Вам не следует это носить. Он не любит, когда вы делаете странные вещи. То, что не делает никто…

– В замке что-то происходит, – заключила Грейс после того, как рассказала об эпизоде в лавке. – Как и в Галспете. Нам следует уйти отсюда, причем как можно скорее. Мы уже поправились.

Однако граф удалился, так и не дав им разрешения покинуть замок, и Фолкен не хотел нарушать законов гостеприимства. Грейс понимала, что для Фолкена это равносильно предложению ограбить банк.

– Грейс, ты нравишься Элварду, – мягко сказал Бельтан. – Может быть, ты попробуешь поговорить с ним наедине и попросишь разрешения покинуть замок. Мне кажется, тебе он не откажет.

Грейс почувствовала, что на нее все смотрят, и понимала, что не может им отказать, хотя ей совсем не хотелось идти к Элварду.

Но правда ли это, Грейс? Разве тебе не хочется его увидеть?

Она почувствовала, что дрожит – но от страха или от нетерпения, Грейс не знала.

– Я попытаюсь, – обещала она.

Найти графа оказалось совсем нетрудно. Она остановила слугу, который зажигал светильники – после ужина прошел час, и за окном стало совсем темно. Слуга видел Элварда всего несколько минут назад, он направлялся в свои покои в конце зала.

Грейс толкнула массивные двери. Они были такими огромными, что она вновь почувствовала себя девчонкой, нарушающей строгие правила приюта. Единственный источник света – огонь в камине. Грейс пересекла зал ее шаги гулким эхом разносились по огромному пустому помещению и остановилась перед тяжелым занавесом. Откашлявшись, она позвала:

– Милорд?

Тишина, лишь затрещало горящее в камине полено. Может, позвать его громче.

– Лорд Элвард, вы здесь?

Грейс подняла дрожащую руку и прикоснулась к ткани занавеса. Затем, собрав волю в кулак, отодвинула занавес и шагнула вперед.

Лорд Элвард, граф Морского Дозора, повернулся к ней.

Грейс застала его в тот момент, когда он снимал рубашку. Она выскользнула из его рук и упала на пол. Граф остался в сапогах и обтягивающих штанах, обнаженная грудь блестела в свете дюжины свечей.

Грейс ахнула.

– Милорд, прошу меня простить.

Она отвернулась, собираясь уйти.

– За что я должен вас простить, миледи? – Его голос был низким и нежным – сейчас он говорил только для нее. – За то, что вы – воплощение моей мечты? Сначала я принял вас за фантом, созданный жаром, который горит в моем мозгу с того момента, как я в первый раз вас увидел. Но вы здесь, не так ли? Вы настоящая.

Его слова обладали такой притягательной силой, что Грейс невольно сделала несколько шагов вперед и оказалась внутри его покоев. Ее глаза приспособились к свету свечей, и теперь она смогла разглядеть Элварда более внимательно. Сильное молодое тело, кожа слегка блестела от пота, по рельефным мышцам пробегали тени от пламени свечей. В ее сознании вдруг возник вопрос: куда он ходил после ужина?

Она сообразила, что нужно что-то сказать.

– Вы совершили добрый поступок, милорд, позаботившись об отце Мирдрид.

– Что?

– Мирдрид. Дочь вашего прежнего управляющего. Она рассказала мне о вашей щедрости – вы разрешили поместить ее отца в ваш фамильный склеп.

– Миледи, я не верю, что вы пришли ко мне, чтобы говорить о служанках.

Элвард протянул к ней руку.

Несколько темных капель упало на пол. Инстинкт врача подавил все остальное.

– У вас кровь, милорд.

Он посмотрел на руку, словно только сейчас вспомнил о ее существовании. Грейс взяла ее в свои ладони и перевернула. Кровь текла из двух отверстий – одно находилось на тыльной, а другое на внешней стороне ладони. Она вытащила платок и стерла кровь, чтобы получше осмотреть раны. Ей уже приходилось видеть такие раны, когда она работала в госпитале. Они напоминали собачьи укусы.

– Чепуха, миледи. Я ничего не чувствую. Во всяком случае, пока вы здесь.

– Стойте смирно.

Грейс обернула платок вокруг его ладони, и он тут же намок. Ничего, на первое время сойдет. Она вдруг поняла, что стоит совсем рядом с графом. Грейс сделала шаг назад.

– Благодарю вас за заботу, миледи. Но вы должны рассказать мне, зачем пришли сюда.

Грейс сделала вдох, собираясь с силами.

– Я пришла попросить вашего разрешения покинуть Морской Дозор, милорд. Мы хотим уйти завтра утром.

– Ну и пусть ваши спутники уходят. – Он так смотрел на нее, будто вбирал в себя. – Взгляните на меня и скажите, что вы хотите меня покинуть.

Элвард стоял совсем близко, а его слова прозвучали, как приказ, и она не захотела ему противиться. Грейс посмотрела на него, коснулась взглядом, мыслями. Красивое лицо, удивительно полные для мужчины губы, на плечах перекатываются мышцы. Обтягивающие штаны не скрывают силу его страсти.

Грейс задрожала. Она долго не могла коснуться другого человека и никого не подпускала к себе. Но в Таррасе она оставила тень у себя за спиной. Теперь она сама сделает выбор под влиянием страсти, а не насилия. Все ее тело наполнилось невыносимым жаром, таким сильным, что, казалось, он чудом не сжег на ней одежду.

Грейс сделала всего один шаг и преодолела разделявшее их расстояние. Он положил завязанную руку ей на шею и притянул к себе. Грейс оказалась немного выше, ее губы задели его нос, а потом нашли влажный жар его рта.

И тут же, из окружавшей их тьмы послышался пронзительный хриплый голос, подобный карканью ворона:

– Еретик! Нарушитель всех прав! Я вижу, что ты делаешь.

Грейс замерла. Стон вырвался из груди Элварда – страха или ярости? – и он отскочил от нее. На губах у Грейс остался металлический привкус. Она коснулась пальцем губ и увидела на нем кровь. Она сразу поняла, что это не ее кровь.

– Я знаю, кто она такая, – прокаркал голос. – Шлюха. Колдунья. И много чего еще. Она не для тебя!

Элвард резко повернулся, пытаясь найти источник голоса. Краем глаза Грейс заметила движение. В самом темном углу комнаты, куда не достигал свет свечей, что-то шевельнулось. Грейс попыталась добраться до тени через Паутину жизни.

И ощутила жестокий удар по сознанию, концентрация исчезла.

– Держи свое отвратительное волшебство при себе, колдунья! Я слишком долго трудилась, чтобы позволить тебе отравить его своими заклинаниями!

К тому моменту, когда Грейс разглядела, что к ней приближается клинок кинжала, делать что-либо было слишком поздно. Грейс приготовилась принять смертельный укус стали.

Сумрачный воздух перед ней пошел рябью. Рука перехватила кинжал, который так и не нанес удара. Грейс поняла, что смотрит в золотые глаза.

Вани швырнула кинжал и прыгнула в том направлении, откуда был нанесен удар. Она сорвала со стены гобелен, порыв воздуха едва не погасил свечи, но они тут же вспыхнули еще ярче. Осветили дальний угол и приоткрытую дверь.