— Все в порядке, — со смущением пробормотала и поставила кружку с чаем на стол.

Меня невольно бросило в жар от скопления тестостероновых бомб в крошечной приемной. Боксеры заполонили своими крепкими мускулистыми телами все свободное пространство. В часы посещения, когда в зале проходили тренировки у взрослых мальчиков, я старалась не соваться туда лишний раз. А если приходилось покидать свое уютное местечко за старенькой регистрационной стойкой, то делала все со скоростью пули, чтобы не поддаваться искушению и не таращиться, как изголодавшаяся кошка, на блестящие от пота рельефные торсы. Зрелище категории восемнадцать плюс и сплошная мука для моего истосковавшегося по физическому удовольствию организма.

— Как все прошло? — поинтересовалась у Федора Александровича, демонстративно избегая словесного контакта с Ярославом Волковым, главным виновником торжества. Любое столкновение с бесстыжим бойцом наносило непоправимый вред моей нервной системе.

Тренер расплылся в широченной улыбке, однако не успел ничего произнести.

— Разумеется, я надрал всем зад! — вклинился в разговор сам Ярый, выкрикивая откуда-то сверху.

Парни до сих пор подбрасывали его в воздухе.

Я укусила себя за кончик языка, сдерживая просьбу подкидывать Волкова сильнее, чтобы он хорошенечко ударился о потолок и замолчал. Рот у поджарого татуированного брюнета не закрывался дольше, чем на две-три минуты. Он умудрялся болтать даже на ринге, раздразнивая колкими комментариями противников.

Федор Александрович с гордостью закивал, и я улыбнулась.

Деньги, вырученные за победу, нужны для того, чтобы расплатиться с долгами за клуб. Дядя Федя принципиально не принимал помощь Волкова, который не единожды предлагал восстановить «Спартак» и избавить старика от долговой ямы. На что тренер отмахивался и причитал: «Не нужны мне ничьи подачки. Сам разберусь». Поэтому Ярослав организовал и поучаствовал в неофициальных боях от имени «Спартака», заработав немного средств.

— Я заслужил награду, — сложив руки на затылке, нагло бросил Волков в мой адрес с высоты своего живого пьедестала. — Как насчет того, чтобы поцеловать победителя?

Я закатила глаза.

Надо же, какой скромный! Если бы помимо нас здесь не было посторонних, со рта Ярослава слетали бы куда более откровенные предложения.

— Балбес великовозрастный! — проворчал Федор Александрович и швырнул в Волкова свою бейсболку.

Ярослав со смехом поймал ее и напялил на голову.

— Кто-нибудь, скиньте уже его, — пробубнила я себе под нос, изобразив внезапную занятость за древним компьютером.

— Все, парни, шуруйте в зал. Нечего здесь толпиться и мешать Асе, — сменив пряник на кнут, Федор Александрович принялся разгонять толпу великанов. Те беспрекословно подчинились тренеру, который им в пупок дышал, и двинулись оравой по назначенному маршруту.

— Я скоро вернусь к тебе, крошка! — прокричал Ярый, вальяжно устроившись на чужих руках, как и полагало чемпиону.

Это угроза?..

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я не знала о Волкове до тех пор, пока он не ворвался в «Спартак» около месяца назад, вернувшись из Штатов с титулом непобежденного. В первую же встречу умудрился схватить меня за грудь, а неделю спустя нахал зажал в углу, пытаясь склонить к безотлагательному сексу. Но вместо согласия получил коленом в пах. Смеясь сквозь боль и хватаясь за пострадавшее достоинство, пообещал, что я обязательно проверю на прочность его кровать.

Я держала оборону все это время. Убежала себя, не прекращая, что защищаться от воплощения порока в лице Волкова не доставляло труда. Но это не совсем так. Порой хотелось спрятать шипы и сорваться, поддаться соблазну, разрешить обладателю тела мечты утянуть меня за собой в омут грехов.

И сразу вспоминала, чем моя слабость обернулась в прошлый раз.

Я зареклась обходить стороной плохих парней. Сыта ими по горло.

Фантазировать о них?.. Может, иногда.

А Ярослав Волков — определенно такой тип мужчин.

Плохой. Большой. Сильный. С обаятельными ямочками на щеках и хищной улыбкой. Сексуальный… бесспорно. Сочетание губительное, хоть и сладкое, влекущее.

Следовало добавить к этому списку его чрезмерную любвеобильность. О постельных подвигах Ярослава с гордостью сплетничали в стенах клуба. От одних лишь подслушанных историй у меня уши в трубочку сворачивались.

Говорят, что женщины не умеют держать рты на замке? Предоставьте почетное звание болтушек скучающим спортсменам.

Волков сдержал свое слово и, отвязавшись от товарищей, притащился обратно в приемную. Выхватил кружку с прохладительным напитком прямо у меня из ладони и с блаженством застонал, сделав пару больших глотков.

— Ты так вкусно пила, вот и я захотел, — ухмыляясь, вернул мой чай. — Итак, Ася. Когда я получу свою награду? — он облокотился о стойку, не собираясь уходить. — Я не настаиваю на поцелуе. Лучше поедем прямо сейчас ко мне и…

Он заткнулся, наблюдая за тем, как я завела руку за спину и содержимое тронутой его дерзкими губами кружки вылила в домашний цветок, покоившийся на разваливающейся деревянной тумбе.

— Понял, — Ярослав издал грудной смешок. — Какая строптивая лисичка мне попалась, однако.

Белочка, лисичка… Я человек!

— Поскольку я обречен носить звание чемпиона, — заважничал, расправив широченные плечи и подмигнув мне, — то вынужден периодически это дело отмечать. Сегодня, например. И ты, моя милая, — перенес вес своей богатырской туши на несчастную и скрипящую стойку-ресепшн, наклонившись через нее, — обязана быть на вечеринке.

— Нет, — сказала, как отрезала.

Волков сощурил загоревшиеся азартом глаза.

Что бы я ни говорила, в какой бы форме ни озвучивала отказ, он воспринимал это как игру и продолжал надоедать с завидным усердием. У Ярослава был пунктик на победах… что настораживало.

Он выбрал меня в качестве своей новой вершины, которую во что бы то ни стало решил покорить.

И этим так сильно напоминал Некрасова.

— Я не спрашиваю, хочешь ты или нет. Я ставлю тебя перед фактом.

Я вздохнула.