Однако, после того как церковь себе на голову широко пропиарила эту святыню, в начале XX века ученые с энтузиазмом бросились ее изучать. И выяснили, что материя сделана из египетского полотна X века, а надпись на священном христианском символе — цитата из Корана. После этого сударион церковники засунули куда подальше и стараются об этой своей «святыне» помалкивать.

Кадуинский сударион забыт. А вот ревнители подлинности Туринской плащаницы пока еще верят в свою святыню. Им ни о чем не говорит даже тот факт, что до сих пор в разных христианских храмах Европы находится бколо десятка плащаниц, в которые заворачивали тело Христово. Сколько же тел было у Христа? Наверное, не меньше, чем голов у Иоанна Крестителя… Об этих плащаницах мало известно, хотя некоторые из них до сих пор продолжают выставляться для обозрения! Есть своя плащаница в Шампани, Ксабрегасе, Кадвине и других городах. И все негласно претендуют на подлинность. Так же как конкурирующие между собой головы Крестителя.

Самая древняя из плащаниц находится в испанском городе Овьедо, и она старше Туринской примерно на двести лет. А Туринская из всех сохранившихся — самая молодая. И не всегда она была самой известной. До нее «самой подлинной» считалась Безансконская плащаница. Однако с ней случилась неприятная история, похожая на Кадуинский конфуз: на плащанице обнаружилась надпись на арабском. Она была нанесена одновременно с изображением и датировалась XIV веком. Теперь некогда «самая подлинная» плащаница лежит в дальних запасниках и не светится…

А как вообще художникам могла прийти в голову такая идея — рисовать покойника на его якобы саване? Где исток подобного некрофильства? Он в неофициальных христианских мифах.

Простонародная масса имеет свойство порождать наивные сказки вокруг известных событий. Не избежало этого и христианство. Одной из таких сказок является, например, легенда о платке Вероники. Якобы, когда Христа с крестом на плече вели на казнь, одна из добрых женщин вытерла своим платком пот с его лба. И на платке осталось изображение лица Иисуса! Не смутное потно-кровавое пятно, а прямо все лицо красиво так отпечаталось!

Это ли не чудо?

Господь на чудеса щедр. Спасти своего сына от казни не захотел, а на сувенир расщедрился…

История глупая, конечно. Но именно от нее и пошла мода на посмертные платки и саваны. Впервые Плат Вероники был выставлен для осмотра трудящимися в 944 году в константинопольском храме Святой Софии. Потом он был утрачен, а плащаницы с сударионами начали плодиться, как тараканы. И стали столь популярными, что даже вошли в официальную религиозную ритуалистику. Поклонение плащанице ввели в обязательные церковные церемонии. За пару дней до Пасхи христиане проводят особую службу, которая представляет собой целый спектакль — они сначала понарошку хоронят своего любимого Христа, а потом начинают дружно поклоняться его савану. Можно, конечно, спросить: почему савану, а не самому Христу, ведь Христос лучше!?. Но вопрос этот смысловой, а значит, кощунственный, поэтому мы его опустим…

Макет плащаницы в масштабе примерно один к четырем наличествует в каждой церкви в числе других деревянных и металлических атрибутов, без которых вера в Бога была бы не такой интересной. Он представляет собой изображение мертвого Христа на льняном полотне.

Кроме модели плащаницы есть в арсенале храма и другой интересный атрибут, уже не из католической сказки, а из чисто православной. Дело в том, что «Платок Вероники» — католическая легенда. Но есть у нее православный аналог. Звучит он так… Во время Тайной вечери Иисус мыл ноги своим ученикам и вытирал их полотенцем. Потом он, будучи человеком без комплексов, вытер этим полотенцем себе лицо.

И бац — на полотенце появилось изображение! Лицо Иисуса собственной персоной! Вы спросите, а почему не ноги апостолов?… Не знаю. Знаю только, что в ознаменование этой истории каждая православная церковь имеет макет нерукотворного образа на полотенце. Которому тоже поклоняются. И опять-таки не спрашивайте, почему полотенцу, а не Христу. Язычники…

Весьма любопытно, что на первых христбвых саванах, которые изготавливала церковь, никаких изображений вовсе не было. Они возникли только в IX веке, после директивного введения в церкви иконопочитания.

И, кстати, сразу вопрос: а почему на иконах Христа рисуют именно так? Почему он напоминает Дон Кихота Ламанчского?

Как выглядел Христос, никто не знает. Никаких описаний и изображений его внешности до нас не дошло.

«Телесный вид Иисуса Христа нам неизвестен», — говорил во II веке один из создателей христианства как религии, епископ Лионский Ириней. Именно ему христианство обязано своей разработанной доктриной. Многочисленные пер-вохристианские источники, пройдя через его руки и его идеологическое сито, превратились в тот Новый Завет, который мы знаем.

Любопытно, что Ириней был тесно знаком с епископом Смирнским Поликарпом, который был учеником Христова апостола — Иоанна Богослова. Отсюда следует, что сам Иоанн, прекрасно знавший Иисуса, так и не проболтался своему ученику Поликарпу о том, как выглядел Иисус. Ничего удивительного в этом нет. Первые христиане считали внешний вид Иисуса совершенно неважным. В этом смысле их христианство было свободно от фетишизма и любопытства, в нем главенствовала идея, а не мишура.

Говорить об облике Иисуса, а тем более спрашивать людей, лично его знавших, как он выглядел, считалось нетактичным. Главное, что он проповедовал, а не как выглядел! Поэтому первые два столетия христиане Иисуса вообще не изображали. Объяснение — в генезисе христианства: христианство отпочковалось от иудаизма, а эта религия запрещала рисовать людей и животных.

Но какой-то лэйбл, какой-то значок для обозначения «своих», требовался. Поэтому когда во II веке иудеев разбавили язычники, влившиеся в движение, строгие иудейские запреты на изображение стали постепенно размываться. Это произошло так…

Поначалу значком христиан была аббревиатура, которую они писали на стенах и которая расшифровывалась как «Иисус Христос Сын Бога Спаситель» (Iesous Christos Theos Yios Soter). Аббревиатура выглядела следующим образом: «Ichthios», а по-гречески это слово означает «рыба». Так как люди ленивы и потому склонны к редукции, они, чтобы не писать каждый раз кучу букв, начали рисовать схематическое изображение рыбы, Буквально двумя скобками. Два движения — и христианство нарисовано! Вот так:

Христиане даже сами себя одно время сравнивали с рыбами: «Мы, христиане, — малые рыбы после образа нашей Рыбы, то есть Иисуса Христа, рождены в крещенской воде».

Чуть позже появилось еще одно изображение: человек, несущий овцу на плечах. Типа: Господь — пастырь, а мы — его овцы пасомые. Пока что этот схематический пастух был чистым символом, а не персонально Христом. Но если однажды появилось изображение человека, оно неминуемо должно было конкретизироваться lо личности.