Таки хватит, наверное, есть же у них истребители, есть вертолеты, значит, какое-то топливо есть.

А вот кочевники. Кушнир глазам своим не поверил. Мама дорогая, мутанты! Натуральные уроды… Хотя не всем же мутантам быть столь чарующими, как белые волки.

Звери гонят мутантов, а мутанты, доказано всем ходом истории, скоро «подвинут» цивилизованных, из чистых районов, людей. Если Синтезатор в этом мире — он болен. И так понятно, что не здоров, но здесь укрыться мог только конченый человек. А ведь, казалось бы, ученый.

Кушнир проверял его перед приемом на работу. Не сам, конечно, его ребята проверяли. Синтезатор — идеальный приспособленец. Ему будет хорошо в любом месте и любом коллективе. Он — не конфликтен по сути своей, хотя эгоист. Он будет устраиваться так, как удобнее ему, и никогда не подумает о благе других. И тем не менее… Вряд ли пойдет по головам — воспитание не позволяет, выполняет функцию совести. Вряд ли нарушит закон — боится тюрьмы, боится физически сильных и грубых людей.

В безопасности такому делать нечего.

В научном же отделе…

Очень скоро его перестали звать по имени, между собой величая Синтезатором. А потом он и сам взял моду так представляться.

Когда Синтезатор убежал, да еще и с кодами, когда дырка в реальности, которую пробили высоколобые, превратилась в раковую опухоль на теле мира — ребята Кушнира попытались объяснить поведение Вадима. Не получилось. Самые распространенные версии: острый психоз или шантаж.

Если Синтезатор здесь — Кушнир за психоз.

Если Кушнир встретил своего двойника почти сразу, есть вероятность, что Синтезатор поблизости от своего дубля.

Но психосканер выдавал только красные точки: мутанты, местные военные, пытающиеся сдержать орды. Один раз Кушнир стал свидетелем бессмысленной расправы: солдаты в упор расстреливали жалких больных людей. Что ж, это — не его дело…

— Объявляю тебе, Лео Кушнир, выговор, — с чувством сказал себе Кушнир, снижаясь, — и на неделю лишаю всех радостей жизни. Подготовишь за это квартальный отчет. Сам.

Его не заметили. Солдатики были поглощены истерикой, а мутанты слишком заняты — умирали под пулями. Кушнир действовал быстро и эффективно. Он включил громкоговоритель и рявкнул на солдат:

— Пр-рекратить!

Они тут же принялись палить в воздух, отвлеклись. Кушнир частично снял маскировку. Мутанты, не дожидаясь развязки, кинулись врассыпную. А с этими что делать? Добить?.. Там, внизу, перепуганные мальчишки. Примета отсталого мира — на войну посылают детей. Даже их командир — лет двадцати пяти. Мальчишки, защищающие свой дом от голодных и радиоактивных кочевников.

Кушнир резко взмыл вверх. Пусть их. Пусть воюют. И второй выговор тебе, старик. Размяк. Гуманистом стал. Забыл, сколько ты мальчишек поубивал? Забыл, что вы с Санькой творили в Первую Марсианскую? А там тоже были голодные и больные люди, которые всего лишь хотели достойной платы за свой труд, а Земля ввела экономические санкции, перекрыла поставку продовольствия и отправила своих сынов и дочерей насаждать демократию. Десантный транспорт, несший Кушнира и Саньку, назывался «Либерти». Санька была пилотом истребителя. Кушнир — руководил внутренней разведкой.

Его не оставляла мысль, что он занимается не своим делом, что создан для другой жизни и другой роли.

Он думал, может, есть вероятность, в которой Кушнир счастлив, безмятежно счастлив, потому что нашел свое место.

И вот в другом мире он встретил молодого дубля. Он с Санькой — но только как друг, иначе Синтезатор не клал бы Сандре голову на колени. Падая, он не выпустил оружия. Очнувшись — взял на мушку Кушнира. Военный? Вряд ли. Скорее — хорошо тренированный бандит. Альтернатива, что и говорить.

Отогнав дурные мысли, Кушнир принялся работать дальше — методично, метр за метром, километр за километром, он прочесывал чужой мир, не обращая внимания на красные точки. И к концу второго дня ему повезло — на экране вспыхнул зеленый огонек.

* * *

Абориген связал его хреново, и Синтезатор через несколько часов освободился. Конечно, «братишка» с дружками был уже далеко, нечего искать. Ломится к коридору, к месту флуктуации. Домой хочет. Молодой еще, глупый.

Дурное настроение мешало, как мешает мозоль легкой походке. И Синтезатор отправился на охоту.

Горожанин, даже другие планеты посещавший умеренным туристом, предпочитавший кабаки и пляже, а не экстрим-туры, он никогда раньше не убивал живых существ. Но не сомневался, что сможет это сделать. Во-первых, здесь он свободен. Во-вторых, здесь он — пришелец из другого, высокоразвитого мира — почти всемогущ.

Оружие он купил заранее, со всей возможной осторожностью. У него были симуляторы, позволившие тренироваться, и он посещал тир. Почему бы не применить навыки?

Синтезатор придирчиво выбрал ружье. Парализатор не годился. Лазер — не спортивно. Охотничья винтовка, огнестрельная, допотопная — вот он, выбор настоящего мужчины.

Синтезатор рассчитывал минимум на кабана, а по-хорошему — на какую-нибудь экзотику. Жаль, что его наверняка ищут, он бы и к людям наведался. Мутантки, конечно, грязные, но, может, попадаются внешне приятные. А отмыть — дело техники уже. Без женщины Синтезатор зверел. Тут «братишка» правильно сделал — прежде всего нашел себе девчонку, симпатичную, чистенькую даже. Зря он ушел… Лет через десять-пятнадцать поймет, что в его мире скучно, никаких возможностей, что так и прозябать ему в безвестности и серости. То ли дело — здесь! Возможностей — миллион, и можно просто жить.

За счет своего ума, а не грубой силы.

Поймет, а будет поздно…

Синтезатор проверил винтовку и выбросил «братишку» из головы. Пусть катится.

Зверья в лесу было на порядок больше, чем обычно. Непуганое, оно не обращало на человека внимания. Стая страховидл, ведущих свой род от летучих мышей, оккупировала сухую сосну. Завернулись в крылья, дрыхли вниз головами. Синтезатор пальнул для острастки, страховидлы с пронзительными, режущими слух вскриками взмыли в небо. Синтезатор несколько минут стоял, наслаждаясь зрелищем, но потом страховидлы перешли в атаку, и ему пришлось спасаться бегством (как он сформулировал для себя — планово отступать). К счастью, оглушенные светом бестии не преследовали его.

Ситуация. Здесь — в относительно чистом, близком к людям месте — не должно быть мутантов. Рыбу в реке Синтезатор уже имел честь лицезреть, и результат ему не понравился. На такую не с удочкой — с гарпуном или подводным ружьем ходить надо, а лучше — взрывчаткой глушить. Подойдешь к омуту, а она всплывет, размерами и очертаниями похожая на подводную лодку, и лупает на тебя всеми глазами. Сколько глаз, Синтезатор не считал — убрался от греха.

Но реки сообщаются между собой, рыбы мигрируют. А куда прет это зверье?

Он не был зоологом, хотя и прочитал перед отбытием несколько популярных энциклопедий — не разбирался в животных. Средняя полоса, никакой экзотики, сплошь — привычные обитатели зоопарка, персонажи старых фильмов и сказок. Кабаны, волки-лисы, зайцы всякие.