Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кажется удивительным, что когда-то подобные банальности считались средоточием мудрости, хотя справедливости ради нам следует помнить, что в эпоху пирамид было удобно придавать правилам хорошего тона форму максим, которые можно легко запомнить. К этому же периоду относятся письменные источники, свидетельствующие о том, что египтяне были способны выражаться живо и даже лирично, особенно в тех случаях, когда не стремились намеренно достичь этого эффекта. Они создали жанр, пользующийся большой популярностью и в наши дни, – подписи к иллюстрациям. Многочисленными примерами этого являются сцены повседневной жизни, украшающие стены мастаб. Каждая из них описана кратко и ясно, а порой приводятся отрывки из разговоров, что делает эти подписи похожими на связное повествование. К примеру, на стене одной из гробниц изображено стадо быков, стоящее у пруда, в котором скрываются в засаде крокодилы. «Твоя рука на воде», – говорит свидетель, остающийся на берегу реки. «Не говори слишком много», – отвечает второй пастух, в то время как первый читает заклинание: «О пастух! Пусть твое лицо живет напротив этого растения, которое в воде. Пусть он (крокодил) уйдет, будто он слеп». Человек, занимающийся заточкой ножей, отвечает нетерпеливому мяснику: «Я делаю для тебя край таким же тонким, как волос, поэтому он будет резать по собственной воле». В мастерской ювелира подслушали следующий разговор:
– Поторопись и закончи ожерелье. Оно должно быть закончено.
– Так как Птах (покровитель ювелиров) любит меня, оно будет закончено в этот самый день.
Виноградари, сборщики урожая и ремесленники знали множество песен и поговорок, но до настоящего времени сохранилось лишь несколько фрагментов этих произведений. Однако на стенах гробниц Ти и Мерируки сохранился плач пастуха, ведущего своих овец на землю, засеянную зерном, или на гумно, где оно лежит:
Пастух в воде среди рыб,
Он разговаривает с сомом,
Он обменивается приветами с оксиринхом,
О Запад! Где пастух? Пастух Запада.
Если пастух погибал в результате несчастного случая, его не хоронили в гробнице. Его тело бросали в воду. Несомненно, перед нами первый пример использования темы, которую впоследствии должны были взять на вооружение профессиональные «писатели».
«Тексты саркофагов», несомненно, составлялись для того, чтобы помочь умершему в загробном мире, но порой в этот длинный и сложный текст проскальзывала веселая песенка. В качестве примера можно привести «Песню четырех ветров», благотворное воздействие которой описано в тщательно составленных стихах:
Эти ветры были даны мне, – говорят эти юные девы, —
Вот северный ветер, который приносит хелу-небу (греков),
Его руки простираются к далеким краям земли.
Он удаляется на отдых, утешив своего друга каждодневно.
Северный ветер – ветер, дающий жизнь.
Он был дан мне, и от него я получила жизнь.
Восточный ветер открывает окна неба и провожает солнце. Западный ветер приходится братом Ха (бога Сахары). У него одно тело, хотя он состоит из двух существ (Хора и Сета) в этой стране. Южный ветер – это негр из южных областей, приносящий воду, которая заставляет все оживать.
Кто-то может спросить, было ли у египтян некое подобие исторической литературы. В глубокой древности в долине Нила было принято записывать важные события, произошедшие за год, на табличке, вырезанной из дерева или слоновой кости, в которой была просверлена дырочка. В конце правления того или иного царя эти таблички связывали вместе, благодаря чему получалось довольно удобное краткое изложение событий, произошедших в царствование этого фараона. Изредка записи переносились на изящную каменную плиту. Фрагменты одной из таких плит можно увидеть в Палермском и Каирском музеях. Но все они представляют собой лишь материал, на основе которого можно составить связный труд по истории. Иногда факты излагаются в биографических надписях, украшающих стены гробниц вельмож. Тем не менее автор, хотя и мог обратить внимание на необычное событие или оригинальную деталь, как правило, сосредоточивал основное свое внимание на той роли, которую он играл и которую он старался изобразить гораздо более важной, чем что-либо, имевшее место прежде. Уна, гордившийся тем, что принимал участие в широкомасштабном походе против кочевников, включил в свой рассказ некое подобие военной песни:
Это войско вернулось благополучно,
разворотив страну бедуинов.
Это войско вернулось благополучно,
разорив страну бедуинов.
Это войско вернулось благополучно,
снеся ее крепости.
Это войско вернулось благополучно,
срубив ее смоковницы и виноград.
Это войско вернулось благополучно,
зажегши огонь во всех ее…
Это войско вернулось благополучно,
перебив в ней отряды в числе многих десятков тысяч.
Это войско вернулось благополучно,
[захватив] в ней пленными премногие [отряды][58].
Чиновники, которых отправляли с особыми поручениями, присылали отчеты своим начальникам, а иногда и царю, а позднее на стене гробницы такого вельможи записывался ответ, полученный им от фараона. Несколько подобных писем были сильно повреждены, но одно из них, составленное юным Пепи II и адресованное Хуфхору, полностью сохранилось до нашего времени: «Ты сказал в твоей этой грамоте, что ты доставил карлика [для] плясок бога из страны Ахтиу (?), подобного карлику, доставленному казначеем бога Баурдедом из страны Пунт во время Исеси. Сказал ты моему величеству, что никогда не было доставлено подобного ему кем-либо другим, проходившим Иам прежде. Каждый год, говорят (?), ты делаешь то, что любит и хвалит твой владыка. Ты дневал и ночевал, заботясь обо мне, делая то, что постоянно любит, хвалит и приказывает твой владыка. Его величество выполнит [все] твои желания многочисленные и отменные, чтобы было хорошо для сына сына твоего [внука] вовеки, чтобы все люди говорили, когда они услышат о том, что сделал для тебя мое величество: „Не подобно ли (сделанное) для него (потомка) тому, что сделано для «друга единственного» Хуфхора, когда он спустился из Иам, за бдительность, им проявленную, чтобы сделать то, что постоянно любит, хвалит и приказывает его владыка!“ Ступай же на север в столицу тотчас, посылай [донесения?]. Да доставишь ты с собой этого карлика, которого ты привел из страны Ахтиу,