Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это был гораздо более простой способ взглянуть на исходные результаты — Джесс могла сразу увидеть здесь тенденции, которые она не могла видеть в таблице, — но поскольку данных было так много, ей было ясно, что если бы это было все, что видел Ривер, то было бы почти невозможно расшифровать, что это было почти идентично данным, которые он видел много лет назад.
И, самое главное, информация, которая ее насторожила — время окончания запуска, дата, машина ДНКDuo — не была включена в этот отчет. На его графике были указаны только номера клиентов, оценка совместимости и в правом нижнем углу мелким шрифтом дата создания этого графика.
Может быть, Ривер не знал. Надежда слабым огоньком освещала темноту ее настроения. Как можно небрежнее Джесс спросила:
— Ты всегда так смотришь на данные?
Он тихо рассмеялся.
— Уверен, для математика невыносимо не смотреть на реальные цифры, но мы привыкли полагаться на эти точечные графики. Так легче увидеть выбросы и узнать, нужно ли нам по какой-либо причине повторить анализ. Он наклонился, указывая на большое скопление точек на их графике. — Видишь, тут ты можешь сказать, что мы особенно хорошо подходим по метаболическим генам и иммуноглобулину. И наши самые низкие баллы, по-видимому, относятся к регуляторным белкам, но это не очень значимый вывод, потому что даже эти баллы довольно высоки. Как только набираешь выше восьмидесяти баллов, большинство сюжетов будут выглядеть одинаково.
Она подавила вздох облегчения. Это подтверждало, что он, возможно, не в курсе, что данными манипулировали.
— Как вы их генерируете?
— На самом деле это исходные данные. Здесь показано все, что есть в таблице. Тиффани как раз закончила работать с ребятами из Калифорнийского технологического института, чтобы нейронная сеть создала этот способ отображения данных, потому что на него гораздо проще смотреть. Но теперь мы можем создать такой же для любой пары.
— Так что у Физзи был бы миллион таких, — сказала она.
Он снова рассмеялся.
— Ну, в теории. Мы больше не загружаем их в приложение и даже не генерируем без запроса, потому что файлы огромны, но, конечно, теоретически ты можешь создать точечные диаграммы, подобные этой, сравнивая себя с любым другим человеком в мире. Это просто было бы не очень полезно. — он застенчиво встретился с ней взглядом. — Но, для нашего анализа мы, конечно, сделали один. Я хотел посмотреть на него чуть ближе. Сначала потому, что был настроен скептически, а потом потому, что это было своего рода удивительно.
Слезы наполнили ее глаза, и она наклонилась, чтобы положить голову на стол. Облегчение нахлынуло на нее, словно болеутоляющее. Голова Джесс стала такой тяжелой, и прежде, чем она смогла остановиться, рыдание вырвалось из ее горла.
— Святые… Джесс. — Ривер наклонился, притягивая ее в свои объятия. — Милая, что случилось?
Он никогда раньше не называл ее «милая», и только это заставило ее плакать еще сильнее. Она почувствовала облегчение от того, что все это время он не лгал ей. Но теперь она должна была сказать ему, что у них не было девяносто восьми баллов. Она была влюблена в него — и Джесс ненавидела, что причинит ему боль. Его доверию к Дэвиду будет нанесен непоправимый ущерб. Пока она не появилась, GeneticAlly был всем в жизни Ривера.
— Я ненавижу то, что собираюсь сказать тебе.
Он замер.
— Что именно? Просто скажи.
Она отодвинулась от него, встала и пошла на кухню, чтобы забрать фотографии, которые распечатала ранее. Ее руки дрожали, когда она передавала их.
Ривер, казалось, был достаточно хорошо знаком со столами, чтобы сразу понять, что у него в руках.
— Где ты это взяла?
— В офисе Дэвида, — призналась Джесс. — Можешь злиться на меня после того, как посмотришь на них. Они были у него на столе, когда Лиза посадила меня туда ждать моей части интервью. В мои намерения не входило шпионить, но, когда я увидела наши номера, то по-настоящему разволновалась. Как ты и сказал, это своего рода удивительно — смотреть на это и знать, с чего все начиналось. — она прикусила губу. — Но затем я заметила некоторые вещи, которые показались мне странными.
Он нахмурился, глядя на фото и не видя этого.
— Например?
Джесс протянула руку, вытирая глаза.
— Просто посмотри на них несколько минут.
Она оставила его, а сама пошла на кухню за стаканом воды. Ледяная жидкость прожгла дорожку холода от ее губ к животу.
Примерно через тридцать секунд из столовой донеслось тихое:
— Какого хрена?
Джесс закрыла глаза. Бумаги зашуршали с новой настойчивостью, и послышался звук поспешного раскладывания листов по столу.
— Джесс. — по напряжению в его голосе она могла сказать, что его челюсти были сжаты. — Можешь вернуться сюда, пожалуйста?
Сделав глубокий вдох, она поставила свой стакан в раковину и присоединилась к нему в столовой. Наклонившись, он стоял, упершись руками в стол и уставившись вниз.
— Кто обвел эти значения кружком?
— Я не знаю. — она обняла его сзади за талию и уткнулась лбом ему между лопаток. Испытав облегчение от того, что теперь он знал, Джесс подумала, что они могли бы начать разбираться в этом вместе. — Ты в порядке?
Сухой смешок, а затем:
— Нет. Что я вижу? Это правда?
— Ты знал? — тихо спросила она.
Его голос прозвучал натянуто, как будто сквозь стиснутые зубы.
— Конечно, нет.
Закрыв глаза, Джесс крепче прижала его к себе. Но он не обернулся; на самом деле, Джесс поняла, что он оставался совершенно неподвижным в ее объятиях. И впервые ей пришло в голову — и почему это только сейчас пришло ей в голову, — что, хотя Джесс верила в магию статистической аномалии, Ривер может посмотреть на их фальсифицированный результат и увидеть, что им никогда не суждено было быть вместе.
Глава 23
После ошеломляющей новости Джесс отступила и опустила руки по бокам. Ривер, казалось, ничего не заметил; его внимание все еще переключалось на ряды цифр, когда он переходил со страницы на страницу и обратно. Ее сердце замерло.
Ривер издал низкий стон и опустил голову.
— Я должен был это увидеть.
— Как? — недоверчиво спросила Джесс. — Там тридцать пять сотен номеров. На этом этапе вы отправляете эту информацию в черный ящик, и она упрощается настолько сильно, что вы никогда не узнаете, было ли что-то не так.
— Ты не понимаешь, — сказал он, разворачиваясь и проскальзывая мимо нее
