Но почему он появился именно здесь и сейчас?

Вот это уже толковый вопрос.

Перед тем как выйти из душевой комнаты, Лариса придирчиво посмотрела на себя в зеркало. Да… Зрелище не ахти: темные круги под глазами, на носу собирается вскочить прыщик, губы обметаны…

Ничего.

Для встречи с первой любовью сойдет.

Артур, вопреки ее предположениям, не подпирал дверь, томясь в ожидании. Он встретил Ларису у сервированного к завтраку журнального столика.

— Извини, не нашел у тебя посуды, — развел руками Артур. — Поэтому будем довольствоваться моим походным сервизом из высококачественной пластмассы. — Прошу к столу!

— Та-ак, — протянула Лариса, сев на пуфик и оглядывая стол. — Сыр, ветчина, бутерброды с икрой… Пирожные… Откуда?

— Сбегал в ближайший супермаркет, пока ты мылась, — серьезно сказал Артур. — Там же мне и чай заварили. Вот в этот термос. Лариска, ешь и не задавай дурацких вопросов! А то я в конце концов на тебя обижусь: не узнала, вместо поцелуев задает вопросы, прямо как следователь, да еще и смотрит сурово. Это же я!

— Вижу, что ты, мое распутное прошлое. — Лариса взяла бутерброд с икрой. — Но как ты здесь оказался? И где пропадал все эти годы?

— Я не пропадал. — Артур налил чаю в пластиковые стаканчики — сначала Ларисе, потом себе. — Я почти постоянно держался неподалеку от тебя, Лариса. Только мне нужно было, чтобы этого никто не замечал. Даже ты.

— Вот как…

— Да. Поэтому я знаю практически все о твоей жизни. До того момента, как тебя похитила фламенга.

Лариса замерла. А потом осторожно спросила:

— Артур, ты человек? Артур невесело усмехнулся:

— Молодчина, Ларочка. Ты сразу задала самый важный вопрос.

— Отвечай.

— Конечно. Я не хочу иметь от тебя тайн. Я не человек.

— Ты морфер?

— Да. Вспомни наше детство. Родителей у нас не было. Старик отобрал нас на воспитание именно по такому признаку. И готовил из нас убийц. А потом я исчез, помнишь?

— Старик сказал, что ты сбежал.

— Он солгал. Я никуда не девался. Исчез, стал просто недоступен уровню человеческого восприятия, понимаешь? Просто я морфер-полукровка. А у полукровок свойства морферов обнаруживаются только к двадцати годам. Но Старик колол мне какие-то препараты, и этот процесс ускорился. Однажды утром я проснулся и понял, что могу быть невидимым. Могу стать птицей, кошкой, ручьем, кирпичной стеной!.. И при этом останусь самим собой. Это знание было как удар молнии. Нет, что я говорю. Молнии — мелочь. Это было ощущение, словно отныне ты — Господь Бог. Правда, мне быстро объяснили, кто я и насколько на самом деле ограничено мое всемогущество.

— Кто объяснил?

— Старик.

— Он что, тоже… из вас?

— Конечно.

— Нормально. Тут, в зоне, мне все уши прожужжали о том, какие морферы благородные существа по сравнению с людьми. И вдруг оказывается, что самый чудовищный убийца и изготовитель убийц — то самое “благородное существо”! Впрочем, после некоторых событий, которые здесь со мной произошли, я уже этому не удивляюсь.

— Старик превратился в монстра, после того как Общество морферов его изгнало. Оказалось, что он был большой любитель ставить эксперименты на своих соплеменниках.

— Что ж, это его не остановило. Он перешел на другой подопытный материал. На людей.

— Не совсем так. Ведь я тоже оставался его учеником долгое время, когда ты уже считала, что меня и в живых-то нет. Ведь ты думала так?

— Да, но…

— Он вырастил из меня убийцу. Как, впрочем, и из тебя. Только я, в отличие от тебя, свое первое убийство совершил не далее как вчера.

— То есть?

— То есть я просто ушел от него, когда решил, что выучился всему. Я не собирался быть его постоянным подручным. Но, видимо, он знал, где меня найти, если я сильно понадоблюсь. Поэтому, когда к нему обратился тот заказчик, он легко меня нашел…

— Кого ты убил?

— Погоди…

— Нет, ответь, пожалуйста! Ты убил и оказался здесь — в “Дворянском гнезде”. В закрытой зоне!

— Она закрыта не для всех…

— Конечно! Только ты еще каким-то образом проник в мое жилище!

— Я следил за тобой, я чувствовал тебя. Тебе было плохо. Ты бредила, а я стоял на улице и слушал, как ты стонешь и зовешь на помощь. Потом не выдержал и взломал замок.

— Кого…

— Ты металась в жару. Я просканировал твои легкие — оказалось, ты подхватила пневмонию. Пришлось немножко тебя полечить. Извини, если было больно, но вообще-то я удачно проникаю в любую клеточную структуру и расправляюсь с инфекцией или вирусами. Так что ты теперь здорова.

— Меня ты вылечил, а кого-то убил… Парацельс-Чикатило… — Лариса вскочила и закричала: — Какого черта ты сюда явился?

— Интересный вопрос — Глаза Артура зло блеснули. — Если теперь ты знаешь, что я морфер и что курортная зона “Дворянское гнездо” — убежище морферов, то уж как-нибудь сложи два и два! Кроме того, здесь находится мой заказчик. Тот, ради чьей блажи я совершил первое в своей жизни убийство. Именно мой заказчик потребовал, чтобы я после выполнения заказа явился в “Дворянское гнездо”. Отчитаться, сдать оружие (да, представь себе, заказчик дает оружие киллеру, куда катится мир!) и получить гонорар.

— Кого ты убил?!

— Да почему тебя это так волнует? Какая тебе разница?!

— Артур, я прошу…

— Ну, если просишь. Так, одну писательницу. Веру Червониеву.

Лариса пару секунд не дышала, а потом очень спокойно спросила:

— Ты уверен, что именно ее?

— Лариса, я же профессионал. Кроме того, заказчик дал на нее полную наводку… Ошибиться было невозможно.

— А кто твой заказчик? — еще более спокойным тоном спросила Лариса.

— Милая, а вот это конфиденциальная информация. — Артур, хоть и выглядел простецким пареньком, на самом деле был скрытен и холоден. Мимикрия. Очень знакомая ей профессиональная черта.

— Хорошо. Я не буду настаивать.

— Ларочка, я тебя обидел. Прости, золотко. И вообще, что ты там стоишь, иди лучше ко мне. Неужели ты ни капли по мне не соскучилась? Я себе не так представлял нашу первую встречу после стольких лет. Думал, ты мне на шею бросишься…

— Обязательно брошусь, — чересчур ласково сказала Лариса. — Буквально через минутку. Мне нужно позвонить. Моей здешней подруге. Она наверняка беспокоится о том, как я провела ночь. Порадую ее сообщением о полном выздоровлении.

— Ладно. Но за это я тебя буду целовать еще дольше.

Лариса лучезарно улыбнулась: