– Не такое уж и глупое решение. – Рысь усмехнулся. – Сыграть на эмоциях, на верности воинов цезарю, ошеломить – это могло сработать… Если б я не догадался о юном узурпаторе раньше. Помнишь пожар в библиотеке? И дощечки тренирующегося в письме раба? Я нашел в них много интересного.

– Я выставил охрану к твоему дому и к дому Венты. – Илмар посмотрел по сторонам. – Думаю, в такие времена тебе недостаточно одних телохранителей, кто знает, что там на уме у этого юного придурка?

– Ах, – покачал головой легат. – Если б он был придурком… Столько времени морочить нам голову! Впрочем, не только нам, но и убитому Алтусу. И борьба еще не закончена – твоим людям придется сегодня хорошенько побегать, дружище Илмар. К полудню я должен иметь все доказательства.

Германец ухмыльнулся в усы:

– Жду твоего приказа, господин легат.

– Отправь людей в библиотеку – пусть тщательно проверят все, казалось бы, ненужные свитки, все подозрительное пусть тащат в базилику Максимина, мне.

– Ты решил обосноваться там?

– Да, чтоб не терять зря времени. – Рысь задумчиво погладил бородку. – Еще нескольких человек направь в дом Алтуса… Да, надо будет организовать похороны, все-таки для многих он был требовательным и уважаемым командиром.

– Сделаем.

– Кроме того, обязательно пошли человечка на верфь, пусть узнает, не строилось ли там какого-нибудь неучтенного судна. Если строилось – то когда судно спустили на воду и кто заказчик?

Илмар кивнул.

– Табиний и вся его группа пусть шатается по тавернам, лупанариям, термам, вообще – по людным местам.

– Хорошенькое задание! – пошутил Два Меча. – Сам бы с удовольствием исполнял.

– Пусть распространяют слухи… Какие – Табиния проинструктирую лично.

– Я его пришлю, – еще раз кивнув, Илмар Два Меча со своими людьми скрылся в узенькой подворотне.

Острый солнечный лучик, проникнув через дырку в крыше, упал на лицо спящего – узкое, приятное, молодое, даже скорей юное. Веки юноши дернулись, чуть приоткрылись, моргнули…

– Проснулся? – Сидевшая у стены на лавке кареглазая молодая женщина бросила шитье. – Ты как?

– Уже гораздо лучше, – молодой человек улыбнулся и даже попытался сесть, зашуршал соломой.

– Лежи, лежи, – женщина взяла его за руку.

Юноша улыбнулся и упрямо качнул головой:

– Я должен идти, должен, как ты не понимаешь, Велимера?

Велимера пришурилась:

– И куда ты пойдешь? Я ж тебе говорила, что делается в городе. Вождя нет, большей части войска – тоже, остальные бунтуют. Ты хочешь, чтоб тебя снова столкнули в омут? Хорошо, я возвращалась с пристани… – молодая женщина передернула плечами. – Ты ткнулся головой прямо в мой челн! Ух и испугалась же я, стылый друг Кассий!

– Надо говорить – «милый друг», – улыбнувшись, поправил Кассий. – Да, если б не ты, я бы давно кормил рыб. Но – в городе заговор! – Он вновь встрепенулся. – Я должен предупредить Илмара, должен!

– Ты еще слишком слаб и вряд ли дойдешь.

– Я должен! Понимаешь, Велимера, я легионер, воин, я давал присягу… Да и вообще, есть такое слово – долг!

– Ты просто хочешь побыстрее покинуть меня, – грустно вздохнула хозяйка.

– Да что ты такое говоришь?! – Кассий все ж таки приподнялся, всплеснул руками. – Ты спасла меня, выходила, а теперь говоришь, что я хочу тебя покинуть? А знаешь, о чем я сейчас подумал?

– О чем?

Юноша неожиданно сконфузился и покраснел:

– Так…

– Ну, говори, говори же?

– Я бы хотел жить с тобой в одном доме, – набравшись смелости, тихо произнес Кассий. – Не здесь, в Нордике… Я бы усыновил твоего сына. И… у нас еще были бы дети… и мы с тобой были – семья.

Велимера вдруг опустила голову, всхлипнула:

– Я бы хотела… Но наши…

– Ты свободная женщина! И я… я люблю тебя! Вот.

Кассий притянул ее к себе, обнял и крепко поцеловал в губы. Прошептал:

– Ты отвезешь меня в Нордику на своем челноке.

– Да… но, чуть погодя…

Велимера кивнула, посмотрела лукавым взглядом и, встав посреди хижины, быстро стянула с себя длинное, почти до самых лодыжек, платье…

– Знаешь, – обнимая юношу, прошептала она. – Моих подружек – Забаву, Ласку – тоже зовут замуж римские воины.

Вытянутая зала базилики Максимина едва смогла вместить всех желающих. Сияющий шар солнца висел в середине неба, заливая землю еще не остывшим жаром, а здесь, в базилике, царила прохладная полутьма. Вдруг по всей базилике пролетел гул – в окружении верных ему воинов в залу вошел Адонис, красивый и надменный, одетый в ослепительно дорогую тунику с золоченым поясом и красные, с позолотой сандалии.

Занимавший председательствующее место легат встретил его холодным презрительным взглядом. Впрочем, тут же натянул на лицо вежливую улыбку.

– Ну? – подойдя к трибуне, молодой узурпатор обвел наглым взглядом залу. – Кажется, кто-то хотел здесь предоставить какие-то доказательства собственных полномочий? Могу поклясться – все они напрочь фальшивые!

– Доказательства? – Рысь вскинул глаза. – А их здесь некому предоставлять! Кто ты такой, чтобы их требовать? Сын цезаря Максимина от фригийской рабыни, непризнанный, более того, проклятый собственным отцом за кражу и попытку убийства? Нечего сказать, достойное знамя избрали себе отщепенцы, осмелившиеся пойти против законной власти!

Легат посмотрел в зал, отмечая выстроившихся вдоль стен шеренги верных порядку воинов, улыбнулся и перевел взгляд на Адониса:

– Я, волею римского народа и принцепса легат Нордики всадник Ант Юний Рысь Юстус, от имени народа и цезаря предъявляю тебе обвинения в нарушении законности и порядка.

– Что?! – Узурпатор презрительно расхохотался. – Так ты решил устроить судилище?

– Не я – а все граждане Нордики, – негромко заметил Рысь. – Что же касается суда… или судилища, как ты его назвал, то не забывай, суд есть не что иное, как поиск справедливости, а справедливость, как известно, выражается в праве. Будь спокоен, в свою очередь мы выслушаем и тебя, и лиц, свидетельствующих в твою защиту, буде таковые найдутся. Итак, я начинаю, уважаемые господа!

Адонис хотел было что-то крикнуть, но, уловив настроение толпы, затаился, уселся на скамью в первом ряду, прямо перед трибуной.

– Я кратко расскажу вам обо всей жизни этого человека. – Перед жадным взглядом толпы Рысь внезапно почувствовал себя гладиатором, готовым ринуться в бой, быть может последний. Он собрал в кулак всю свою волю и знания – проигрыша быть не должно. Если у жителей Нордики останется хоть капля сомнения – рано или поздно снова взойдут семена мятежа.