Ранним утром, после плотного завтрака, специально приготовленного для нас, мы плотно набиваемся в автозак и выдвигаемся в путь. Под надзором конвоира, вооруженного автоматом, и собаки мы с относительным комфортом располагаемся в клетках. Машина еле едет, то и дело останавливаясь. То светофор, то пробка, то просто глохнет двигатель. Мы добираемся до места назначения за четыре часа. Автозак заезжает на территорию колонии, в шлюз, и мы по очереди выпрыгиваем из машины. С резиновыми дубинками в руках нас встречает местная милиция.

«Вы знаете, куда вы приехали?» – здоровенный оперативник ошарашивает прибывших спортсменов громоподобным воплем.

Нам здесь явно не рады. Для оперативников это совершенно пустое, никому не нужное мероприятие, лишняя головная боль.

«Здесь вам не общий режим, а Ме-ле-хо-во!» – чеканя каждый слог, говорит оперативник. – Понятно?» – обращается он персонально к каждому.

«Понятно», – растерянно отвечают зэки, не ожидавшие такого радушного приема.

Майор замечает меня и спрашивает:

«А ты, Переверзин, что тут делаешь?»

«В гости приехал», – честно отвечаю я.

По одному мы проходим через шмон, строимся и идем в помещение профилактория. Скинув черные робы и облачившись в спортивную форму, наша команда в полном составе выходит на аллею, хорошо мне знакомую по маршировкам, и следует на стадион.

Я прохожу мимо локалок, где вижу много знакомых лиц. Осужденные оживленно кричат и машут руками, приветствуя меня. Я радостно отвечаю им тем же. В локальном секторе стадиона собирается толпа зрителей из осужденных, с которыми можно общаться. Помимо нас в Мелехово приехали команды из колоний строгого режима Вязников и Пакино. Всего четыре команды. Масштабное и диковинное мероприятие вовсю освещается прессой. Многочисленные журналисты оккупировали стадион. Спартакиада начинается волейбольными баталиями. Все внимание приковано к нам. В первой схватке схлестнулись команды Мелехово и Вязников. Играли прекрасно, очень зрелищно. Красивой игру делали волею судеб попавшие в каждую команду кандидаты в мастера спорта по волейболу. Следующими выступали мы. Я совсем не волновался, даже не задумывался о предстоящей игре. Правила мне разъяснили непосредственно перед матчем. Мне казалось, что играть в волейбол гораздо проще. Однако после выхода на площадку я понял, что дело гораздо серьезнее, чем я предполагал. Отбить мяч я сумею один раз, да и то случайно. Мяч, проскочив мимо моих рук, ударится о мою грудь, после чего случайным образом отскочит на сторону соперника, где будет принят и отбит. В те минуты от стыда мне хотелось исчезнуть, раствориться в воздухе. Я с радостью подсчитывал проигранные очки, приближающие нас к окончанию позора. Играл я ненамного хуже других членов нашей команды, которые ни разу не смогли принять подачу соперника. В воздухе повисли слова сотрудника управления ФСИН Владимирской области, ответственного за воспитательную работу с осужденными.

«На фиг ты этих придурков сюда привез!» – обхватив голову руками, кричал он сопровождающему нас замполиту.

Один мой знакомый осужденный, прибежавший на стадион поговорить, узнал о моем прибытии в Мелехово со слов другого зэка.

«Иваныч приехал! Чудит на поле!» – новость быстро разнеслась по всей колонии. Уже через несколько минут после проигранного матча я делился впечатлениями со своими старыми знакомыми. На площадку пришлось выйти еще раз, чтобы сразиться за заслуженное последнее место.

С футболом и настольным теннисом дела обстояли гораздо лучше. Во Владимирской области не нашлось равных нашим теннисистам и футболистам, которые заняли первые места. Вокруг футбола закипели нешуточные страсти. Присутствующие здесь начальники колоний (в эти минуты, очевидно, почувствовавшие себя Абрамовичем с его «Челси») бешено орали, поддерживая своих подопечных. В финальной игре наша команда встретилась с командой строгого режима из поселка Пакино, где раньше заместителем служил наш нынешний хозяин. Подполковник будет счастлив, получив радостную весть о нашей победе!

Несмотря на полное фиаско в волейболе, в общекомандном зачете наша команда заняла первое место – мы возвращались в колонию с победой!

Пообедав в местной столовой, мы в полном составе погрузились в автозак и отправились домой.

Местная баланда потрясла воображение моих товарищей по команде. В Мелехово кормили заключенных на несколько порядков лучше, чем в Покрове. В тот день был дан праздничный обед, состоящий из макарон, произведенных в местной пекарне, и горохового супа.

С собой мы увозили море впечатлений и эмоций. Мои товарищи по команде были потрясены жесткостью режима в Мелехово. Сережа, занявший первое место в теннисном турнире, скажет:

«Лучше сидеть два года в Покрове, чем один год в Мелехово».

Во многом он был прав. Но мое подсознание вытеснило из памяти все плохое, и у меня остались только хорошие воспоминания об этой колонии.

«Я люблю тебя, Мелехово!» – готов был закричать я. Мне хотелось вернуться в арестантское прошлое, кажущееся отсюда беззаботным, в то время, когда я находился в счастливом неведении и не подозревал об испытаниях, которые выпадут на мою долю…

Уставший, но счастливый, к позднему вечеру я вернулся в барак и долго не мог уснуть, перебирая картины прошлого.

Наутро команду победителей чествовал сам хозяин – начальник колонии.

«Ну молодцы, мужики, ну порадовали», – приговаривает он, пожимая нам руки.

«Надо же, Пакино обыграли!» – не может успокоиться хозяин. Мысль о том, что его команда обыграла колонию, где он раньше работал, и таким образом он сделал своего бывшего начальника, радовала нашего хозяина бесконечно. Он рассыпался перед нами в любезностях и благодарностях, обещая всех наградить. Я буду единственным членом команды, кто останется без поощрений.

Все возвращается на круги своя, и наступают серые будни. Каждый последующий день ничем не отличается от предыдущего. Подъем, отбой, школа, спортгородок – вот и все. Обычное утро не предвещало ничего необычного. По подъему в колонию заходит толпа сотрудников ФСИН, включая космонавтов – взвод спецназа в масках. Остальные специалисты приступают к грандиозному шмону. Обыск проходит по всей зоне одновременно. Переворачиваются все отряды и все объекты, просматривается все и вся. У осужденных конфискуется огромное количество гражданской одежды. Свитера, майки и куртки и иное имущество осужденных летит в большие мешки для мусора. Попадаются мобильные телефоны. Зачем, для чего это делается? Зачем задействуется такое количество сотрудников? Мероприятие совершенно бестолковое, никому не нужное. Больше сотни здоровых мужиков занимаются такой ерундой.

«Им бы дороги строить да землю пахать», – думаю я.

* * *

Почему в местах лишения свободы идет такая оголтелая борьба с мобильными телефонами? Вам, конечно, наговорят, наплетут, что это делается для того, чтобы находящиеся там преступники не могли планировать новых преступлений, давить на потерпевших; расскажут сотни историй использования телефонов в «в противоправных целях». Наверное, подобное имеет место быть. Но главная причина отнюдь не в этом. Главное то, что телефоны дают возможность осужденным делиться информацией о том, что происходит в колониях. Этого сотрудники ФСИН боятся больше всего на свете…