— Буду премного благодарен, если вы доставите меня в аэропорт, — напуская на себя серьезный вид отвечает и тянется он к навигатору, чтобы задать нужные координаты, после чего вальяжно откидывается назад на спинку сидения и постукивает пальцами по спинке моего кресла, разрешая трогаться.

— Так точно, сэр.

Остановите землю, я сойду. Если еще три часа тому назад, меня до невозможности возмущали сексуальные игрища, устроенные Элджи за моей спиной с моим братом, а самое главное — в моем комбинезоне механика, то сейчас ролевые игры уже не кажутся такой плохой идеей. Жаль, что эта мысль осенила меня так не вовремя. Недовольно фыркаю себе под нос и концентрирую внимание на навигаторе.

Он показывает тридцать минут. Скоростная трасса огибает город по линии побережья и ведет прямо в аэропорт. Я управлюсь минут за двадцать, а может, и за пятнадцать. Предварительно проверяю бортовой компьютер, как и собиралась. Конечно, без внешнего вмешательства не обошлось: на виртуальной модели машины показано, что кто-то залезал под кузов автомобиля, вряд ли это местные котики или суслики.

Хмурю брови, пристегиваюсь и плавно выжимаю педаль газа, выезжая на дорогу. Глупо избавляться от следилки, если это действительно она, у всех на виду.

— Какая красивая ваза, — бормочу себе под нос и ловлю взгляд мужа в зеркале заднего вида.

Он едва заметно отрицательно качает головой:

— Согласен. Красивая и абсолютно пустая ваза, — Генрих рассматривает ее еще раз внимательным взглядом и пожимает плечами, — Ваза, как ваза, единственная ее ценность заключается в том, что подарена она самим эмиром.

Это хорошо, что просто подарок. Правда, с трудом верится, что Великий и Ужасный Эмир Юсуф Аль Харунж подвержен принятию спонтанных решений.

Генрих стучит пальцами по чемоданчику — нервничает, а я ему в такт отбиваю дробь по рулю. Едем медленно, не привлекая к себе внимание, лавируем в общем потоке машин. И только когда останавливаемся на светофоре, я выпрыгиваю из салона автомобиля и рукой нащупываю под кузовом приклеенный миниатюрный камушек. На удивление, сорвать его с корпуса машины не составляем мне большого труда. Вот только выбрасывать его не спешу, делаю вид что, теряю равновесие и случайно касаюсь рукой рядом стоящего автомобиля. Извиняюсь перед водителем, который окидывает меня недовольным взглядом в отражении бокового зеркала, и возвращаюсь на водительское место.

— Я говорил, что ты у меня чудо? — усмехается Генрих.

— Да, сэр, вам очень повезло с водителем, — напускаю на себя грозный вид, — Но знайте, я не приемлю флирт на работе.

— Знайте и вы, что тем самым, вы только распаляете мой интерес к вашей персоне, — не унимается Генри.

Удивительно, сколь бездарным образом мы потратили два года нашей семейной жизни!

Я немного ускоряюсь, чисто из спортивного интереса, желая обогнать навигатор, и замечаю машину, которая следует за нами. В другой бы раз, может, и не обратила бы внимание, но только не сегодня. Да, и наши преследователи не сильно шифруются, желтый кроссовер следует буквально по пятам, отставая на две-три машины.

— Дорогой, — сладко воркую, сдерживая себя, чтобы не скрипеть зубами, — Развей мои сомнения, скажи, что это нанятая тобой охрана.

Генрих оглядывается, различает преследователей в потоке остальных машин и, повернувшись, находит мой напряженный взгляд в зеркале заднего вида.

— Если тебе не сложно, родная, ускорься самую малость.

Поджимаю губы, перехватываю руль покрепче, и выжимаю педаль газа. Нарастает гул двигателя, руль начинает подрагивать мелкой дрожью, и кровь ускоряется в моих венах. Летим по скоростной магистрали, огибая мимо проезжающие машины. Не люблю перестраиваться из одного ряда в другой на большой скорости, но сейчас приходится действовать столь радикальным методом.

В уме постоянно считаю секунды: три, два, один… Зеленый цвет — летим. Пять, четыре, три… Желтый цвет — перекресток позади. Успеваем в последний момент.

Я не могу позволить себе встать на светофоре. Встанем — потеряем заветные секунды, и нас догонят. К тому же кроссовер с преследователями почувствовал, что правила игры изменились, и тоже ударил по газам, не желая упускать нас из виду.

Зеленый мигающий… Нога на педали газа, и вот он остается позади. Следующий красный. Тридцать секунд. Скорость большая, боюсь, что на нем мы встрянем. Двадцать секунд, машины начинают скапливаться у стоп-линии. Десять секунд — зажигается зеленый свет на поворот. Автомобили в правом ряду трогаются, перестраиваюсь в их ряд, хотя мне нужно прямо. Пять секунд, я подъезжаю к перекрестку. Три, два, один — зеленый общий. Плавно нажимаю на газ и выкручиваю руль, объезжая последнюю машину, позже всех сорвавшуюся с перекрестка.

— Ди! — восклицает Генрих.

— Что Ди? Я правил не нарушаю, сэр, это он уехал на красный!

Вижу, что желтый кроссовер притормаживает из-за вылетевшей на перекресток машины, огромный бугай на пассажирском сидении что-то выкрикивает в окно злостному нарушителю правил дорожного движения, и они вновь пускаются в погоню. Секунды отыграны, но это не победа.

Впереди вновь красный сигнал светофора, и я точно не попаду на зеленый.

— Съезжай в город, там по центральной улице выедем к мосту, — советует Генри, отслеживая альтернативные пути объезда в своем коммуникаторе.

Зеленая стрелка на город загорается аккуратно тогда, когда мы к ней подъезжаем и уходим на поворот.

— Черт! — нервно ругаюсь я.

В городе дорога становится значительно уже, четыре полосы превращаются в две, а машин по-прежнему остается приличное количество. И светофоры меняют свой цвет хаотично, исходя из загруженности перекрестков, просчитать что-либо становится просто невозможно.

На протяжении трех кварталов нам везет, а вот на четвертом приходится встрять. Смотрю в зеркало заднего вида и вижу, что шесть машин отделяют нас от желтого кроссовера. Тяжело сглатываю и постукиваю пальцами по рулю, отсчитывая секунды. Впереди меня у стоп-линии стоит еще одна машина, и это значит, что с перекрестка мне так просто не сорваться.

Толстому бугаю на попе ровно не сидится, он выпрыгивает из тачки, и неспешным шагом идет к нам. Не торопится, ведь знает, что никуда мы не денемся — светофор показывает больше минуты ожидания. Толстяк едко скалится и держит руку за пазухой куртки.

— Как ты думаешь, что у него там? — зачем-то спрашиваю мужа, чтобы он развеял мои не самые праздные догадки.

— Вряд ли там коробка конфет или букет цветов, — кривится Генрих, — Родная, прыгай на заднее сидение, а я переговорю с этим милым дружелюбным джентльменом, не думаю, что он будет открывать огонь посреди улицы.

— М-милым дружелюбным джентльменом? — голос срывается в какой-то тихий писк.

— По глазам вижу — добряк, — пытается шутить Генрих и подается вперед, — Ди, кроме шуток, перебирайся сюда.