– Я вчера вечером по Интернету полазила, вот скачала схему всех их зданий, всей территории, – Анфиса повела рукой. – Действительно это единый комплекс, войти можно и со стороны Колымажного и Знаменки и вон там сзади, где скверик. Здания разные, но хозяин их один – музей. В Интернете насчет подземки ничего, но я уверена, в их Нижнем царстве все сообщается, как в улье. И попасть можно незамеченным, и слинять.

Катя быстро поведала ей про разговор с начальником ГИБДД, а также про видеозапись на диске Тригорского – в общем, все, что Анфиса пропустила.

– Все версии должны проверяться, – сказала она, – Гайкин и Юдина – брат и сестра, и только три вещи их объединяет – то старое ДТП, как оказалось, они ехали тогда вместе, квартира, доставшаяся в наследство от родителей, и…

– «Проклятая коллекция», – закончила Анфиса. – Если честно, я все жду, что ваши там, в Красногорске, поднажмут, и этот гад Тригорский и в убийствах признается.

– Даже если он убийца, он не признается, – сказала Катя. – Он садист, но не дурак, законы знает, у нас по убийствам на него ничего нет – никаких улик. На всех прочих есть улики – мотивы, даже следы крови – на нас с тобой и на той тетке смотрительнице Шумяковой, а вот на Тригорского нет ничего.

– Мы с его сынком этим, Ангелом, как его твой участковый называет, так и не встретились, – Анфиса положила в рот мятный леденец. – А у меня после той драки у вольеров просто аппетит разыгрался на всякие там захваты-задержания. Может, и этого придурка где-нибудь прижмем по-тихому в музейном углу, а? Допрос третьей степени с применением пыток?

Катя посмотрела на Анфису – м-да, истинно, истинно, когда появляется «Проклятая коллекция», люди ведут себя так, как никогда бы не повели.

– Я все думаю, – сказала она, – вот Юдину убили зверски, раскроили ей череп, гнались за ней. Ее брата же убрали интеллигентно – укол шприцем с дозой пентотала. Насчет укола какая ассоциация первой возникает?

– Шпионы, – хмыкнула Анфиса. – И потом эти еще – наемники, киллеры… Юсуф, человек Узбека, думаешь, он руку приложил?

– Эта наша главная нестыковка, она меня беспокоит – понимаешь, никто не мог знать, что именно Юдина приедет в музей с проверкой. Теоретически мог знать ее брат, однако он не знал. Я тот наш разговор вспоминаю в хранилище. Олег Гайкин говорил правду… хотя только отчасти. Заметь, убит он был в том же самом месте, что и Юдина, в том же коридоре. И вот я подумала, если убийца заранее присмотрел и изучил для себя это место, как наиболее безопасное и тихое, то…

– То получается, что он выбрал это место для убийства самого Гайкина, что ли? Так почему же не убил его сразу, а только потом?

Катя покачала головой, пожала плечами. Они вошли в музей и увидели Тимофея Дитмара в вестибюле у гардероба. Лейтенанта Дитмара, который не спит, который всегда на посту.

– Привет, – обрадовалась ему Анфиса как родному, – какие новости?

– Сотрудники наши звонили утром в Красногорск. Там у суда целая делегация доброхотов-приятелей, хотят внести залог за него. А с другой стороны там, у суда, демонстрация стихийная владельцев домашних животных, кошек – расправой ему грозят, – Дитмар снял и протер свои бухгалтерские модные очки без оправы. – Я думаю, его все же посадят. Тут, в музее, он не появится.

– А сын его? – спросила Катя.

– Сегодня утром пришел на работу, я это проверил.

– У меня информация по делу о том ДТП, – сказала Катя.

Они с Дитмаром отошли к киоску с сувенирами. Анфиса осталась в вестибюле, наблюдая, как первые ранние посетители входят в музей.

Неожиданно она вернулась и произнесла лишь одно слово:

– Юсуф.

– Опять он здесь? – Дитмар сразу забыл о том, что услышал от Кати. – Где? Куда он делся?

– Кажется, пошел к главной лестнице.

– Экспертиза еще одну загадку подбросила, – Дитмар вертел головой, высматривая Юсуфа. – С Юдиной ведь это он развлекался. Анализ ДНК, сперма. И дамочка бездну удовольствия получила. Но вот как они сошлись… когда успели только? Я совсем уже ничего не понимаю…

– Анфиса, пожалуйста, догони его, – попросила Катя.

– Кого, Юсуфа?

– Да, если он, конечно, не очень тебя пугает.

– Нет, но…

– Вежливо, очень интеллигентно, ты это умеешь, а он интеллигентность и уважение, кажется, ценит превыше всего. Догони его, задержи, скажи, что у нас к нему есть разговор.

– У нас?

– Да, у нас с тобой, – Катя кивнула. – Лейтенант, вы уж простите, но с Юсуфом нам лучше без вас поговорить. Вы только все можете испортить.

– Он знает, откуда вы, давно догадался.

– Ничего. Судя по всему… по этим результатам экспертизы, он женщин обожает и умеет с ними обращаться. Нам надо кое-что с ним обсудить негласно.

Катя направилась к главной лестнице. Там – Анфиса и Юсуф на фоне колонн из золотистого мрамора.

Юсуф – как обычно, в безукоризненном черном костюме, белой рубашке, изящный, вежливый и настороженный, как кобра. Анфиса – пунцовая от смущения, полная решимости выполнить задание, которое ей доверили. Они представляли странную пару.

Катя подошла к ним.

– Нам надо с вами поговорить, Юсуф. Спасибо, что уделили нам время. Очень обрадовалась, увидев вас снова, не думала, что вы станете появляться в музее часто, с тех пор, как тут работает полиция.

– Музей открыт для всех, – сказал Юсуф. – О чем разговор?

– О том, что убийца и музейный вор до сих пор не найдены. И очень возможно, что это одно и то же лицо.

– Вас это так волнует? Ах да, вам же платят, наверное, за все это, – Юсуф усмехнулся.

– Так же, как и вам когда-то платил ваш работодатель Саддыков.

– Уважаемый Ибрагимбек.

– Да, уважаемый и щедрый человек, – согласилась Катя быстро. Если честно, она против того покойного мафиози вообще ничего не имела. – И вас волнует то же самое, что и нас. Музейный вор до сих пор не найден. Не знаю, хотите ли вы поймать убийцу, но уж вора точно. И поэтому вы снова здесь.

– Я повторяю, музей открыт для всех. У вас все? Мне надо идти. Меня ждет уважаемая Виктория-ханум.

– Нет, у нас не все, разговор только начался, – Катя указала на банкетку наверху: – Может, присядем?

– Нет.

– Ладно, тогда прямо здесь. Мы с Анфисой присутствовали при проверке лотов и составлении акта, когда обнаружили пропажу. Я не видела всех экспонатов, их не доставали из ящиков, только считали, но я убедилась – это грандиозное и редкое собрание. Уникальное. И то, что ваш работодатель завещал его музею, это хорошо, это широкий жест. И то, что вы так одержимы идеей, чтобы коллекция вошла в собрание и была открыта посетителям, это тоже очень хорошо. Это достойно настоящего мужчины, что вы стремитесь выполнить волю покойного до конца.