Мы летим по темному небу, под круглобокой луной. Мы летим долго, очень долго. Кажется, целую вечность. Несет ли она меня в Ад, спрашиваю я у Лилит? Я плохо представляю себе, что такое Рай и что такое Ад, но папа часто ходит в церковь и говорит маме, что Рай — это хорошо, а Ад — это плохо. В Раю есть красивые цветы, мягкая трава, животные и солнце. А в Аду есть огонь и СЕРА, и еще там есть ГРЕШНИКИ. Лилит говорит мне, что мы не полетим в Ад, но мы будем пролетать очень близко от Ада. Она говорит мне, чтобы я не волновалась, со мной ничего не случится, она рядом — и я верю ей. Будет очень страшно всего секунду — а потом все будет хорошо. И в какой-то момент мне становится не просто страшно — меня охватывает животный ужас. И я начинаю кричать. Я кричу так громко, как могу, кричу во всю силу своих маленьких легких, пока не чувствую, что начинаю хрипнуть, и замолкаю. Мне становится спокойно и хорошо. Я знаю, что все на своих местах, и мне ничего не угрожает. И я засыпаю на руках у Лилит, которая до сих пор несет меня по небу в известном только ей направлении.

Когда я просыпаюсь, небо все еще темное, а луна до сих пор ясная и круглобокая. Я лежу на животе, а Лилит сидит рядом со мной.

— Я сделаю тебе подарок, — говорит она. — Я подарю тебе новую жизнь.

У меня есть много вопросов, но я не задаю их, потому что верю — Лилит права. Она прикасается пальцами к моей спине, к месту чуть пониже шеи. Ее руки холодны как лед, но через секунду они становятся теплее, а потом начинают обжигать. И я уже открываю рот для того, чтобы закричать, набираю в легкие побольше воздуха… и просыпаюсь. В этот момент я всегда просыпаюсь. И я не знаю, что было дальше.

Через много лет, уже после того, как я оставила приют, где меня вырастили, после того, как я окончила школу и поступила в университет, я встретила женщину-медиума. Она с большим интересом отнеслась к татуировке у меня на спине: «дурной глаз», выполненный со странным пренебрежением к деталям и с не менее странным желанием подчеркнуть синий и черный цвета. Женщина спросила у меня, где я сделала эту татуировку. И я призналась, что не помню. Она была у меня с самого детства. Как-то раз мы пришли к ней домой, и она попросила у меня разрешения провести небольшой опыт. Опыт заключался в том, чтобы с ее помощью погрузить меня в глубокий транс и понять, что же это за глаз. Я не видела причин отказывать ей и согласилась. А потом началось то, что обычные люди называют чудесами.

Ее помощь для того, чтобы войти в транс, мне не понадобилась. Я просто сосредоточилась на стрелках часов — так, будто делала это всегда — дождалась, пока они повернут вспять, и упала в темную бездну. Она была не просто темной. Я еще ни разу в жизни не видела такой темноты. Это была адская темнота. Между погружением и возвращением прошло, как мне показалось, не больше пяти минут. Но тогда я еще не знала, что при нахождении в глубоком трансе замедляются биологические часы, иногда даже останавливается сердце — поэтому после возвращения из такого путешествия важно проверить давление «путешественника» и убедиться, что оно в норме. Женщина-медиум смотрела на меня расширившимися от ужаса глазами и минут пять не могла выдавить из себя ни слова. А потом она заговорила.

Мы проговорили всю ночь. Я узнала о том, что девочка Эмма — это моя прошлая жизнь. Я полностью освободилась от нее. Переродилась. Как? Это оставалось загадкой. Лилит не могла подарить мне новую жизнь — демон по определению не может создавать. Он может только разрушать. Женщина рассказала мне, что демоны иногда проводят подобные вылазки, но мало кто из детей остается в живых. Одни умирают только от прикосновения демона. Другие не выдерживают долгого путешествия, потому что демоны пролетают очень близко от Ада, а дыхание Ада под силу вынести далеко не каждому. Самых выносливых демоны награждают так называемым темным Даром. А для того, чтобы мы не забывали о прикосновении демона, нам оставляют своеобразную печать — «дурной глаз». И рисуют его на спине.

Последующие два года я встречалась с женщиной-медиумом почти каждый день. Она передавала мне свои знания, помогала делать первые шаги. Объясняла, почему глаз нагревается или, наоборот, холодеет при встрече с определенными существами на определенных уровнях реальности. Рассказывала о заклинаниях и талисманах, об ответственности и о силе. Пока в один прекрасный день я не почувствовала, что достаточно сильна для того, чтобы начать самостоятельный путь.

— Может, ты хотя бы намекнешь на то, чем мы собираемся заняться?

— Конечно, моя хорошая. Мы собираемся поговорить с демоном.

— Отличный намек. Что-нибудь еще для поднятия духа?

Доминик доставал из пакета купленные пару часов назад свечи. Я старательно чертила мелом на полу ритуальный круг. Мы почти два дня осматривали город в поисках заброшенного дома, и, наконец, нашли его. Дом был то, что надо — последние жильцы съехали года три назад, мебель сгнила, электричества не было. Остались только домашние духи. А теперь пришли два идиота, которые хотят вызвать демона и повеселить их.

— Что за пессимистичный тон, Лорена? Улыбнись, все хорошо. Ты ела свежие фрукты, а потом пришел я, принес тебе «Оккультную философию», эти прекрасные свечи, свежий кофе и даже оргазм. Разве женщине нужно для счастья что-то еще, кроме трактата по демонологии, свечей из церкви, свежего кофе и хорошего секса?

— Пару литров святой воды, — ответила я. — Хотя нет. Литров десять.

Доминик стал зажигать свечи, одну за другой, и расставлять их по углам начерченной в круге пентаграммы.

— Не кипятись. Подыши глубоко. Нам надо расслабиться. Ничего страшного не случилось.

— Конечно, ничего не случилось. Я просто, сама того не зная, провела какой-то обряд черной магии и воскресила труп, а потом выпустила существо из Ада. А теперь ввязалась в авантюру с демоном. Я счастлива.

— Ну, во-первых, не какой-то обряд, а самый простенький. Во-вторых, сколько раз я должен повторить — не ты выпустила существо. И это существо не из Ада. Рисуй ровно, Лорена, это важно.

Я стерла кривую линию и принялась рисовать заново.

— Не из Ада? А откуда же тогда?

— Долго объяснять. Но это не тот Ад, который ты имеешь в виду.

— Очень оптимистично, но колени у меня до сих пор трясутся.

Доминик поставил на пол очередную свечу и распрямился.

— Без помощи этого существа нам не обойтись, — резонно заметил он. — Просто положись на меня, Лорена, и не нервничай. Кроме того, ты ведь когда-нибудь сделала бы это.

— Боюсь даже предположить, при каких обстоятельствах мне могла прийти в голову такая мысль.

Я дочертила круг и поднялась, отряхивая ладони. Доминик оценил мои старания.

— Отлично. Ну, приступим?

— Ох, — обреченно вздохнула я. — Доминик, может, не надо? Давай посидим и подумаем. Должны быть менее радикальные меры. Я не хочу вызывать демонов…

— Не волнуйся, все под контролем. Лучше разденься.