— Как интересно, — хмыкнул ильх, внимательно рассматривая меня. Похоже, зрелище было занятным.

— Мне надо тебя бояться, — грустно сообщила я, размахивая опустевшей кружкой.

— Тебе надо поспать.

— Я не буду.

— Будешь. Почему ты должна меня бояться?

Я задумалась. Зевнула сладко, ничуть не стесняясь ильха. Вообще, чудесная вещь этот взвар, очень способствует… взаимопониманию!

— Ты дракон! — сделав большие глаза, заявила я. И потянулась к остаткам волшебного напитка. Краст живо перехватил кувшин, отодвинул подальше. Я опечалилась. — Это очень плохо.

— Почему? — он явно пытался не смеяться, но уголки губ предательски ползли вверх. Похоже, у риара на редкость хорошее настроение!

— Отойди вон туда, скажу, — прищурилась я.

Риар, ой, вернее два риара с одинаковыми усмешками на губах поднялись и передвинулись в угол. Я же схватила кувшин, плеснула в кружку, залпом выпила и облизнулась.

Краст фыркнул.

— Ты напилась, как воин в последний пир, нареченная. И сейчас отправляешься спать. А завтра я выпорю твой зад, чтобы ты не шлялась где не положено и не злила меня!

— Но-но! — подняла я вверх палец. — Меня нельзя… того! Я… хрупкая!

— Ничего, один раз не навредит, — кровожадно пообещал ильх. — Зато в следующий раз подумаешь, прежде чем нестись куда-то.

И неожиданно подхватил меня на руки и перенес на кровать, дернул покрывало, в которое я все еще была закутана. И принялся жадно целовать — так, что не будь я такой пьяной, точно сгорела бы от стыда! Губы, щеки, шея, ниже…

— Моя лирин… моя дева… моя…

Хриплый шепот уносил меня в небо, как и шальные глаза ильха. Оторвался он с рычанием, закрыл глаза, прижимая к себе. И вздохнул с сожалением.

— Ты уже засыпаешь, лирин.

Я очень хотела воспротивиться и даже сказать ему все, что думаю, обсудить дракона и черный волос… но уснула. Просто в один миг. Верно, взвар оказался коварным, а мой бедный организм слишком измотанным.

И последнее, что я услышала, — это насмешливый голос Краста:

— Дева из-за Тумана слишком любит сладкое… и за медом совсем не видит опасности… Спи, наказывать тебя я буду завтра. А сегодня — лечить…

Потом сильные руки прижали меня к мужскому телу, согревая и баюкая.

— Не отпущу больше…

Хотя последнее мне, возможно, приснилось.

Утро началось с ощущения чего-то жутко неправильного. Неправильным было совершенно все. И мое тело, жарко накрытое чужим. И дыхание, щекочущее щеку. И понимание, что на мне лишь хлопковые шортики, а вот на том, кто так рвано дышит рядом, и вовсе ничего, и шершавые ладони, медленно гладящие мою спину, а потом ниже…

Все это было жутко, ужасающе неправильно. Хотя и невероятно приятно.

И стоило поднять ресницы, тут же наткнулась взглядом на разноцветные глаза. Немного сонные, но в то же время — голодные и полыхающие огнем желания.

— А где меч? — все, что пришло мне в голову.

— Где-то на полу, — сообщил Краст, продолжая меня гладить.

Я похлопала ресницами, судорожно пытаясь вынырнуть из царства снов и включиться в происходящее. Бледные лучи зимнего рассвета слабо освещали комнату и создавали иллюзию нереальности. Может, я все еще сплю?

— Ты вчера обещал меня наказать? Или мне послышалось?

— Этим я и собираюсь заняться, — промурлыкал ильх. — Хорошая нареченная, сама напомнила.

— Ты меня усыпил?

— Я велел добавить сонную траву в твой взвар.

— Но зачем?

— Я не хочу, чтобы ты заболела. Тебе нужно было согреться и восстановить силы. Но, зная тебя, я был уверен, что ты снова куда-нибудь понесешься. Так что сонная трава и спящая лирин — лучшее решение.

Я открыла рот, чтобы возмутиться. Ну да, помчалась бы. И, надо сказать, бодрянка и крепкий сон сделали свое дело, чувствовала я себя отлично, словно и не барахталась накануне в холодной воде. Воистину эта горькая ягода творит чудеса! Сердце екнуло, но додумать мысль я не успела, потому что Краст перевернулся на бок, а горячая ладонь ильха огладила мою спину и опустилась на поясницу. Пальцы тронули ямочки у хлопкового края, и риар тихо вздохнул.

— Что ты делаешь?

Он провел ладонью вверх до плеча и спустился на сгиб локтя, тронул запястья. Погладил нежное местечко с бьющейся веной, спиралью обвел внутреннюю часть ладони, потом пальцы… и я ахнула от жаркой волны, разлившейся внутри. Никогда не думала, что руки могут быть настолько чувствительными. Большой палец Краста начертил что-то на моем запястье, щекотно и сладко…

— Может, проверишь, какие буквы я выучил, лирин?

Я затихла, пытаясь распознать символ, который ильх медленно выводил на моей коже.

Н… и… к… а.

— Что я написал, нареченная? — глаза Краста светились золотыми искрами.

— Я не знаю.

— Мне кажется, знаешь, — он улыбался, рассматривая меня. Мне же не хватало воздуха, и сердце стучало, как барабан. — Тогда еще раз.

М… о… я.

— Краст, прекрати!

Он снова улыбнулся и поднес мою руку к губам.

— Может, так, лирин?

Влажный язык коснулся запястья, и я зажмурилась от чувственного удовольствия. Мысли путались, думать не получалось… В голове лишь кружился хоровод образов, от которых я краснела.

Я… тебя…

Ахнула и дернула рукой, прерывая игру. Ильх глянул насмешливо, искр в глазах стало больше.

— Краст, что ты делаешь? — не выдержала я.

— Трогаю тебя, лирин. И мне нравится. Скажи, как делают это в твоих землях, нареченная?

— Это?

— Близость… Так как? Я хочу узнать больше, — негромко произнес Краст, снова проводя по моей коже ладонью. А я почему-то его не останавливала.

— Так же, как у вас, — с трудом выдавила я.

— Вы прикасаетесь друг к другу везде? Гладите? Как ты меня вчера?

— Да, — голос упал до шепота. И разумом понимала, что пора это прекращать, но продолжала лежать боком, впитывая, как губка, ласки. — И целуем.

— Губами и… языком?

— Да, — выдохнула я. И поняла, что дико хочу ощутить это снова. Его губы и… язык. Собственное желание испугало и слегка отрезвило, а Краст от ласк рук вернулся к плечам… спине… шее…

— Мне нравятся ваши поцелуи, — сказал он. — Мне нравится делать это с тобой.

Ильх притянул меня ближе, впечатывая в себя, давая в полной мере ощутить свое возбуждение. Перевернулся, накрыл меня собой, вдавил в кровать. И лизнул шею, щеку, губы…