В последние дни эти сны поблекли и не тревожили ночной покой девушки. Слишком много перемен принесла весна. И никогда они не были такими живыми, настоящими и странными.

— Или ты мне.

Джин шагнул ей навстречу за пределы царства огня и пепла. Рисунок вен на его теле на мгновение вспыхнул почти нестерпимо ярким пурпурным светом и медленно погас.

— Мия… — Он протянул руку. Осторожно, словно пытался подружиться с диким зверьком. — У тебя глаза светятся.

— Правда?

Все было неправильно. Не так представляла себе Мия встречу с мужчиной, предавшим ее. Но как же нелепо дуться и обижаться, находясь на скале между огненным адом и бескрайней морской пучиной, когда вы одни в целом мире.

Особенно если все это — всего лишь сон.

— Правда. Как два аметиста.

Она не стала отшатываться. Позволила ему прикоснуться к своей щеке.

Рука была горячей и жесткой, как нагретое на солнце дерево.

— Цвет вод и дома Риндзин. — Он сделал еще шаг и теперь стоял рядом, почти вплотную. Сквозь тонкую ткань ночной сорочки Мия ощутила жар его тела. Он был такой горячий, словно вынес в себе частицу пламени из огненной преисподней. — Сны лгут. Подсовывают нам то, о чем мы мечтаем. Как бы я хотел видеть этот огонь в твоих глазах!

Сколько раз Мия представляла себе, как встретит Джина и гордо отвернется. Пройдет мимо и даже не посмотрит, слезинки не уронит, ничем не даст ему понять, что думала и плакала о нем. И вот он рядом, пусть даже и во сне. Такой, каким она его запомнила, — сильный, опасный, завораживающе красивый. Так почему она, вместо того чтобы отвернуться, сама обнимает его? Почему не отталкивает, когда губы касаются ее губ — нежно, совсем легко, словно испрашивая разрешения…

За спиной Джина что-то грохнуло, пыхнуло. Порыв ветра донес клубы вонючего дыма. Мия вздрогнула, прервала поцелуй и испуганно прижалась к самханцу.

— Не лучшее место для встречи, — улыбнулся тот, прижимая к себе девушку. — Держись крепче, Мия.

Зачем нужно держаться крепче, она спросить не успела. Последовало мгновение то ли падения, то ли полета — слишком короткое, чтобы Мия успела испугаться.

— Ой…

Цвела сакура. Поднимался пар над горячими источниками, искроцветы переливались сиреневыми искорками в темной воде. И огромное беззвездное небо нависало над маленькой природной купелью — тихим убежищем для двоих.

Мия вспомнила все, что было между ними в этом месте, и от возбуждения перехватило дыхание. Одновременно она ощутила какую-то смутную досаду.

Почему Джин привел ее именно сюда — это намек? И отчего он так уверен, что Мия согласится забыть об измене, случившейся на ее глазах, и отдаться ему?

Но… это ведь всего лишь сон. Сны лгут. Рассказывают человеку его тайные желания и страхи. А если так, получается…

Додумать эту мысль Мия не успела, потому что был он реальным или придуманным, но Джин ее поцеловал.

Желание вспыхнуло в крови, отдалось жаркой дрожью в теле. Уже не помня обид, она прильнула к мужчине и поцеловала его в ответ. Куда-то пропала одежда, Мия закрыла глаза, и пропал весь мир. Остались только прикосновения жестких ладоней, нежные губы, гладкая горячая кожа и голодное возбуждение внизу живота.

— Хочу, — всхлипнула Мия в полуоткрытые губы.

— В воде будет удобнее.

Она бездумно опустилась за ним в горячую воду. Потерлась о ногу, втиснутую между ее ног, застонала, когда сильные руки погладили грудь и чуть сжали соски. Джин притиснул ее к стенке купели, заставляя раздвинуть бедра, подхватил за ягодицы, чуть приподнял. Девушка вскрикнула и обвила его руками за плечи. Единственной точкой опоры осталась вылизанная до зеркальной гладкости скала за спиной, и Мия ощущала себя ужасно неуверенно. Игрушка в чужих руках.

— Не бойся, не уроню, — прошептал Джин, лаская губами ее шею. — Ты совсем легкая, как котенок.

Он чуть двинул бедрами навстречу, и Мия почувствовала, как напряженная плоть трется о нежные складочки. Она оплела Джина ногами, прижалась еще теснее, всем телом выпрашивая большей близости. И ощутив, как он входит, не сдержала восторженный всхлип.

— Ми-и-я, — простонал Джин и резко толкнулся навстречу, врываясь в ее тело.

Все, что она могла дальше, — это стонать, вскрикивать и теснее прижиматься к любовнику, ощущая вожделение, легкий страх и сладостное чувство беспомощности в мужских руках. Руки соскальзывали с влажной кожи, но Джин, как и обещал, крепко держал ее в объятиях. А каждое его движение возносило Мию навстречу невообразимому наслаждению.

Разрядка заставила тело выгнуться и вцепиться ногтями ему в плечи, оставляя кровавые царапины. Она вскрикнула и обмякла в руках Джина. Мгновением позже он тоже содрогнулся, застонал и замер.

Несколько мгновений они не двигались. Обнаженный мужчина и девушка, бессильно повисшая в его руках. Мия все еще ощущала его в себе, и это было удивительно сладко.

— Хорошо-о-о, — выдохнул он, выходя из ее тела и медленно опуская Мию. — Осторожней!

Ноги девушки подогнулись, и она непременно упала бы, не подхвати Джин ее в последний момент.

Поймал. Поднял и усадил к себе на колени на ту самую каменную ступеньку, памятную по прошлому разу.

— Спасибо, — Мия виновато улыбнулась, — ноги не держат.

— Я тебя не напугал своим напором?

— Нет. Я же сама хотела. — Она подняла к нему сияющее лицо и несмело поцеловала в уголок губ. — Ты хороший сон. Снись мне почаще, ладно?

Он помрачнел и тихо сказал, словно давая обещание:

— Однажды я наяву назову тебя своей, и никто не посмеет это оспорить.

— Мия! Мия, вставай! Да вставай ты уже, или я решу, что тебя околдовали.

— А? Что? — Она разлепила глаза, неохотно расставаясь со сновидением.

— Подъем! — объявил Дайхиро. Тануки уже встал, оделся и теперь приплясывал на месте от переполнявшей его энергии. — Ну и здорова же ты спать, Мия-чан! Прямо как подменили.

Лившееся в распахнутое окно солнце намекало, что утро давно миновало.

Она чуть покраснела, вспомнив чувственное ночное видение. Сон был на удивление ярким и запомнился во всех непристойных и притягательных подробностях. Стоило подумать об этом, как Мия почти почувствовала горячую воду, тяжелое тело, прижимающее ее к гладкому камню, и яростные толчки, от которых так невероятно хорошо…

Воспоминание отозвалось в теле приятной истомой и какой-то очень взрослой удовлетворенностью.

Как странно, что во сне это был Джин. Мужчина, который ее предал. Неужели Мия все еще любит его? Наверное, вчерашний спор с тануки разбередил воспоминания. Недаром видение перенесло ее на горячие источники, где она была близка с Джином в прошлый раз.