Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Томаса не повесят! — крикнул Артур в потолок. — Поверьте, Керри, я пошлю своего человека в Перт немедленно с очень щедрой суммой, чтобы Томасу позволили приехать в Лондон!
— Вы не можете купить его свободу! — сердито ответила она. — Вы не можете купить его свободу, так же как не можете купить мою любовь! — Это его уязвило.
— Черт бы вас побрал! — возмутился он. — Я подарил вам все эти вещи потому, что люблю вас и хочу, чтобы у вас было лучшее, что есть в жизни.
— Нет. Нет, Артур, вы хотите, чтобы я походила на леди Олбрайт и леди Кеттеринг. Вы хотите, чтобы я научилась жить, как они, вести себя, как они. Вы хотите, чтобы я жила в мире, где считается нормальным выселять людей из их домов, даже не посмотрев им в лицо. Вам-то никогда не придется думать, где жить и как раздобыть пищу! Вы понятия не имеете, что вы с нами сделали!
Правда этих слов привела его в ярость. Он отошел от стола и сердито посмотрел в окно, пытаясь взять себя в руки. После всего, что он для нее сделал, она хочет швырнуть ему все это в лицо?
— Неужели это так ужасно, Керри? Неужели то, что я предлагаю вам, так отвратительно?
— Нет, — покачала она головой, и голос ее зазвучал мягче. — Это весьма приятно. Просто я нахожу это не таким приятным, как Гленбейден… или как мой душевный покой.
Но все же в этих словах ему почудился проблеск надежды, и он повернулся к ней. Это из-за чувства вины она держалась на расстоянии от него; из-за этого чувства вины у всего, что она видела в Лондоне, появлялся горький привкус.
— Тогда я найду способ освободить Томаса и привезти его сюда, и вы сможете успокоиться, Керри. А когда вы успокоитесь, вы, конечно же, согласитесь выйти за меня замуж.
Господи, какое в этих словах прозвучало отчаяние! Хаос, в котором они оказались, вспучивался, лишая их разума. Артур затаил дыхание в ожидании ее ответа, в ожидании, что она бросится в его объятия и станет умолять простить ее за то, что она была с ним так жестока.
Но Керри молча покачала головой.
— Вы что, действительно не понимаете, какие мы с вами разные, да?
Эти слова ошеломили его. Пришлось приказать себе дышать, двигаться. Он никогда не поверил бы, даже через тысячу лет, что Керри может причинить ему такую боль.
— Тогда чего же вы хотите? — сдержанно спросил он, обнаружив, что какая-то крошечная часть его не убита насмерть ее отказом.
Ее бледно-синие глаза наполнились слезами.
— Я хочу вернуться домой.
Он закрыл глаза, чтобы прогнать боль из груди.
— Пожалуйста, Артур, не заставляйте меня оставаться здесь, — проговорила она тихим умоляющим голосом.
Этот удар окончательно сразил его. Он не хотел верить тому, что услышал. Он спас эту женщину от виселицы, привез ее в свой дом, одел в прекрасные платья, украсил драгоценностями, обманул ради ее благополучия своих друзей — и теперь она хочет вернуться домой? Господи, да какая же женщина отбросила бы одним взмахом возможность войти в высший круг британской аристократии? Какая женщина взяла бы любовь, которую он предложил ей под освещенным луной небосводом, и небрежно отказалась от нее? Что же это за женщина? Может быть, Керри права? Может быть, они и в самом деле разные?
— Я подумаю об этом, — только и сказал он и повернулся к ней спиной, не желая показывать, как глубоко она его ранила. — Полагаю, если вы нашли дорогу сюда, вы найдете также дорогу и отсюда?
Молчание. Потом он услышал очень тихое:
— Да.
Ее нижние юбки шуршали, пока она шла к двери. Он стоял и смотрел на письменный стол; казалось, прошла вечность, прежде чем он повернулся и оглядел свой кабинет.
Она забыла перчатки.
Как сомнамбула Артур подошел к столику с картой и взял одну из этих маленьких лайковых перчаток. Он положил ее на ладонь, и на него нахлынули воспоминания о том, как он держал ее руку в своей руке. Он бросил перчатку на стол и вышел.
Кончено. Его необыкновенное путешествие закончилось, и женское вероломство опять, уже не в первый раз, необратимо изменило всю его жизнь.
Вечером Джулиан выразил некоторое удивление тем, что Артур не появился к ужину. Керри пожала плечами, сделав вид, что внимательно рассматривает картину, и промямлила что-то насчет приглашения в другое место. Но от внимания ее не ускользнул взгляд, которым обменялись Клодия и Джулиан, и ее сердце бешено забилось.
После ужина она сослалась на головную боль и рано ушла к себе. Убедившись, что Дейны расположились в Малой гостиной, она крадучись вышла из своей комнаты и спустилась в кухню по лестнице для слуг.
И этим она ужасно напугала кухарку.
— Мисс? Могу я что-нибудь сделать для вас? — Керри, вспыхнув, затеребила локон.
— Мне бы хотелось, если можно, поговорить с Брайаном, лакеем. Будьте добры, скажите, где его найти? — Кухарка даже рот разинула.
— Ох, нет, мисс. Неохота мне участвовать в таких…
— Он из Шотландии, — быстро прервала ее Керри. — Как и я. Мне… мне нужно передать ему весточку, вот и все. — Кухарка перестала трясти головой.
— От брата, что ли? — Керри кивнула. Кухарка заулыбалась.
— Ах, он так ждал весточки от брата, бедный малый.
— Ну, так, где его найти?
— Давайте я передам ему, мэм…
— Нет, нет… — «Господи, да думай же ты побыстрее!» — рассердилась она на себя. — Оно… понимаете, оно написано на гэльском языке, а он, этот парень, не умеет читать по-гэльски. Мне придется ему прочесть.
Кухарка нахмурилась, явно что-то заподозрив. Потом пожала плечами.
— Он на сегодня закончил работу. Наверное, он сейчас в своей комнате на верхнем этаже. Третья дверь слева.
Керри поблагодарила ее и вышла, прежде чем кухарка успела еще что-нибудь сказать. Она опять поднялась по лестнице для прислуги, молча, радуясь тому, что не встретила никого, кто мог бы поинтересоваться, что она здесь делает. Дойдя до четвертого этажа, она бросилась к третьей двери и, постучав, стала ждать с сильно бьющимся сердцем. Она уже собралась еще раз постучать, когда услышала шаркающие шаги. Дверь со скрипом приоткрылась.
— Брайан!
Дверь захлопнулась. Керри снова услышала звук шагов — она была уверена, что не одной пары ног, — а потом приглушенные голоса. Прошла минута, может, две, и вот, наконец, дверь опять приоткрылась.
— Да?
— Брайан?
Дверь открылась шире, и на пороге возник Брайан. Он был в одних панталонах. Его рыжие волосы были взлохмачены, губы вспухли. Длинная, тонкая красная царапина протянулась от его плеча до груди, — след ногтя. Лакей уставился на Керри, и она снова покраснела.
— А, девушка, чего вам понадобилось?
Она пошарила в кармане юбки и, выудив оттуда голубой бриллиант, протянула его Брайану. Его зеленые глаза округлились; он, вопросительно взглянув на Керри, перевел взгляд на бриллиант, качающийся перед его лицом.