— Говорят, что они живут, как эскимосы, — сказал Джоз. — Или как индейцы.

— Некоторые даже прихватывают из библиотек разные справочники, а из музеев экспонаты, чтобы с их помощью научиться выживанию, — горько повествовала Эмелин. — Вне всякого сомнения, большинство из этих идиотов сейчас уже мертвы.

Было ясно, что между матерью и сыном здесь нет единодушия. Возможно, Джоз тоже мечтал о том, чтобы удариться вслед за своим братом в бега или даже его превзойти.

Эмелин быстро прекратила разговор, объявив, что ей надо идти на кухню и готовить ланч. В качестве угощения предлагалась пойманная Джозом рыба с гарниром из кукурузы и зеленых овощей, привезенных из Нью-Чикаго. Джоз удалился, чтобы принять душ и сменить белье.

Когда они ушли, Абди взглянул на Байсезу.

— Однако здесь тоже свои трения, — сказал он.

— Да. Борьба поколений.

— Но у родителей позиция ясная, не правда ли? — спросил Абди. — Альтернатива цивилизации — каменный век. Все эти беглецы, даже если выживут, то через два поколения станут безграмотными. Историческая память в них будет поддерживаться только устной традицией. Они забудут даже тот факт, что их предки пришли с Земли. Если вообще будут помнить о Разрыве. Это событие станет для них мифом, вроде Всемирного потопа. И когда космическая экспансия нависнет над «Миром»…

— То они даже не поймут, что им угрожает, — поддержала его Байсеза. Но в то же время она с грустью подумала, что, может быть, для них так будет лучше. И беглецы, и их дети в течение нескольких поколений будут наслаждаться гармонией с окружающим миром, вместо того, чтобы вести с ним нескончаемую борьбу. — А у тебя дома не возникало подобных конфликтов?

Абди задумался.

— Александр строит мировую империю. Можно считать это утопией или грандиозным замыслом, но вы должны признать, что такая империя — это нечто новенькое. И ее новизна не может не захватывать. Не думаю, что у нас там слишком много беглецов. Впрочем, даже если бы мы все решили разбежаться, то Александр вряд ли бы нам это позволил.

К удивлению Байсезы, где-то в квартире зазвонил телефон. Звонок был слабым, прерывистым, и к тому же его скрадывала плотная обивка на стенах. Но, тем не менее он звонил. Телефоны и газеты… Чикагцы явно старались поддержать свой город в жилом состоянии. Она услышала, как Эмелин сняла трубку и что-то в нее сказала.

Потом Эмелин вернулась в гостиную.

— Вот, — сказала она, — хорошие новости. Мэр Райс хочет с вами встретиться. Он вас ждал, я ему писала из Нью-Чикаго. И с ним вместе будет астроном, — важно добавила она.

— Хорошо, — неопределенно ответила Байсеза.

— Он ждет нас сегодня вечером. Значит, у нас есть еще время для магазинов.

— Магазинов? Ты шутишь?

Эмелин засуетилась.

— Ланч будет готов через полчаса. А пока наливайте себе еще чаю.

Марсианская палуба представляла собой коридор, который в каждую сторону постепенно поднимался, так что во время ходьбы возникало странное чувство, что ты все время находишься в самой низкой точке траншеи и никак не можешь из нее выбраться. Гравитация составляла здесь треть земной, к чему Майра привыкла еще на Марсе. Цвет палубы тоже был марсианским, охристо-красным, причем такого же цвета были здесь все пластиковые поверхности, стены и ковры на полу. Здесь стояли даже ванны с чем-то, напоминающим красную марсианскую грязь, в которой росли ярко-зеленые растения, большей частью кактусы. В таких условиях они казались совершенно неуместными и нелепыми.

Трудно было поверить, что здесь космос, и если идти все прямо, то, крут за кругом, человек возвращался в ту же точку, из которой вышел.

Алексей с любопытством наблюдал за реакцией Майры.

— Здесь типичная земная архитектура, — сказал он. — Вроде биомодулей в Лоуэлле на Марсе с их дождями и зоопарками. Словно бы никто не видит, что это никому не нужно, что все тут свое…

Действительно, для Майры все здесь выглядело слишком безликим и стерильным, словно терминал в земном аэропорту.

Лайла повела всех в офис, находящийся в главном коридоре. Здесь тоже не было ничего необычного, длинный стол для конференций, компьютерные мониторы, графины с водой, стойка с кофеваркой.

И именно тут с ними заговорила Афина.

— Надо полагать, что вы удивлены, что я позвала вас сегодня сюда, — начала она.

Все молчали. Юрий свалил вещи в угол комнаты, все готовили себе кофе.

Майра села на стул и выжидающе посмотрела вверх, в пустое пространство.

— Моя мать всегда говорила, что у тебя репутация комедиантки, — сказала она.

— Ах, — ответила Афина. — Аристотель называет меня кокетливой. Но с Байсезой Датт я ни разу не имела возможности поговорить. — Голос был ровным, сдержанным. — Но я разговаривала со многими, кто ее знал. Она замечательная женщина.

Майра возразила:

— В разговорах со мной она всегда утверждала, что она самая обыкновенная женщина, с которой постоянно случаются необыкновенные вещи.

— Но другие совершенно пасуют перед лицом таких испытаний, которые выпали на ее долю. А Байсеза продолжает выполнять свой долг, как она его понимает.

— Ты говоришь о ней в настоящем времени. А я, между тем, даже не знаю, жива она или умерла. Я понятия не имею, где она теперь.

— Но ведь у тебя же есть догадки, не так ли, Майра?

— Я не понимаю, как мы с тобой разговариваем. Почему ты здесь?

— Смотри, — мягко сказала Афина.

Свет в комнате слегка потускнел, и на висящем над столом экране появились голографическое изображение.

Нечто отвратительное, щетинистое, похожее на существо из глубин моря.

За день до солнечной бури Афина проснулась и обнаружила себя в десяти миллионах километров от Земли. Аристотель и Фалес, два другие великие электронные интеллекта человечества, были там же, рядом с ней. Оказывается, они были загружены в память бомбы.

Все трое обнялись, — конечно, на свой абстрактный, электронный манер. А потом…

Когда образы с Проциона исчезли, всем потребовался перерыв. Они вышли на марсианскую палубу. Майра потягивала колу. Юрий раскачивал импровизированные маятники, чтобы изучить особенности проявления искусственной гравитации. Алексей и Лайла занимались тем же. Если сесть, то становишься тяжелее, чем в стоячем положении. Если кинуть мяч на любое расстояние, то он полетит по изогнутой траектории из-за спина. Если побежать против спина, то становишься легче. Смеясь, все трое начали гоняться друг за другом по коридору.

Глядя на их игру, Майра в который раз осознала, что все эти космики на самом деле очень молоды.

Никто не спешил вернуться в комнату, чтобы там снова встретиться с Афиной и обсудить с ней то, что она открыла на планете, расположенной отсюда на расстоянии в одиннадцать световых лет.