша «забывчивость» многое проясняет.

– Проясняет? – переспросил он. – Я бы сказал, что как раз наоборот. Но позвольте представить вам мою жену Джорджию. Джорджия, это леди Кларк.

– Какой чудесный сюрприз, – сказала Маргарет с улыбкой. – Ваш муж – старый друг моего мужа. Я рада убедиться, что мистер Дейвентри счастлив в браке.

Джорджия густо покраснела.

– Миледи, вы, должно быть, думаете, что наш брак… несколько необычен.

– Я думаю, что у вас замечательный брак. Я вообще сторонница браков по любви и сама вышла замуж по любви. Но ваш брак, безусловно, отличается оригинальностью, поэтому я очарована вдвойне. Николас, вы действительно должны привезти свою жену в Лондон. Она не только красавица, но еще и очень естественная и непосредственная. Жаклин будет вне себя от бешенства. Ведь Джорджия обязательно будет иметь успех, и все сплетни Жаклин тотчас забудутся.

– Маргарет, я же сказал вам, что Джорджию не интересует…

– Прошу прощения, Николас, но я бы хотела сама за себя сказать, – перебила мужа Джорджия. Повернувшись к гостье, она продолжала: – Я не собиралась подслушивать, но все же случайно услышала, что вы говорили о леди Рэйвен и о слухах, которые она распускает про Николаса. Я не знаю, что это за слухи, но знаю, на что способна эта женщина. Почти год я обшивала эту даму и неплохо ее изучила. Именно поэтому я не могу оставаться безучастной, когда она снова пытается вывалять имя Николаса в грязи. К тому же, все это происходит из-за меня.

– Джорджия, это вовсе не из-за тебя, – с досадой произнес Николас.

– Хорошо, пусть так. Но если нужно, я готова поехать в Лондон. Хотя… Мне кажется, у меня не очень-то хорошие манеры. Боюсь, моя поездка только навредит Николасу.

– Ваши манеры очаровательны, – возразила леди Кларк. – Поверьте мне, моя дорогая Джорджия. И если вы решите приехать в Лондон, то с величайшим удовольствием помогу вам, чем смогу. Но должна заметить, что не вижу в ваших манерах ничего такого, что нуждалось бы в исправлении.

– О нет, мне, разумеется, есть чему поучиться. Я боюсь, что поставлю себя в неловкое положение и Николасу будет стыдно за меня. Но спасибо за предложение. С вашей помощью и с помощью Николаса и Бинкли я обязательно справлюсь.

– А кто такой Бинкли? Вы, кажется, уже говорили о нем, не так ли?

– Мой слуга, – ответил Николас. – Джорджия, прежде чем ты ввяжешься в эту авантюру, я должен сказать, что ситуация гораздо сложнее, чем тебе кажется. Ты понятия не имеешь, с чем придется столкнуться. Вспомни рождественскую службу. А в Лондоне все будет во много раз тяжелее. Я не готов подвергать тебя такому испытанию.