(«Вот и все. Я сделала все, что было в моих силах»)

– Так че, – поинтересовался Толян, – типа все? Типа это, того, всех этих, которые, замочили? Можно выходить?

– О, нет… – с сожалением признала ведьма, и, наконец, рассказала, что сделало ее колдовство…

На самом деле колдовство всего лишь дало тому незримому духу, который витал над Свободной Сечью и играл своими марионетками, тело. Не более, и не менее – вселило бесплотный дух в каменную статую гетмана Выбейглаза, и теперь уже его можно было победить простым, человеческим оружием. Например, подорвав динамитом…

– Э, не, так мы не договаривались, я туда не полезу! Там возле памятника баба сидит, злая, как Вован утром после пьянки, когда больше нормы своей бухнет, как рукой махнет, так сразу копыта откинешь, – начал было отнекиваться Колян, но бесполезно.

Рядом не было верного Толяна, который всегда мог настоять на своем, а Колян, хоть и старался держать марку, был человеком мягким, нежным, легко убеждаемым, даже когда на мокрое дело шел, конкурентов мочить, молился втихоря за их грешные души. Мысленно, не вслух. Так и сейчас, не смог Нюрке отказать, особенно когда Маричка Ромул на ухо нашептала, что она ему «подарит» на сеновале, когда он их всех от смерти верной спасет… Тут уж в Коляне проснулся зверь, и не хомячок какой-нибудь, а настоящий хищник, волк, самец! Прихватив с собой Любослава (на случай, если срочно смертник-шахид понадобится) и динамит, мелкими перебежками, не рискуя опять соваться в тайный ход, они начали пробираться к центральной площади.

Надо сказать, что до ведьмовства бабы Насти такой поход не увенчался бы успехом. Однако сейчас, когда злой дух был заключен в тело, марионетки-»зомби» стали намного пассивнее. То есть они по-прежнему, едва заметив Коляна с Любославом, бросались в их сторону, размахивая оружием, но так, постольку поскольку, передвигаясь маршрутом пьяной бабочки со скоростью трезвой черепахи. Угрозу они несли теперь только большими толпами, но таковых Колян старался избегать, и удавалось это ему до самого моста, на другой стороне которого посреди уже начертанной пентаграммы гордо возвышался каменный гетман, скрестив руки на груди и устремив взгляд к небесам.

Но до него еще попробуй доберись. Уже на мосту, перекрыв его своей массой, стояли добрых четыре десятка «зомбей», исполняя явный и недвусмысленный приказ – никого не пущать! Безоружный Колян и не думал на них идти, он в спешке из машины с собой ни автомат Калашникова, ни даже любимое охотничье ружье не прихватил, а если бы и прихватил – не рискнул бы его против такой толпы использовать. Вот будь тут пулемет Толяна, которым он некогда конных милиционеров в черных доспехах перестрелял…

Пулемета действительно не было. Зато показался сам Толян, вернее ведомый им внедорожник. Автомобиль, зелено-красного цвета (изначально цвета хаки, красные пятна были явно приобретением недавнего времени), петляя, мчался по улице, направляясь в сторону моста. Будь там вместо «зомби» обычные люди – разбежались бы кто куда, попрыгали бы в воду, отпрянули в стороны. Но одурманенные самозванным епископом Леонидом жители Свободной Сечи были фактически лишены свободы воли, потому и тупо стояли, ожидая своей неизбежной участи…

Дальнейшее лично Коляну напоминало кегельбан, едва ли не единственный вид спорта, который он признавал (охота не считается). Как шар сбивает кегли, «Вепрь», в последний момент развернувшийся боком, пролетел сквозь мост, разбросав «зомби» в разные стороны, причем даже почти никого не задавив, так, легко покалечив. И, прорвавшись на площадь, внедорожник рванул на одиноко стоящую Елену, попал под ее удар, отлетел в сторону, развернулся, опять пошел таранить…

Что именно задумал Толян – Колян не имел ни малейшего представления. Да его сейчас это и не волновало особо, кореш решил повеселиться, так не стоит ему мешать. Гораздо больше богатыря занимало то, что путь свободен, между ним и каменным гигантом больше никаких преград, кроме Черного Мага с ее помощниками, да и те так Толяном увлечены, что, быть может, его не сразу даже заметят…

Бросив Любослава в прибрежных кустах, Колян в один миг перемахнул по мосту на другую сторону реки, и, украдкой, стараясь не попадаться на глаза взбешенной Елене уже далеко не Прекрасной, мимо стен собора пресвятой Богородицы, мимо опустевшего постамента, прокрался к самому каменному Выбейглазу. Дальнейшее – дело техники, установить динамит и что есть мочи рвануть прочь, уже не думая о том, заметят тебя, или не заметят…

А зря. О таких вещах всегда надо думать – Коляна заметили, и, пока Елена была занята Толяном, Центурион Августин и Марк Дандрагор бросились, подбадриваемые настоятелем Леонидом, на безоружного богатыря, собираясь изрубить его на мелкие кусочки. И им это почти удалось. Колян в последний момент увернулся от удара короткого римского меча, уклонился от изогнутой казацкой шашки, и, не удержав равновесие, упал. Только тут заметив, что каменный гетман очнулся и шагает в его сторону, с явным намерением раздавить…

– Держись, Колян! – донеслось со стороны.

А затем раздался первый взрыв, слишком слабый для динамита, глухой удар, чей-то вопль, крики, гомон, второй, значительно более громкий взрыв, и, наконец, Колян потерял сознание, оглушенный ударом чего-то тяжелого по голове. Последнее, что он успел услышать, были слова:

– О, ні! Що тепер буде…

(«О, нет! Что теперь будет…»)

– Теперь все будет хорошо, – улыбаясь, сказал Олег, взмывая в небеса и стремительно направляясь к центру Свободной Сечи, откуда и раздавались взрывы.

Больше его ничто не сдерживало. Непроницаемый кокон, пробить который не могла никакая магия, рухнул через несколько секунд после второго взрыва, и путь вампиру был открыт. Исчез и загадочный фон, мешавший чувствам Олега. Теперь он «слышал» всю волшбу, что сейчас происходит в центре поселка, знал, какие именно заклинания использует Черный Маг, она же Елена Прекрасная, на что они направлены, и как им помешать. Олега больше не сдерживали никакие условности, и он летел не веселиться, не мстить, и даже не побеждать. Вампир летел работать. Много веков назад им была дана клятва – любой ценой удерживать мир на грани, не давать ему упасть в пропасть. Олег взял на себя тяжкую ношу защитника человечества. А что единственным защитником человечества оказался вампир, кровосос, для которого людская кровь была любимым лакомством – ну что же, какие люди, такой у них и защитник. Зато Олега не терзали никакие угрызения совести, когда он травил слишком обнаглевшего Александра. Не мучался он сомнениями, когда внушал Атилле идею похода на запад, объединял всех восточных славян в единую державу, а Колумбу показал самый короткий путь в Америку. Спасать мир – было работой Олега, как и разбираться с такими, как Елена Прекрасная или Марк Дандрагор. Тем более что их хитроумный план не вязался в понимании Олега со светлым будущим всего человечества.

Олег знал, что делать, знал, как делать, а все остальное в данный момент его не интересовало.

Когда все было закончено, в голове Олега раздался тихий, больше похожий на шелест ветра, голос: «спасибо тебе, вампир»…