Луиза Фернанда впервые была в этом кабинете и внезапно подумала о том, что у ее папочки хороший вкус, потому что интерьер отличался строгим изяществом. Николас сидел в кресле возле камина.

— Здравствуй, дорогая, — после некоторого молчания произнес он, указывая рукой на маленький диванчик напротив себя. — Располагайся.

Луиза Фернанда не ответила на приветствие. Она смотрела на висящий над камином портрет. На нем была изображена ее мама, и она улыбалась. Луиза Фернанда с болью ощутила, что эта мягкая улыбка хорошо ей знакома, она помнила эти губы и искрящиеся весельем глаза.

— Как же я тебя ненавижу, — медленно проговорила Луиза Фернанда и села на диван.

— У тебя есть на это право, — усмехнулся Николас. — Что-нибудь выпьешь?

Луиза Фернанда отрицательно покачала головой, вынула из сумочки бархатный мешочек и бросила его на стол.

— Подарки Армандо, — пояснила она.

Николас взял мешочек, высыпав камни себе на руку. С минуту он глядел на них, заставляя переливаться в свете свечей, и положил обратно.

— Мне они не нужны, — сказал он, и Луиза Фернанда, не ожидавшая подобного ответа, от удивления подалась вперед. — Оставь их себе.

— Николас! — вспыхнула девушка. — Еще недавно ты готов был убить меня, чтобы обладать ими. А сейчас, когда я предлагаю тебе эти чертовы камни, ты отказываешься их принять?!

— Я никогда не пытался тебя убить, — спокойно ответил Николас. — Наоборот, главной моей целью было не причинить тебе вред.

— Как же! — воскликнула Луиза Фернанда. — Расскажи это Армандо, Глории, Максу. И Маркусу!

— Я непричастен к гибели Маркуса, — возразил Николас и закурил.

Луиза Фернанда почувствовала, как на глаза накатываются слезы. Все внутри кипело от негодования и ненависти. Луиза Фернанда нервно сглотнула и внимательно посмотрела на человека, цвет глаз которого был таким же, как и у нее. В неровном свете свечей они отливали золотом.

Николас достал из кармана пиджака пять сапфиров разной величины и положил перед собой.

— Положи к остальным. Это из подарка Макса. После нашей встречи ты должна немедленно уехать из страны, — Николас встал и подошел к столику с напитками, разлив по бокалам виски. — Я приготовил для тебя паспорт и билеты в Мексику. В Акапулько у меня есть дом, о котором никому не известно. Я перевел большую часть своих сбережений на счет, номер которого лежит внутри паспорта. После моей смерти все мое имущество перейдет к тебе. Это самое малое, что я могу для тебя сделать.

— Конечно, — нервно засмеялась Луиза Фернанда, — все остальное ты уже совершил намного раньше.

Николас подал ей бокал и посмотрел на часы.

— Самолет вылетает через четыре часа.

— Я пришла сюда не для того, чтобы искать помощи. И тем более не для того, чтобы слушать весь этот бред.

— Я пытаюсь тебя спасти.

— Перестань, ради бога!

— Послушай меня, детка, — оборвал ее Николас. — Если ты останешься в Италии, то у тебя не будет шанса выжить. И дело уже не во мне, потому что я, еще раз повторяю, никогда не пытался причинить тебе вред. Слишком много других людей заинтересовано в том, чтобы получить эти камни. Это номер счета…

— На котором лежат деньги мафии, которые отмывал Армандо со своим дружком Маринетти, — вставила Луиза Фернанда и усмехнулась. — Да, я знаю все.

— И кто тебе сказал об этом? Эдуардо?

— Нет, не этот сукин сын. Я узнала это от того, кто поведал мне, кем мы друг другу приходимся. Большего отвращения к жизни я не испытывала, как в тот момент, когда узнала, что прихожусь тебе дочерью.

Луизе Фернанде было приятно видеть боль в его глазах, и в то же время она чувствовала, как ненависть в ней стала сменяться жалостью.

— Думал, что все останется тайной? Страшно, наверное, ощущать, что твой ребенок тебя ненавидит? Если это так, то я тебя понимаю. Мне тоже было сложно понять, что мой отец сломал мою жизнь.

Луиза Фернанда посмотрела в бледное лицо Николаса, которое казалось постаревшим в считаные минуты.

— Не молчи! Не смей молчать!

Она быстро закрыла лицо, прикрывая стон, готовый вырваться изнутри. Усилием воли Луиза Фернанда заставила себя посмотреть на Николаса, который бессильно поник в кресле.

— Ты исковеркал мою жизнь, — медленно произнесла она. — Зачем ты это сделал? Почему так поступил со всеми нами? А мама?

— Я любил ее, — наконец ответил Николас.

— А меня, значит, нет?! — воскликнула Луиза Фернанда. — Я ведь ее дочь! Твоя дочь!

— И тебя любил, — он не смотрел на свою дочь, боясь снова увидеть в ее глазах ненависть. — Но ты слишком напоминала мне Эмилию, и я не мог…

— Почему ты разлучил нас? — резко перебила его Луиза Фернанда.

— Видит бог, я любил ее, как никого в своей жизни. Мне было сорок, а Эмилия едва начинала познавать жизнь. Моя красавица, моя дорогая, — с глухим стоном выдохнул он. — Эмилия отвечала мне взаимностью, но, когда узнала о том, чем я занимаюсь, оставила меня. Она не приняла образа жизни, который я вел. Кроме того, ее отец был политиком, и она не хотела пятнать его репутацию, связывая свою жизнь с вором и убийцей. Эмилия уехала из Мадрида, и я долгое время не мог найти ее. Когда же мне это удалось, я узнал, что она счастлива замужем, у нее есть дочь и она беременна вторым ребенком. Тебе было чуть больше трех, когда я впервые узнал о твоем существовании.

— Зачем же ты меня похитил? Надо было просто убить. Впрочем, ты убил меня и маму тоже. Она умерла. Ты знаешь об этом?

Николас кивнул и налил себе виски.

— Я был на ее похоронах.

— Какой цинизм. — Луиза Фернанда забрала из его рук бутылку и сделала несколько глотков прямо из горла. — Продолжай, я хочу знать, что было дальше.

— Это был день ее рождения, — Николас опустил глаза. — Они праздновали в своем доме на берегу. Твоя нянька зазевалась, и… — он замолчал на мгновение, — тебя отнесли к лодке.

— Так вот почему я боюсь моря. Ты отвез меня к Армандо, и вы оба превратили меня в сироту. Как Армандо согласился на все это? А ты? Неужели у тебя нет сердца?

— Не было ни дня, чтобы я не пожалел о содеянном, — с жаром произнес Николас, но Луиза Фернанда жестом остановила его.

— Прекрати, — приказала она. — Как ты мог сожалеть о том, что сделал, если каждый день продолжал мстить моей матери, превращая меня в того, кем являлся ты? Ты сотворил из меня свое подобие: вора и убийцу. Да, Николас, я полностью твоя дочь, потому что повторила твой путь. Ты наказал всех нас, но больше всего себя. Я могла любить тебя, а вместо этого ненавижу.

Луиза Фернанда поднялась и взяла в руки сумочку.

— Для этого ты взяла пистолет? — усмехнулся Николас. — Можешь стрелять. И не волнуйся. Я приказал Франко, чтобы тебя отпустили, что бы ни случилось.