В карцер один за другим входили и собирались за спиной вервольфа Вега, Боса, Рэнсом, остальные капитаны.

– Она солгала Веге, – прорычала Уитли. – Одурачила! Вокруг пальца обвела!

– Я сказала… правду! – торопливо заговорила Опал, чувствуя, что еще немного, и медвежья лапа Уитли расплющит ей горло. – Я не лгала… пощадите… прошу вас!

Леди из Брекенхольма отпустила Пантеру, отступила в сторону, а затем вышла из карцера через скрученную, изуродованную дверь.

– Она в вашем распоряжении, – спокойным тоном сказала Уитли, стремительно возвращая себе человеческий облик. – Думаю, теперь мы можем быть уверенными в том, что она действительно сказала правду.

– Ведьма сумасшедшая! – прошипела Опал.

– Лучше перестраховаться, чем потом волосы на голове рвать, – пояснила Уитли своим товарищам, не глядя в сторону задыхающейся теперь уже не от медвежьей лапы, а от ярости Пантеры.

– Прости, – сказал Дрю, беря Уитли под локоть своей, тоже успевшей трансформироваться в человеческую, рукой. – А я думал, что ты… собираешься убить ее.

– Плохо ты обо мне подумал, Дрю, – ответила она. Конечно, мне бы очень хотелось придушить Пантеру, но если она нужнее вам живой, пусть будет так. Честно скажу, такой расклад мне не нравится, но я как-нибудь смирюсь. – Теперь Уитли посмотрела наконец на жалкую, скорчившуюся у стены карцера пленницу и добавила: – Но отныне я с нее глаз ни на минуту не спущу, и не жди.

В карцер вошли трое лучших матросов Рэнсома, подхватили под руки сломленную леди-пантеру и повели прочь, а Дрю тем временем обернулся к лорду-акуле.

– Забирайте ее на «Мальстрем». Я к вам тоже переберусь, Вега. Мы покинем эскадру и направимся в другое место, не в Калико.

– А куда же? – спросил Вега.

Дрю обнял подошедшую к нему Уитли и ответил:

– В Баст, Вега, в Баст. Именно там корень всех проблем. Именно там необходимо наше вмешательство.

Звук был простой, но такой необычный для ушей Гретхен. Детские голоса хором пели песню, и она плыла в воздухе над крышами сонного городка. Гретхен остановилась посреди сада графа Фриппа и закрыла глаза, слушая сладкие звуки. Оказывается, она почти забыла, что значит чувствовать себя счастливой и беззаботной. Она стояла в городке Брей, на лужайке возле виллы графа-барсука, но душой перенеслась на время в свой родной Хеджмур. Услышав неровные, прихрамывающие шаги, Гретхен очнулась, открыла глаза и обернулась.

– Школьники? – спросила она, когда граф Фрипп подошел ближе.

– Не совсем так, моя дорогая, – ответил старый лорд-барсук, тяжело опираясь на свою трость. – На самом деле это сироты. В Брее нет ни беспризорников, ни бездомных, миледи. И не будет, пока я остаюсь главой этого города.

Гретхен подставила руку, Фрипп подхватил ее под локоть, и они вместе неторопливо пошли в направлении реки.

– Благодарю вас за то, что согласились нас принять, милорд, – сказала Гретхен. – Не думаю, чтобы в наши дни в Лиссии нашлось много верлордов, согласных приютить у себя беженцев, спасающихся от Котов.

– «Гончие из Хеджмура» найдут в Дейлиленде много друзей, моя дорогая, – сказал Фрипп. – Но вы должны проявлять осторожность. Пока вы у нас в гостях, вам и вашим друзьям не следует выходить за границы моих владений.

– Не волнуйтесь, граф Фрипп, мы не станем разгуливать по улицам города. И вашим гостеприимством злоупотреблять тоже не будем. Среди моих людей есть раненые, но как только они встанут на ноги, мы отправимся дальше в путь.

– Мне не хочется, чтобы вы вновь подвергали свою жизнь опасности в диком лесу, леди Гретхен, – хмуро произнес Барсук. – Оставайтесь в моем доме столько, сколько захотите.

– Я очень благодарна вам за это предложение, но боюсь, что с каждым днем, который мы с моими «Гончими» проводим у вас, наши враги подходят все ближе. Я не хочу подвергать опасности Брей.

– Ваш юноша вон там, – сказал Фрипп, резко меняя тему беседы и указывая тростью вперед. – Не думаю, однако, что ему везет. Может, вы сами покажете этому вестландцу, как ловят рыбу уроженцы Дейла, моя дорогая?

Фрипп улыбнулся, Гретхен поцеловала старого Барсука в щеку и упорхнула по лужайке в направлении реки.

– Не клюет? – крикнула она издалека, приближаясь к шатким мосткам, вступающим от берега в переливающуюся от солнечных пятен реку Редвайн. Трент сидел на дальнем краю мостков в подвернутых выше колен штанах. Одна нога погружена кончиками пальцев в ледяную речную воду, вторая согнута в колене, на нее Трент опирался подбородком, лениво держа в руках удилище.

Услышав голос Гретхен, юноша с Холодного побережья поднял голову и удивленно раскрыл глаза.

– Если ты пришла, чтобы насмехаться надо мной, как это делал лорд-барсук, то, пожалуйста, не нужно, – крикнул он в ответ. – Граф уже достаточно повеселился, рассказывая мне, чем отличается один конец удочки от другого.

Гретхен осторожно, на цыпочках, прошла по скрипящим доскам мостков.

– Не бойся, – прошептала она. – Я буду молчать как рыба, чтобы не распугать твоих рыб. Но похоже, что тебе нужна помощь, а?

– Ничего мне не нужно, – ответил юный Серый плащ, – я сам все правильно делаю. Просто удочка – дрянь, вот рыба и не хочет клевать. Да ты сама взгляни, на этой удочке даже катушки нет!

В подтверждение своих слов Трент взмахнул удилищем вверх, и тут же его пальцы неаккуратными кольцами оплела провисшая леска.

– Ну, знаешь, плохому танцору…

– …всегда пол мешает, знаю, знаю, – со смехом закончил пословицу Трент. – Ладно, присаживайся. Только в воду ничего не бросай, договорились? Я все-таки твердо намерен до вечера хоть что-нибудь выудить из этой тухлой речки.

– Ну-ну, «тухлой»! Здесь, между прочим, такие крупные твари водятся, должна тебе заметить! – сказала Гретхен, невольно вспомнив странную тень, которую она увидела несколько недель назад у речного камня. – Я буду следить, чтобы тебя самого никто не поймал, Ферран!

Гретхен присела рядом с Трентом, свесила ноги с края мостика и стала наблюдать за тем, как он забрасывает леску назад в реку.

Леска скользила между изуродованными пальцами левой руки юноши – Трент потерял мизинец и безымянный палец, когда сражался с дикарями в Дайрвудском лесу.

– Все еще больно? – спросила Гретхен.

– Что больно?

– Твои пальцы… – ответила она. – Точнее, то, что их нет.

– Знаешь, иногда я чувствую тупую боль, особенно когда холодно, но в целом рука меня не беспокоит. Хотя, возможно, я не прав. До того как я потерял пальцы, я был отличным рыболовом. Да, наверное, именно в этом все дело.

Они оба рассмеялись. Вспомнили о том, как помогали друг другу выбраться из смертельно опасного Дайрвудского леса, и возникшая между ними тогда привязанность сохранялась и сейчас, в спокойной солнечной тишине Брея.