— Ну ладно — заговоры, перевороты, аварии! Но почему именно сюда, к нам?

— Вычислили, — пожал Грег плечами. — Все говорило за то, что центр — здесь.

Он подумал: «Ну как ему объяснить, что аналитики учитывают сотни вроде бы незначащих, не связанных между собой факторов, таких, как нервные срывы среди персонала, потребление спиртного и сигарет, несчастные случаи и аварийные ситуации… Причем и достоверными-то эти сведения считать затруднительно, ввиду возможной подтасовки в отчетах. Вот и приходится, например, о количестве случаев депрессивного состояния судить по поставкам медикаментов — когда такие данные удается раздобыть… Да и эти-то крохи приходится подбирать незаметно, Дабы не насторожить противника. Не показать ему, что кто-то им интересуется. И лишь в комплексе из таких вот штрихов складывается более или менее понятная картина…»

Пушкарев мрачно сказал:

— Давайте тогда обговорим, что требуется от меня, а потом вы по возможности введете меня в курс дела. Откровенно говоря, я вам не верю. В смысле — вы заблуждаетесь. Если бы не Боучек, я выставил бы вас за дверь… Итак?

— Все просто, никаких особых требований нет. Мне необходимо иметь свободу перемещения и неконтролируемое рабочее время. Хорошо бы также иметь свободный доступ к вам. Я имею в виду — чтобы ни у кого не возник вопрос, а какие такие дела у…

— Понял, — остановил его Пушкарев. Он задумался на минуту, а потом сообщил: — К строителям вас направлять не будем, хотя у них некомплект. То же относится и к металлургам. Да и вообще это не подойдет — смены у них по четырнадцать суток. Вот что: я вас к механикам определю, а по совместительству назначу личным водителем. Моим.

Он заметил промелькнувшее на лице Грега удивление и пояснил:

— Мы сейчас переходим на многоместные скафы, чтобы экипаж составлял не менее двух человек. В одиночках любая мелочь аварией оборачивается. Так что это не специально для вас должность придумана — я то одного, то другого водителем беру, руководители служб уже скандалят по этому поводу…

Он помолчал и по-прежнему недовольным тоном спросил:

— Какие-нибудь специальные пожелания?

— По ходу дела.

— Тогда рассказывайте. Грег покачал головой:

— Боюсь, что времени уже нет. Проверьте-ка, не ожил ли селектор?

Пушкарев послушно пощелкал клавишами и отрапортовал:

— Связи нет, но лампочки уже горят.

— Значит, у нас в запасе буквально одна-две минуты. Давайте договоримся, что я для вас — только новый работник. Если потребуется срочно поговорить, свяжитесь со мной сами или через секретаря и скажите, что я непорядочный человек, поскольку не выполняю своих обещаний.

Пушкарев удивленно поднял брови, и Грег добавил:

— Ну, скажем, обещал вам отремонтировать, — он обвел взглядом кабинет, — сканер…

— Но ведь сканер исправен, — слабо возразил Пушкарев.

— Сейчас откажет. — Грег взял аппарат в руки, в мгновение ока содрал с него кожух и что-то в нем сделал. Удовлетворенно хмыкнув, он так же быстро надел кожух и поставил аппарат на место. — Ну вот. А я придумаю, как нам встретиться. Не обязательно здесь…

Проходя по коридору, Грег ловил на себе заинтересованные взгляды — наступило обеденное время, и теперь здесь было не протолкнуться. Преобладала молодежь, и любопытство выражалось открыто. Какая-то девушка в синей вязаной кофте без рукавов помахала Грегу рукой и крикнула:

— Привет! «Фолькстаун», да?

Грег сделал над собой усилие, улыбнулся в ответ и тоже помахал рукой. Его раздражал весь этот гам, очень уж это было отлично от деловой обстановки Космофлота, особенно вне Системы, где он по большей части работал, но он понимал, что следует приноравливаться. Поэтому, немного передохнув от шума и переодевшись — здесь все были одеты более чем легко, — он вышел из комнаты и отправился в столовую. Он надеялся, что отвращение к этой шумной и бестолковой обстановке не очень уж явственно читается на его лице.

А вечером Грег отправился в кафе — их здесь была уйма. Идти туда ему не хотелось. Он поймал себя на том, что перебирает причины, по которым можно никуда не ходить, или по крайней мере отложить это на завтра, рассердился и сразу вышел. Дело даже не в том, что существовала настоятельная необходимость лично убедиться в справедливости приведших его сюда косвенных улик; просто его наверняка какое-то время будут держать под наблюдением, поэтому важно показать, что он, Григорий Лозовых, именно то, чем кажется.

В кафе его ошарашили шум голосов и громкая музыка. В воздухе слоями плавал синеватый табачный дым — вентиляторы не справлялись. С трудом протиснувшись к стойке, он украдкой огляделся — не похоже, чтобы все здесь пили только безалкогольные напитки. Ну просто двадцатый век, да и только! Он вздохнул и показал взмокшему, задерганному бармену два пальца. Тот молча кивнул, и через минуту, скользнув по гладкому пластику стойки, перед ним остановился высокий бокал с янтарной жидкостью. Грег глотнул — виски — и кивнул бармену. Тот, все время поглядывавший на Грега — угадал ли? — самодовольно расплылся в улыбке, но тут же обернулся на призывный стук по дальнему концу стойки. Грег отхлебнул из бокала — мерзость, но назвался груздем, полезай в кузов! — и уставился в пространство прямо перед собой. В стену за стойкой было вставлено зеркало. Грег, делая вид, что интересуется только содержимым бокала, не сводил внимательного взгляда с открывающейся за разноцветными бутылками перспективы зала. В принципе ему не нужно было следить в зеркале за какими-то конкретными событиями, точно так же, как и вовсе не было необходимости появляться именно здесь — надо было просто себя показать: вот он я, весь тут, и никаких у меня секретов… Просто не любил Грег, когда за спиной шевеление происходит. А сейчас оно происходило — музыка, пляски, разговоры… Броуновское движение какое-то, а не кафе… Может, поэтому ему оказалось поспокойнее так вот, перед зеркалом?

Краем глаза Грег наблюдал за соседями. Очень пьяных заметно не было, но все вроде бы были навеселе. Или это так Грегу казалось, в его угнетенном состоянии? Где-то поблизости взмыл крик, потом разгорелась отчаянная, до истерики, перебранка. Грег осторожно покосился — начиналась драка. Он отхлебнул из бокала, не поворачивая головы. В зеркале видно было, как к дерущимся скользнул верзила в бесформенной трикотажной майке. «Джонни, дружище!» — донесся сквозь гам успокаивающий возглас, в зеркало видно было, как верзила ласково обнял одного из дерущихся за плечи, а затем, когда тот расслабился, неуловимым движением ударил — дернулась назад и тут же бессильно повисла голова. Прижав к животу, верзила удержал обмякшее тело, затем передал его двум таким же здоровенным парням. Люди у стойки сомкнулись, Грег потерял верзилу из виду. Совершенно неожиданно он вынырнул прямо за спиной Грега — Грег едва успел отвести от зеркала глаза — и протиснулся к стойке рядом.

— Слушай, это не ты неделю назад на пари бутылку джина выдул? — подтолкнул он Грега локтем.