— Миром правят предатели, — прокомментировал Ритто. — Вы были одним из тех магов, которые это устроили?

— Да. А потом стал куратором.

— Стало быть, ты перед кем-то отчитываешься? — вмешался Лозерен. — Перед кем и как?

Анаис поймала себя на том, что ждет ответа, затаив дыхание. Она понимала, зачем Лозерен задал такой вопрос. Куратора никто не отпустил бы живым. А если бы решили отпустить, то не дали бы сохранить магию. Предстояло самим стать кураторами. Притворяться ими и кормить совет фальшивыми отчетами, взяв жизнь в Герравии в свои руки. Герравия… проклятье. Сперавийцы не поверят, когда услышат это название.

Может, Итан сейчас скажет «о вас давно забыли»…

— Перед советом. Оставляю в передатчике показатели уровня магической энергии…

— Покажешь нам этот передатчик. Где он? — сказал Лозерен.

— В прихожей. Туда можно попасть через замочную скважину, — он кивнул на маячок. — Ключ — моя магическая искра.

— Как твоя магическая искра очутилась у меня? — не выдержала Анаис. — Я — еще одно твое воплощение?

Эта мысль только сейчас пришла ей в голову. Она не знала, что сделает, если окажется воплощением куратора. Но истерика уже подступала, заставляя вмешиваться в допрос и игнорировать предупреждающие взгляды преподавателей.

— Нет. Раз в пару десятков лет появляются дотошные люди, которые догадываются, что такое на самом деле Наследие. Они пытаются отыскать правду. Натаниэль Инфорт понял, как расщеплять реальность на пучки. А из всех существующих артефактов Наследия он наткнулся именно на прибор для раздачи искр. Этот прибор — пережиток прошлого столетия, когда искры еще можно было раздавать. Его изобрели, когда среди герравийцев начали рождаться люди без магического дара. Инфорт столкнулся со вторым воплощением Итана Мардара и смог лишить его искры. Он не успел раскрыть правду, но понимал, что искра важна. Поэтому передал ее своей сестре. Странно, что не Марку, он ведь создал Марка как еще одну версию себя…

— Марк — это Натан? — Анаис прижала руку к губам. Что ж, не стоило удивляться. Сходство с самого начала ее поразило.

— Странно, что он проявляет эмоции, — заметил Ми-Гирр, критически изучая Итана. — Что значит «догадался, как расщеплять реальность»? Ты разве не лишил герравийцев этого умения?

— Лишил. Я просто стер первому поколению память о том, что они на это способны. Порой достаточно лишить людей памяти о былых достижениях, чтобы их развитие покатилось назад…

— То есть теоретически любой маг все еще на это способен? — глаза Ми-Гирра азартно вспыхнули. А Анаис вдруг вспомнила одно из его излюбленных развлечений. Он ведь сам иногда создавал другие версии себя, чтобы повеселиться. Правда, они быстро развеивались. И никто не догадался, что это чудачество — признак чего-то большего! Что «безобидное хобби», как говорил Ми-Гирр — на самом деле догадки о былой мощи целого мира…

— Способен. Я удивился, когда такую способность проявил скелет морского ящера, которому случайно досталась искра. Ему никто не внушал, что он не сможет.

— То есть когда он проглотил Академию, она провалилась в какое-то альтернативное воплощение? Где она была? — внезапно оживился ди Кэррет.

— Ящер пытался ее уничтожить, как и все, что нарушало его покой. Но лишь перенес в альтернативный поток в пучке реальностей. Прошлое Академии тоже расщепилось на потоки, а когда вы вернули ее, хаотично воплотилось в виде призраков. Все эти изменившиеся комнаты — тени того, каким было здание в разные периоды прошлого, — размеренно проговорил Итан.

— Так. Чудесно, — в замешательстве произнес Ритто. — Господин ди Кэррет, погодите, нам сейчас не до ящера. Мардар, а Микаэль Рерис и Поль Макрас — тоже ваши воплощения?

— Нет, просто слуги. Маги, которых я наделил слабой искрой и поманил шансом возвыситься. Чтобы герравийцы не искали путей магического прогресса, я отвлек их. Направил их прогресс в военное русло, раздувал конфликты, создавал образы врагов. Сперавия против Геррата, республиканские власти против Антиреспублики, правое крыло Антиреспублики против левого и так далее. В одиночку я не мог поддерживать столько многоуровневых конфликтов, поэтому создавал помощников. Когда люди сосредоточены на междоусобицах, они не могут идти вперед. Зато очень хорошо реагируют на иллюзию прогресса.

— Кто в таком случае твои воплощения? Назови их имена! И где их искать? — На Лозерена тирада о прогрессе, казалось, не возымела никакого действия. А вот Ритто задумался, опустив голову.

— Энрико Ностудия, председатель аффарийского протектората. Мария Дипретари, консул Сперавии в Южном Вайлао. Аббель Паде, секретарь сперавийского Центра изучения магии. Анна Дорме, консул Геррата в Океаническом Архипелаге…

Итан мерно перечислял имена и должности, но в уголке его губ поселилась злорадная ухмылка. Как там обмолвился Ми-Гирр — пленник не должен был проявлять эмоции? Чары, заставляющие говорить правду, лишили его этой возможности? Но, наверное, лишили не до конца, потому что это был уже не первый случай, когда личное отношение Итана к вещам проступало из-под пелены безразличия. Анаис ощутила первый укол тревоги. Мертвый противник выглядел слишком живым. Чересчур. И дыра во лбу казалась просто налипшей грязью…

Алета вдруг встрепенулась и стремительно вышла из зала. Ритто с недоумением оглянулся на нее. А Ми-Гирр на миг сощурился ей вслед — и бросился за ней.

Итан тихо рассмеялся, отчетливо произнося каждое «ха».

У Анаис засосало под ложечкой так, что она едва не сложилась пополам. Все они потеряли бдительность! Обрадовались, что враг не сопротивляется, увлеклись расспросами. А там, наверху, сообщники Итана, может быть, уже заканчивали уничтожать Академию, и…

— Огастен, быстро сюда, — раздался из потолка холодный напряженный голос Ми-Гирра. Лозерен первым бросился к арке-выходу. За ним рванулась госпожа Бринт, остальные заволновались, но Ритто преградил им путь.

— Нет времени раздавать искры. Без магии там делать нечего, оставайтесь здесь.

И он пулей вылетел в арку. Надгробие испарилось, точно само собой — Ритто не забыл прихватить свое зеркало. Анаис посмотрела на Ларса.

— Стой здесь, у тебя нет магии, — приказала она, выхватила блокнот и побежала наверх

На полпути лестница чуть покачнулась — а может, это только показалось?

Эхо шагов так громко отражалось от стен, что Анаис не слышала, идет ли за ней кто-то. Поэтому подскочила на месте, когда выбралась в холл и услышала голос Ларса за спиной:

— Ага.

— Слушай, ну не зря же он говорил так нервозно! — набросилась она на Ларса, оборачиваясь. Тот прижал палец к губам. Алета что-то объясняла Ритто. Ми-Гирр стоял рядом, посматривая то в зеркало, то в окно.

— Я почувствовала много той магии, которой отдают ваши искры. Она была совсем близко…

Академия снова качнулась, на сей раз ощутимее. Анаис подбежала к окну. За ним тянулась бескрайняя долина, поросшая рыжей травой. Над ней нависали низкие темные тучи. Взблескивали молнии. Голоса преподавателей разносились на весь пустой холл. Из него исчезли все призраки, все непонятные устройства, даже скамейки и модель глобуса. Остались только голые золотистые стены да разноцветные кошки, сиротливо бродящие туда-сюда и не обращающие внимания на человеческую суматоху.