— Видишь ли, сынок, теперь уже мы не так беспокоимся о тебе, как прежде. Мысль о том, что однажды ты можешь умереть, уже не причиняет нам невыносимую боль. Мы знаем, что это когда-нибудь случится, ибо все мы смертны. Благодаря тебе мы поняли, что смерть не так ужасна и страшна. Но между жизнью и смертью существует тонкая грань, Гарри, и нас предупредили, что ты близко подошел к ней.

— Не смерть! — воскликнул Гарри и неожиданно почувствовал, что сон его стал явственным, почти реальным. — Вас предупредили? Кто?

— Мертвые могут многое, сынок, — ответила мать. — Среди них есть такие, кому можно полностью доверять, с кем можно откровенно беседовать... но есть и такие, кому ни в коем случае верить нельзя, с кем не следует разговаривать вовсе. Иногда ты поступал очень неосторожно, Гарри, но на этот раз... один... порочный и злой... потерявший всякое... темный как... навсегда...

Ее речь прерывалась, стихала, исчезала и растворялась в ночи. Но то, что она говорила, было очень важно.

— Мама! — закричал он вслед уходящему голосу. — Мама!

Туман во сне все сгущался...

— Га-а-а-а-рри! — затихающее эхо было ему ответом. Потом все стихло, исчезло... И вдруг что-то коснулось лица Гарри. Он вздрогнул и выпрямился в кресле.

— В чем де... — сдавленно прошептал он, полуочнувшись от сна. Ему показалось, что в воздухе что-то затрепетало, что тишину нарушило трепыхание крыльев — Ш-ш-ш-ш, — откуда-то из темноты донесся до него шепот лежавшей в кровати Сандры — Тебе снился сон Тебе снова снилась твоя мать Гарри вдруг вспомнил, где он находится, и с минуту вслушивался в тишину погруженной во тьму комнаты — Ты не спишь? — некоторое время спустя спросил он — Нет, — ответила Сандра. — Ты ведь не хочешь, чтобы я засыпала?

Он покачал головой, не сразу сообразив, что она не может его видеть, потом прошептал:

— Нет-нет, все в порядке. Спи Сам он тоже вновь провалился в сон, но прежде ощутил слабое движение воздуха.

На этот раз голос донесся до него из самой гущи окутавшего его во сне тумана, такого плотного и вязкого, какой ему никогда не приходилось видеть наяву Голос доносился издалека, но был четким и ясным, сигнал был достаточно сильным, однако звучал как-то мрачно, словно из могилы. Звуки исходили из тумана и, казалось, окружали Гарри со всех сторон, давили на его мозг.

— А-а-а-а-ххх! Любимчик мертвецов, — произнес голос, который Гарри сразу же узнал. — Я все же отыскал тебя, несмотря на все никчемные усилия тех, кто хотел защитить тебя от такого старого, мертвого и совершенно безобидного существа.

— Фаэтор! — воскликнул в ответ Гарри. — Фаэтор Ференци!

— Га-а-а-а-рри Ки-и-и-и-иф! — насмешливо пропел, почти промурлыкал его собеседник булькающим голосом. — Произнеся мое имя, ты оказал мне большую честь. Мне показалось, я услышал робость и благоговение в твоем возгласе? Ты трепещешь перед силой и властью, которыми я обладал когда-то? Или это что-то другое? Может, ты боишься меня? Как же ты можешь бояться? Ты, всегда такой бесстрашный! Скажи, сын мой, почему ты так изменился?

— Я не твои сын, Фаэтор! — откликнулся Гарри, в котором начал просыпаться прежний дух. — Мое имя ничем не запятнано! И не пытайся его очернить!

— А-а-а-а-хх! — засмеялось мерзкое чудовище булькающим голосом. — Так-то лучше! Как приятно возобновить прежнее знакомство.

— Что тебе нужно, Фаэтор? — осторожно спросил Гарри. — Ты услышал, как мертвые говорят про мои затруднения, и пришел посмеяться надо мной?

— Ты в затруднении? — Фаэтор разыграл удивление, однако не сумел скрыть сарказма. — Разве это возможно? У тебя ведь столько друзей? Притом что все мертвые готовы откликнуться на твой зов и прийти тебе на помощь?

Даже во сне Гарри хорошо осознавал коварство вампира, ибо ему были хорошо известны их кажущиеся безобидными уловки и приемы.

— Фаэтор, — сказал он, — я уверен, что ты все знаешь. Но, если хочешь, я расскажу тебе, в чем дело Я больше — не некроскоп и могу быть им только во сне. А потому можешь сколько угодно радоваться, что я попал в это положение, потому что, когда я проснусь, тебе уже не представится возможность получить подобное удовольствие.

— Я очень сожалею! — ответил Фаэтор. — Я надеялся, что мы с тобой друзья.

— Друзья? — Гарри хотел засмеяться, но удержался Лучше не ссориться с такими непредсказуемыми существами, даже зная, что Фаэтор мертв, что он исчез напеки — Что ты хочешь этим сказать? Как ты верно заметил, мои друзья — мертвые, ты же им отвратителен — И поэтому ты отрекся от меня, — сказал Фаэтор, — и петух еще не прокукарекал три раза.

— Как ты смеешь так богохульствовать? — воскликнул Гарри В о гнет он почувствовал, что Фаэтор гнусно ухмыльнулся Конечно смею, Гарри. Ведь я великий богохульник По крайней мере в глазах некоторых.

— Так думают все, — ответил Гарри. — Это здравый смысл, Фаэтор. А теперь оставь меня, если ты кончил издеваться. У меня могут быть более приятные сны.

— У тебя короткая память! — взревел Фаэтор. — Когда ты нуждался во мне, сам ко мне приходил Разве я тогда не помог тебе? Кто, скажи, уничтожил твоих врагов в Хорватских горах?

— Ты пришел ко мне на помощь только потому, что тогда это было в твоих интересах. И ничего больше Ты помог мне, чтобы нанести удар Тибору и дважды отомстить за себя, хотя бы и из могилы. Ты столкнул со скалы Ивана Геренко, чтобы спасти свой замок, который он хотел разрушить. Ради меня ты не сделал бы ничего Ты использовал меня в гораздо большей степени, чем я тебя.

— Ах так? — воскликнул Фаэтор — А ты не такой дурак, как я думал! Стоит ли удивляться, что ты победил, Гарри Киф! Но даже если ты сейчас сказал правду, ты все же должен признать, что выгода была обоюдной.

Только теперь Гарри понял, что вампир пришел к нему не за тем, чтобы поиздеваться. Была и другая причина его появления. 06 этом свидетельствовали слова Фаэтора об обоюдной выгоде. А что если этот разговор тоже должен послужить взаимной выгоде? Что хочет это чудовище, а еще важнее — что оно собирается предложить взамен? Был только один способ это узнать.

— Хватит, Фаэтор, — сказал Гарри. — Что тебе от меня нужно? Говори!

— Как тебе не стыдно, Гарри! — фыркнул вампир. — Ты же знаешь, как я люблю приятную беседу с друзьями, с которыми можно поспорить: следование безоговорочной логике, неопровержимые доводы, ловкое манипулирование словами, искусный торг, прежде чем будет заключена сделка. Неужели ты откажешь мне в этом маленьком удовольствии?

— Оставь это, Фаэтор, — ответил Гарри — Скажи мне, чего ты хочешь и зачем тебе это нужно. И только после этого, в том случае, если я смогу это выполнить и остаться самим собой, мы поговорим о сделке — Ну знаешь!. — воскликнул вампир, однако тут же продолжил — Хорошо, я согласен. От мертвых я узнал, что у тебя наступили тяжелые времена. Должен признаться, мне известно о том, что тебя лишили твоих способностей и возможностей. Правда и то, что в мире мертвых я являюсь парией. Но иногда мне доставляет большое удовольствие подслушивать их разговоры. О тебе очень много говорилось, Гарри Киф, и мне удалось это услышать. Ты не только отлучен от разговоров с мертвыми — ты больше не обладаешь способностью мгновенной транспортации. Это правда?