class="p1">Пару дней спустя. Замок Лиужеродского.

Ни щедрые дары от «тёмной королевы» в виде двух ящичков патронов к пулемёту, ни благодарственные речи, восхваляющие доблесть, храбрость и преданность подданного, не могли вызвать даже секундную скудную улыбку на лице Кнавта.

— Ему даже не интересно откуда я всё знаю? — меня внутри пересчитывало по косточкам, колбасило и выворачивало наизнанку от ничтожного, холодного, практически безэмоционального приёма Лиужеродского. — Да я… я думала, что он первый понесётся докладывать мне о своей храбрости, ожидая награду… А он? Он? И что только у этих… тьфу. Все они одинаковые… — я, серьёзно подготавливаясь к сегодняшнему местному празднику «Таяния снега» в самом крупном столичном храме «Святого круга» и перебирая тряпки покойной Жаи, изливала душу «ИИ», — Никакого спасибо. Совсем ох***, - агрилась я.

— Гатнак решил стравить нас с сестрицей покойной Эйтэн… — Кнавт, кривя физию, всячески изображая паршивое настроение, фыркал, нервно потирал ладони об одежду и часто подходил к окну, якобы высматривая что-то там вдали, — …Знает ведь, хиф травленный, — он опустил нецензурщину, хотя вместо пса на языке мажорика явно крутилось совершенно иное «существо», — …пока мы делим имущество, вся выгода будет литься к нему в карман рекой.

— Ну, а ты? — шеймила я баронишку, заранее зная, чем закончилось микротуса.

— А что я? Эта дрянь приехала сразу после того, как я устроил инквизиции свой «Раметип» и начала предъявлять мне личные права на земли, — Лиужеродского аж передёрнуло от одного упоминания не самой приятной тётки во всём королевстве, будто склизкой болотной жижи силой залили ему в рот, — Но во славу нашему «Повелителю» и… пулемёту, — Кнавт впервые за нашу встречу задрал нос, — …удача была на моей стороне, — он едва заметно, явно ликуя внутри, дёрнул уголком губ и привычно потёр палец с перстнем об одежду.

— Ну да… — я скрывая радостные эмоции, мысленно суммируя количество своих уже имеющихся и потенциально новых деревень, наконец-то выцепила себе из огромного тяжёлого на вид сундука праздничный прикид баронессы с вышивкой на рукавах и богатую накидку с глубоким капюшоном, чтобы скрыть свои ярко-розовые волосы. Уж флексовать, так флексовать перед пиплами, чтобы не задирали по поводу «неведомых стилей» в почитаемом «святилище».

Ладно хоть у них платочком не нужно покрывать голову… Хотя… — отмахнулась я, — и своих заморочек хватало, — я сжала кулак с зеркальным кулоном и зыркнула на Кнавта.

— А теперь… эм-м-м… — я замялась… жестами и взглядом намекая Лиужеродскому, что хочу остаться одна, дабы облачиться в «благородное» одеяние.

Выгонять из комнаты хозяина замка было как-то невежливо, но и обнажаться в его присутствии я не собиралась. Слишком много чести.

— Ох., и чего только не сделаешь, ради достижения цели, — как только комната опустела, я краснея оглянулась по сторонам и попросила «ИИ» зафиксировать двери, чтобы ни единая душа, не посмела отвлечь меня от превращения в «средневековую» баронессу.

— «Весь мир — театр.

В нём женщины, мужчины — все актёры.

У них свои есть выходы, уходы,

И каждый не одну играет роль,

— «Разум» уместно процитировал Шекспира.

* * *

Мысли… и даже не вслух.

Переодевание? Хм… — мой хитрый взгляд.

Это действительно была одна из мини-мини по тайму ролей, но важной по своему содержанию, в одной большой игре, которую затеяла я сама — «Расшатать скрепы средневекового мира».

Оу! Как я мечтала поселить страх в сердцах людей. Я закрывала глаза и видела, как их охватывает паника… истерика!

Словно цунами на берег, в сторону власти… бурной пенящейся волной врывается шквал недовольства. Подорвать доверие к королю и местным… божемойщикам… — вот моя задача!

Я уже добилась разлада между баронами… Этими, мнящими себя «ВИП-ами из благородных», которые по факту лишь пешки в моей игре. Да! Шахматная партия. Где я за «черных»! Их территории трещат по швам!

А Раметип? М-м-м-м! — истинное наслаждение, — Побег заключённых! Первый раз за всю историю! Шутка ли?

Да! Я серьёзно готовилась к войне! Войне не только на мечах, но и психологической. Сломать к чертям собачьим существующую систему… правила, порядки и установить свои! Да! Я была беспощадна в своих фантазиях, но именно они меня вели вперёд к желаемому результату!

Увы, сегодня в храме необходимо было моё присутствие. Возможности «ИИ» не позволяли мне «творить добро», сидя в своём родном мире за компом и проходя курс средней школы.

Именно поэтому, сейчас, втянув голову поглубже в капюшон, держа в руках меленький серебряный кубок, до верху наполненный снегом, удачно вклинившись в живую речку прихожан, я втекала через не самый удобный, узковатый, для такой постройки, дверной проём… ведущий в огро-о-омный, невероятно… просто офигительно шикарный зал!

* * *

— Ауф! Сколько же денег, сил… и прочей хрени мены задонатили в эту «святую» хату? — днём «Великий храм» был ещё круче, чем ночью, когда я закладывала свои «бомбы замедленного действия».

— Впрочем, как и у ваших церковников, — снова поприкалывался «Разум».

Хотя… опять оказался прав.

Подобно Раметипу, «дом», где прославляли «Повелителя света», в основе своей имел окружность и внешне напоминал полусферу.

Внутри, в самом центре «храма» на высоком постаменте из белого камня, возвышалась огромная, выдолбленная из этой же строительной фигни, фигура мужчины в просторной одежде. Иными словами образ того самого «Повелителя света».

Присев на колено, покровитель «счастья и добра» в левой руке, опущенной ближе к кафедре читающего молитвы и проповеди настоятеля, держал широкую глубокую чашу из белого металла. Хз, что это было. Как пояснил мне «ИИ», она символизировала щедрые дары божества народу и была всегда наполнена чистой водой.

В правой руке «каменного мужика», вытянутой вверх, красовался нереально зачётный «артефакт». Если бы я была ярым фанатом Толкиена, я бы обязательно назвала его «Аркенстон». Эта штуковина, каким-то мистически-магическим способом собирала на себя многочисленные лучи дневного светила местного мирка, пронзавшие насквозь весь купол через округлые прозрачные стеклянные окошечки «Великого храма».

Кру-у-ута-а-а! Просто улёт! — плескались мои эмоции через край, потому что ночью, когда я готовила свой сюрприз народу, этот «артефакт» вбирал в себя лишь тусклый свет масляных ламп, расположенных по всей окружности, напротив небольших зеркал и не раскрывал всей аховой красоты, как сейчас.

На моё безграничное счастье, в тёмное время суток, никаких смотрителей, помощников и прочих прислужников возле «образа их божества» не было. Да… если бы и были… — разве для нас с «Разумом» это преграда?

Но все забили и просто тупо ушли дрыхнуть… видеть сто-пятьсотые сны. А, возможно, просто боялись… что и сыграло мне на руку.

* * *

Возле «божественной чаши», разодетый в ништяковый