Уверенность — это половина победы.

Он посмотрел на мощные стены, заделанные трещины, обратил внимание на отсутствие вентиляционных отверстий… Из единственного отверстия в потолке с шипением пошел газ, облако плотного ржаво-оранжевого газа с сильным пряным запахом, который обжег ноздри. Яд? Наркотики? Потом Д'мурр понял, чего хотела добиться от него Гильдия.

Меланжа!

Закрыв глаза, он принюхался к запаху корицы, который было невозможно спутать ни с одним другим ароматом. Огромное, невообразимое количество пряности с каждым вдохом поступало в его легкие. Зная об огромной цене пряности из рассказов матери, работавшей в банке Гильдии, Д'мурр едва не задохнулся от изумления. Сколько все это стоит! Немудрено, что Гильдия не принимает на испытания всех — цена каждого такого экзамена была достаточной для того, чтобы заселить целую планету.

Богатство Гильдии — в виде банковских накоплений, расходов на транспорт и экспедицию — потрясло его воображение. Гильдия проникала везде и касалась всех. Он захотел стать ее частью. Зачем им дешевые украшения, если они имеют столько меланжи?

Он ощутил возможности, которые кружатся вокруг него. Перед глазами возникло некое подобие контурной карты с множеством пересечений, дорог, точек и путей, входящих в пространство и выводящих из него. Он раскрыл разум до такой степени, что пряность могла бы увести его в любую точку вселенной. Но это же вполне естественная вещь, ее так просто сделать!

Когда оранжевое облако обволокло Д'мурра, он перестал видеть выщербленные стены испытательной камеры. Меланжа проникала в каждую пору его кожи, в каждую клетку организма. Ощущение было замечательным! Он видел себя почтенным навигатором, распространившим свой разум до самых отдаленных уголков Империи, охватывая все и вся…

Д'мурр воспарил, не покидая пределов камеры — или это только показалось ему.

* * *

Все было гораздо хуже, чем представлял себе К'тэр. Никто не предупредил его, что с ним будет. Он не имел ни малейшего шанса. Юноша задыхался в меланжевом газе, голова кружилась, и ему приходилось прикладывать неимоверные усилия, чтобы сохранить контроль над собой. Передозировка меланжи действовала отупляюще. Он забыл, кто он, где и зачем здесь оказался. Он пытался сохранить сознание, но не мог.

Когда сознание постепенно вернулось к нему, К'тэр понял, что облако меланжи рассеялось, волосы и одежда были тщательно вычищены и вымыты (вероятно, Гильдия берегла каждую частичку меланжи?), а рыжеволосая женщина смотрела на него сверху вниз, улыбаясь обаятельной, но грустной улыбкой. Она покачала головой.

— Ты блокировал свой разум к воздействию меланжевого газа, приковав себя к нормальному миру. — Ее следующие слова прозвучали как смертный приговор. — Гильдия не сможет использовать тебя.

К'тэр, кашляя, сел. Он втянул ноздрями воздух и почувствовал запах корицы.

— Простите, но никто не сказал, что меня ожидает…

Она помогла К'тэру подняться на ноги, желая поскорее выпроводить его из здания посольства Гильдии.

На сердце у К'тэра было страшно тяжело, оно словно налилось расплавленным свинцом. Проктор не разговаривала с ним, выводя из здания. К'тэр оглянулся, ища глазами брата, но Д'мурра не было.

Только теперь до него дошло, что его провал на экзамене — не самое худшее, что его ждало.

— Где Д'мурр? Он прошел испытание? — Голос К'тэра был исполнен надежды.

Проктор кивнула:

— Да, восхитительно.

Она протянула руку в сторону выхода, но К'тэр задержался, оглянувшись на запертую дверь испытательной камеры, куда ушел его брат. Надо поздравить Д'мурра, хотя его успех был горек для К'тэра. Хотя бы один из них станет навигатором.

— Ты никогда больше не увидишь своего брата, — холодно сказала проктор, остановив К'тэра. — Д'мурр Пилру теперь наш.

Оправившись от потрясения, К'тэр проскочил мимо женщины и бросился к запертой двери камеры. Он начал стучать в дверь и громко звать брата, но ответа не было. Через минуту его окружили охранники и по-деловому выпроводили юношу из здания.

Все еще находясь в состоянии некоторого оглушения после воздействия пряности, К'тэр не понял, куда они привели его. Несколько раз моргнув, он понял, что стоит на выложенной хрусталем дорожке, ведущей к серому зданию посольства. Ниже протянулись мостики, по которым шли люди, переходя из одних зданий в другие.

Теперь он чувствовал свое одиночество сильнее, чем когда-либо прежде.

Проктор стояла на лестнице, готовая помешать ему снова войти в посольство. Несмотря на то что его мать работала в банке внутри этого дома, К'тэр понимал, что для него отныне вход в здание закрыт навсегда.

— Радуйся за своего брата, — сказала женщина, в ее голосе появились какие-то живые нотки. — Он вступил в совершенно другой мир. Теперь он побывает в местах, которые ты не можешь себе даже представить.

— Я не увижу его и никогда не смогу говорить с ним? — спросил К'тэр, чувствовавший себя так, словно у него вырвали часть сердца.

— Сомневаюсь в этом, — ответила проктор, скрестив руки на груди и с сожалением глядя на К'тэра. — Если только с ним не случится обратное превращение. С первого же раза твой брат с такой полнотой погрузился в меланжевый газ, что в его организме начался процесс превращений. Гильдия не может бросаться такими талантами. В нем уже начались необходимые для нас изменения.

— Верните его. — Глаза К'тэра наполнились слезами. Он молил женщину за своего брата. — Хотя бы ненадолго.

Он очень хотел испытывать радость и гордость за своего брата. Д'мурр прошел испытание, и это было так важно для них обоих.

Близнецы всегда были очень близки. Как они смогут теперь обойтись друг без друга? Может быть, мать сможет воспользоваться своим влиянием и связями для того, чтобы они хотя бы смогли попрощаться? Или отец пустит в ход свои посольские связи, чтобы устроить свидание с Д'мурром.

Но в душе К'тэр понимал, что всему этому не суждено сбыться. Сейчас это было видно очень ясно. Мать знала об этом и боялась потерять обоих сыновей.

— В большинстве случаев этот процесс необратим, — сказала проктор не допускающим возражения тоном.

Охранники вышли из здания и встали рядом с женщиной на случай, если обезумевший К'тэр попытается все же силой проникнуть в здание.

— Поверь мне, — сказала на прощание проктор, — тебе не следует добиваться свидания с братом.

Организм человека — это машина, система, состоящая из органических соединений, контуров циркуляции жидкостей, электрические цепи, проводящие импульсы тока; правительство — это тоже машина, управляющая взаимодействием сообществ, законами, культурами, награждающая за хорошее поведение и наказывающая за плохое. В конечном счете сама вселенная — машина: планеты вращаются вокруг солнц, солнца группируются в кластеры, кластеры и одинокие звезды образуют галактики… Наша задача — поддерживать машину в рабочем состоянии.