— Вставай, — закричал Эдеард, потянув Салрану за руку.

Она плакала и уже почти не могла шевельнуться от страха.

— Не отдавай меня им, — рыдала она. — Пожалуйста, Эдеард. Убей меня. Л этого не вынесу. Я не могу, лучше целую вечность провести в темноте Хоньо.

— Ни за что не отдам, — заверил ее Эдеард и обнял, окутывая свой защитой.

«Приведите на рынок быстролисов, — приказал бандит. — Выследите его по запаху».

— Пойдем, — прошептал Эдеард.

Он направился к главному выходу, но сразу же остановился. Навстречу шло больше десятка бандитов с целой сворой быстролисов. Прямо перед ними, спасаясь от огня, пробежала стайка цыплят и группа отчаянно визжащих ген–мартышек, но хищники даже не оглянулись на них.

— Милосердная Заступница!

Он оглянулся по сторонам, не осмеливаясь воспользоваться про–взглядом из страха, что чертов бандит его обнаружит.

«Мне наплевать, что огонь мешает взять след. Найдите его!»

Злость в мыслях бандита стала для Эдеарда первым за эту ужасную ночь поводом для радости. Только оглянувшись по сторонам, он понял, насколько разрушительным оказался пожар. Горели все дома. Столб удушливого дыма поднимался на сотни футов, закрывая созвездия и туманности. Падающие стены засыпали обломками палисадники, а за ними виднелись пылающая мебель и домашняя утварь. Кольцо пламени не только не позволяло бандитам взять след, но и самому Эдеарду мешало найти путь к бегству. Ему надо было отвлечь преследователей, и как можно быстрее. Его третья рука дотянулась до пирамиды пивных бочек и толкнула ее. Бочки раскатились по мостовой, некоторые из них разбились, выплеснув на камни быстро растекшуюся волну пива. Одновременно Эдеард дотянулся до всех ген–форм, которых только мог достать, и позвал их на рыночную площадь, обещая спасение от огня. Животные хлынули на рынок, прыгая через прилавки и проскакивая в узкие проходы. Разгоряченные быстролисы вышли из повиновения и, подчиняясь природным инстинктам, устремились за ними.

«Прекрасный ход, — издевательски похвалил его бандит. — Думаешь, это поможет тебе скрыть запах? А как тебе такой поворот?»

Бандиты на площади выстроились с одной стороны и начали обстреливать рынок, рисуя изрыгающими пули стволами широкие дуги. Пораженные выстрелами звери подняли оглушительный вой и попытались скрыться. К общему шуму добавился и злобный рык быстролисов, тоже попавших под обстрел. Вскоре вся площадь была усеяна безжизненными телами зверей. Кровь, смешавшись с пивом, потекла вниз по улице.

Эдеард и Салрана, пригнувшись от выстрелов, начали пробираться к выходу ползком. Вскоре стрельба закончилась. Эдеард ждал очередной насмешки, но ничего не услышал.

— Бежим, — поторопил он Салрану.

Взявшись за руки, они ринулись в переулок, ведущий к гильдии плотников. Вдоль стен бродили разбойники со своими быстролисами. Внутри бушевало пламя, жадно поглощавшее столярные мастерские и запасы леса, языки огня пробивались сквозь клубы дыма и поднимались в небо. Шиферная крыша главного здания уже провалилась. Эдеард гадал, остался ли там кто–то в живых. Оброн наверняка сумел пробраться в глубокие погреба. Эдеард просто не мог представить себе мир без Оброна.

На перекрестке Салрана потянула его вправо.

— Не туда, — прошипел Эдеард.

— Но стена там, — зашептала она.

— Они будут нас там ждать, и, если мы попытаемся перелезть через вал, быстролисы почуют наш запах.

— А куда же мы пойдем?

— Вверх, к скале.

— Но… они же будут обыскивать пещеры.

— Мы не пойдем в пещеры, — заверил ее Эдеард.

Он собрал оставшиеся поблизости ген–формы, в основном собак, пару мартышек и даже одного жеребенка. Всех животных он заставил пройти вокруг них с Салраной, чтобы затоптать следы. Впрочем, Эдеард сомневался, что в таком дыму на засыпанной пеплом земле смогут учуять запах даже быстролисы.

Через пару минут они с Салраной добрались до места, где копали новый колодец. Ведард и его команда успели углубиться всего на пять ярдов и не более трети шахты обложили камнями.

— Полезай туда, — скомандовал Эдеард, указывая на деревянную лесенку, ведущую на дно, где ген–мартышки целыми днями рыли землю и глину.

— Они обязательно заглянут сюда, — жалобно простонала Салрана.

— Только в том случае, если колодец будет открыт, — ответил Эдеард и махнул рукой на каменную крышку, которой собирались закрыть колодец после окончания работ.

— Ты сможешь ее сдвинуть? — недоверчиво спросила Салрана.

— Сейчас мы это выясним. Зато я абсолютно уверен, что сквозь нее не пробьется ни один про–взгляд.

Салрана, излучая страх, начала спускаться по грубо сколоченной лесенке. Эдеард последовал за ней, а когда его голова оказалась на уровне земли, остановился. Он шел на огромный риск, от которого зависели жизни их обоих, но другого способа скрыться от быстролисов и кровожадных разбойников не видел. Он лишь осмелился направить телепатический посыл точно в гильдию эгг–шейперов.

— Акиим? — тихо окликнул он.

Ответа не последовало, а пользоваться про–взглядом было слишком опасно. Он в последний раз окинул гневным взглядом огненный шторм, разрушивший его дом, а потом сосредоточился на третьей руке. Каменная плита приподнялась над землей на пару дюймов, медленно проплыла по воздуху и с негромким скрежетом опустилась на колодезную шахту. Надежная крышка преградила путь и отблескам огня, и грохоту оружия, и горестным крикам.

Эдеард провел в ожидании не один час. Они с Салраной сидели на деревянном настиле на дне шахты, прижавшись друг к другу, черпая силы в дружеской близости. Девочка время от времени засыпала беспокойным сном, часто вздрагивая и постанывая. Эдеард такой роскоши как сон себе позволить не мог.

«Неужели я во всем виноват? — думал он. — Неужели это месть за битву в лесу? Но ведь они начали первыми. — Впрочем, самым тяжелым был вопрос, снова и снова терзающий его душу: — А мог ли я сделать больше?» Теперь, когда Эдеард окончательно протрезвел и похмелье отступило, он постоянно вспоминал внезапно разбудившее его ощущение. Оно было точно таким же, как ужас, охвативший его в лесу, предчувствие какой–то беды. Предвидением, естественно, подаренным Небесной Заступницей, обычно обладали старшие служительницы церкви. Значит, это реально. «Если бы я не был таким глупцом! Если бы не пренебрег предупреждением!..»

Эдеард не хотел открывать крышку колодца. Он боялся, что не выдержит ужасного зрелища, ожидавшего его наверху. «Моя вина. Только моя вина».

Прошло несколько часов, и вдоль края каменной плиты, там, где она неплотно легла на землю, стали пробиваться слабые лучики света. Но Эдеард продолжал ждать. Восход солнца еще не гарантировал ухода бандитов. На десятки миль вокруг им было нечего бояться. Теперь каждый вечер, ложась спать, станут испытывать страх только жители окрестных деревень.