— Ты не можешь мне сказать? — Злость, бушевавшая в груди Хейвен, наконец вырвалась наружу. — Это что, черт побери, за ответ? Какая же я была дура, что поверила тебе! Ты мне только лгал и делал мне больно. Я примчалась в Нью-Йорк, думая, что мы с тобой суждены друг другу. А ты оказался лживым бабником, похитителем людей и убийцей!

Йейн поднял руку и протянул к щеке Хейвен.

— Прости…

— Не трогай меня! — прокричала Хейвен, отбросив его руку. — Я заставлю тебя заплатить за то, что ты сделал с Констанс. И я не позволю тебе и дальше убивать людей!

— Это бессмысленно, — обреченно пробормотал Йейн и нажал кнопку переговорного устройства на подлокотнике сиденья. — Останови машину, — приказал он.

«Мерседес» остановился. Водитель выскочил и открыл дверцу для Йейна.

— Отвези мисс Мур куда ей будет угодно, — распорядился Йейн, вышел из машины и не оглянулся. — Если она хочет еще увидеть меня живым, она больше не пойдет в общество «Уроборос».

— Йейн! — крикнула Хейвен, но дверца захлопнулась.

У нее закружилась голова, перед глазами потемнело.

— Куда едем? — послышалось из динамика. — Куда едем, мисс?

Она нервно вертела золотое кольцо на пальце. Кольцо было надето всего несколько часов назад. А уже словно бы стало частью нее. В углу лежала гора чемоданов и картонок. Солнце клонилось к закату. Он давно должен был прийти. Корабль мог отплыть без них.

Около ее двери остановился мальчишка в грязной кепке и сунул записку в щель почтового ящика. Она сбежала по лестнице. Записка лежала на коврике. Она сразу поняла, что новости невеселые.

«Поездка в Рим откладывается, — написал Этан. — Скоро приду и все объясню».

— Я такая дура, — с тоской проговорила Хейвен, стоя в проходе между полками с жидкими моющими средствами. Она пряталась в магазине на Университетской площади. Насколько она могла судить, подслушивать ее разговор с Бью мог только парнишка-грузчик. Он увлеченно мотал головой, слушая хеви-металл на своем айподе, а рядом с ним на полу стояло несколько ящиков с антибактериальным чистящим средством для унитазов. Вряд ли парень с таким обилием татуировок и количеством сережек в бровях мог быть «серым человеком».

— Значит, ты слышала? — спросил Бью.

— Насчет свидетельницы? — вздохнула Хейвен. — Да, слышала.

— Я только что увидел этот сюжет в новостях. Как раз собирался позвонить, чтобы рассказать тебе. Ну и что ты думаешь? Считаешь, дамочка врет? Или думаешь, она действительно видела, как Йейн убил Джереми?

— Почему ты у меня спрашиваешь? — с тоской проговорила Хейвен. — С тех пор, как я оказалась в Нью-Йорке, я только и делала, что ошибалась. Поэтому, наверное, мне придется до ночи прятаться в третьем проходе супермаркета в Гринвич-Виллидж.

— Где-где? Да что случилось, черт побери!

— Я вышла, чтобы где-нибудь попить кофе, и меня — сама не пойму как — принесло к Грамерси-парку. Там я наткнулась на одного парня — он из общества «Уроборос». Он сказал мне про Джереми. Кроме того, он утверждает, что в тысяча девятьсот двадцать пятом году был знаком с Этаном и Констанс, и говорит, что Падма сказала мне правду про Этана. Он действительно убил Стрикленда и устроил пожар, в котором погибла я.

— Погоди. Что за парень? О ком ты говоришь?

— Его зовут Адам Розиер. Он — большая шишка в обществе.

— Я помню это имя, — сказал Бью, — ты просила меня поискать какие-нибудь сведения о нем, а я ничего не нашел. Но почему ты встречаешься с людьми из ОУ? Разве ты не говорила мне, что там процветает коррупция? Что они убивают людей?

— Да, но Адам говорит, что в коррупции виновата Падма и что он старается все исправить.

— Все равно, — упрямо произнес Бью. Похоже, Хейвен его не убедила. — Тебе не кажется, что это слишком наивно — верить какому-то малому из ОУ, когда ты не доверяешь даже человеку, которого любишь две тысячи лет?

— Зачем Адаму врать мне? Между прочим, Йейн пытался меня похитить, но я ему сказала о том, что мне стало известно от Адама, и он, по-моему, испугался.

— Что? — воскликнул Бью. — Он хотел тебя похитить? Ты серьезно?

— Абсолютно серьезно, — ответила Хейвен. — Оказывается, он велел своему телохранителю следить за мной. И после того, как я ушла из Грамерси-парка и шла по улице, этот верзила меня схватил, засунул в машину и повез к Йейну.

— Проклятье! Как же ты вырвалась?

— Они меня отпустили. Высадили на Юнион-сквер.

— Они тебя отпустили? Значит, это уже не похищение, верно? И что сказал Йейн, когда вы встретились?

— Он меня жутко ругал за то, что я снова потащилась в ОУ. Под конец сказал, чтобы я туда больше не возвращалась, если хочу, чтобы он остался в живых. Говорит, что «серые люди» следили за мной и ждали, что я их приведу к нему.

— Ну, теперь и у меня голова кругом, — признался Бью. — Я так понял, что тебя в машину засунул один из его людей.

— Вот именно! А сколько еще его людей за мной следили? И почему Йейн хочет, чтобы я держалась подальше от ОУ, если сам там все время пасется? Я видела в его мобильнике запись. Завтра утром он завтракает с Падмой Сингх.

— С той женщиной, которая когда-то была Ребеккой Ундервуд? Которая виновата во всем ужасе, творящемся в ОУ? — спросил Бью и, немного помолчав, проговорил: — Слушай, мне бы не хотелось все усложнять, но…

— Но что?

— Я только что вернулся от твоей мамы. Я поговорил с ней, как ты меня просила, но у меня почти ничего не вышло. Твоя бабушка звонила доктору Тидмору. Похоже, он где-то на севере, гостит у друзей. Он согласился приехать в Нью-Йорк, найти тебя и препроводить в Теннесси. Имоджин и Мэй хотят, чтобы ты им немедленно позвонила.

— Ты шутишь! — крикнула Хейвен.

Старушка в конце прохода между стеллажами вздрогнула и выронила пакет со средством от моли.

— Боюсь, все серьезно. Имоджин уверена, что ты окончательно развратилась. Твоя душа, дескать, вот-вот погибнет, и надо принимать срочные меры. А твоя мама считает, что тебе еще рано разъезжать по Европе с парнем, которого она в глаза не видела. Она сказала так: «Или Тидмор, или полиция».

— Ну, значит, они обе окончательно сбрендили. Пусть звонят в полицию, потому что ни за что на свете я не…

— Честно говоря, Хейвен, — прервал ее Бью, — может, это не такая уж плохая идея, если учесть все «за» и «против». Ты знаешь: я Тидмора тоже терпеть не могу, но, похоже, дела у тебя из рук вон плохи.

— И ты туда же? Похоже, безумие заразно. Я не станузвонить доктору Тидмору.

— Отлично. Тогда я сам приеду и заберу тебя.