— Они дрались за восстановление монархии! — горячо вмешался отец.

— И против Франции! — заметил Дэвид. — Теперь Наполеон появился в качестве освободителя страны, и армия объединилась вокруг него!

— И теперь, — недовольная мать, — начнется сначала?

— Я слышал, — сказал Питер, — что он разжирел, а свои победы он зачастую одерживал благодаря своей физической форме.

— Он ведь эпилептик, правда? — спросила Клодина.

— Говорят, что в молодости у него бывали припадки, — ответил Дэвид, — но это не помешало ему стать одной из самых выдающихся личностей Европы. Что бы вы о нем ни думали, это следует признать!

— У нас найдется достойный соперник ему! — заявил отец. — услышать бы, что предпринимает наш герцог?

— Удачно, что он оказался на месте именно в этот момент! — добавил Дэвид.

— Да, — согласился отец. — Этот идиот Ливерпуль собирался послать его в Америку. Слава Богу, герцог отказался: возможно, он предвидел, что случится нечто подобное. Во всяком случае, он не пожелал надолго отлучаться из Англии, пока жив Наполеон, пусть даже в ссылке.

— И что теперь? — спросила Амарилис. Муж улыбнулся ей:

— Поживем — увидим.

Дальше события разворачивались так. Веллингтон принял на себя командование армией и в начале апреля отправился в Бельгию. Силы Наполеона росли с каждым днем. Он был объявлен освободителем Франции. Людовик бежал в Гент, и на улицах Парижа народ плясал от радости: к ним вернулся герой-завоеватель!

Каждый день мы просыпались с неприятным ожиданием. В прошлом Наполеон одержал так много побед, что стал легендой, а с легендами трудно бороться. Но у нас был могущественный герцог, и для нас он тоже был героем. Мы считали его таким же непобедимым, каким французы считали своего Наполеона.

Сейчас герцог находился во Фландрии, где должен был соединиться с войсками Блюхера и нашими прусскими союзниками. Напряжение росло.

— На этот раз, — говорили люди, — надо окончательно покончить со «стариной Бони».

В течение всего мая положение было неопределенным. Наполеон делал все возможное, чтобы не допустить соединения войск Веллингтона и Блюхера.

Настал июнь, дни стояли жаркие и душные. Наполеон победил пруссаков при Линьи, и новость об этом не воодушевила нас. Наша тревога несколько уменьшилась, когда мы узнали, что прусская армия сумела сохранить свой личный состав. Веллингтон находился в деревушке Ватерлоо, откуда, по словам моего отца, мог наблюдать за Брюсселем, ожидая прибытия армии Блюхера.

Мы знали, как важна была грядущая битва. Она решала судьбу Европы: или наполеоновская империя, или наше будущее благосостояние и безопасность. У Франции был Наполеон. Но не следовало забывать, — повторял нам отец, — что у нас — Веллингтон. Вот так мы ожидали великой битвы — незабываемого события нашей истории.

Я навсегда запомню тот день, когда пришло известие о победе Веллингтона при Ватерлоо, покончившей с Наполеоном раз и навсегда. С этих пор мы могли спать спокойно.

Что за дни были после той исторической битвы! Повсюду царила радость: праздничные костры, танцы на улицах… Ватерлоо! Это слово вписано золотыми буквами в историю нашей страны, а человек, сделавший эту победу возможной, стал национальным героем. Я вспоминала, как народ вез его карету от Вестминстерского моста до Гамильтонплейс. Это ничто в сравнении с тем, какой прием ожидал его теперь.

Веллингтон был могущественным герцогом, великим сыном Англии, спасителем, освободившим Европу от тирана. Ему пели хвалу и в роскошных поместьях, и в бедных хижинах. На обеденных столах разыгрывали эту великую битву, и наша семья не была исключением. Сколько раз я видела перечницы, солонки и столовую посуду, изображавшие поле под Ватерлоо. «Вот здесь Наполеон, а вот здесь Веллингтон… Наполеон решил прикончить англичан до того, как подоспеет Блюхер. Веллингтон решил держаться до последнего… вот здесь, пока они не подойдут. И уж какие атаки им пришлось выдерживать! Ну, а во второй половине дня появились пруссаки. Вот отсюда они подходили. Для Наполеона это означало конец. Наполеон бежит в Париж. Ему конец! Конец мечты…»

Никогда, никогда нельзя допустить, чтобы это повторилось. С Наполеоном следовало покончить навсегда. Войны, начатые им, должны закончиться.

— Да здравствует мир! — кричали все. — Слава победителю! Боже, благослови герцога!

Это был чудесный день в истории Англии.

В стране царила радость. Везде устраивали балы. Мы тоже устроили бал в Эверсли, пригласив всю округу и друзей отца.

Наполеон пытался бежать из Франции, но, убедившись, что это невозможно, сдался капитану Мейтленду в Рошфоре примерно через месяц после поражения при Ватерлоо. На этот раз он был сослан на остров Святой Елены. С ним было кончено.

А празднества продолжались. Это позже люди будут подсчитывать гигантские потери, вызванные войной, и жаловаться на налоги, которыми придется расплачиваться за нее. Но пока идет война, все принимают это как должное, и только по окончании ее люди начинают роптать. Но пока никто не хотел думать ни о чем, охваченный эйфорией победы. Все желали повеселиться от души.

Мы отправились в Лондон, получив приглашение на бал, который устраивали Инскипы. Они были знакомыми моего отца, а лорд Инскип был весьма заметной и влиятельной фигурой. Этот бал обещал быть одним из самых блестящих событий сезона.

По такому случаю, нужны были особые платья, и моя мать заявила, что тут мы не можем довериться нашей швее, надо обратиться к кому-нибудь из придворных портних. Поэтому мы выехали в Лондон заблаговременно, поскольку обстоятельства требовали очень тщательной подготовки.

Амарилис с нами не поехала, так как ее состояние не позволяло путешествовать, Клодина тоже предпочла остаться дома. Естественно, не поехал и Дэвид. В конце концов, он не слишком интересовался лондонскими делами моего отца. Отправились мои родители, я и Джонатан.

Мы с матерью были очень заняты, делая покупки и посещая портных. У меня никогда в жизни еще не было подобного платья: из шифона цвета пламени, сильно приталенное, а юбка спадала к полу водопадом оборок. Плечи были слегка приоткрыты, и мать заявила, что к такому платью нужна высокая прическа с золотыми украшениями. На шее у меня должно было быть золотое ожерелье, а в ушах золотые серьги.

Камеристка моей матери проводила с нами долгие часы, подбирая соответствующие прически и подгоняя платья по фигуре. К тому же следовало тщательно подобрать все аксессуары. Мать выглядела просто красавицей в платье ее любимого переливчато-голубого цвета. Джонатан был изысканно небрежен, а мой отец держался весьма достойно и солидно, но я заметила, что его волосы стали совсем седыми. Это тревожило меня, было неприятно сознавать, что даже он не вечен.

Но, конечно, в праздничный день было не до подобных размышлений. В своем экипаже мы подъехали к особняку Инскипов, который был расположен поблизости от парка. Лорд и леди Инскип оказали нам радушный прием. Когда мы смешались с блестящей толпой гостей, оказалось вдруг, что наши платья ничем особым не выделяются.