В такую запутанную и взрывоопасную ситуацию попал только что прибывший в Святую землю Ричард, граф Корнуэльский, – племянник Ричарда Львиное Сердце, брат короля Генриха III и шурин императора Фридриха II. Ему был всего 31 год, но он уже завоевал репутацию отважного и дальновидною правителя. Он прибыл на Ближний Восток с солидными запасами вооружений и провианта, а также с полномочиями от германского императора, который после смерти несчастной королевы Иоланты женился на английской принцессе Изабелле.

Ричард, заставший Иерусалим в состоянии политического хаоса, со свойственными ему упорством и энергией сумел добиться соглашений и с Дамаском, и с Каиром. В результате достигнутых договоренностей из египетских тюрем были освобождены все христианские узники и подтверждены права латинян на недавно утраченные ими земли. Но не успел Ричард отплыть в Англию, как все соглашения были разорваны. Великий магистр храмовников Арман Перигорский, проигнорировав договоренность с египтянами, в 1242 году напал на город Хеврон, который оставался под властью каирского султана. Легко преодолев слабый отпор мусульман, тамплиеры захватили и Наблус, где сожгли все мечети и уничтожили практически все население, включая местных христиан.

Примерно в то же время императорский бальи Ричард Филангьери при поддержке госпитальеров попытался восстановить власть Фридриха II над Акрой. Неудавшийся переворот закончился шестимесячной осадой владений госпитальеров армией латинских баронов во главе с Бальяном д'Ибеленом, к которым охотно присоединились тамплиеры. Этот открытый конфликт между двумя рыцарскими орденами вызвал возмущение европейской общественности, которая основную вину возлагала на орден Храма и держала сторону германского императора. Так, настоятель Сан-Альбанского монастыря Матвей Парижский обвинял храмовников в том, что, перекрыв доставку продовольствия во владения госпитальеров, они обрекли своих братьев-христиан на голодную смерть. Кроме того, тамплиеры изгнали из замков и поместий многих тевтонских рыцарей, на что аббат с горечью заметил: «Те, кто призван использовать доставшиеся им богатства для неустанной борьбы с сарацинами, злонамеренно обратили насилие и злобу против христиан, своих братьев, и тем самым навлекли на себя тяжкий гнев Всевышнего».

Нет сомнений, что в правление Армана Перигорского орден Храма состоял в антиимперской коалиции, поддерживая Алису, королеву Кипрскую. Одновременно она являлась регентшей королевства Иерусалимского при юном Конраде – сыне Фридриха II от первого брака, – признавая правомерным непризнание его в качестве короля из-за нежелания Конрада посетить Святую землю и короноваться. И в этом храмовники были вовсе не одиноки – такой же позиции придерживались венецианцы и генуэзцы, которые в 1243 году вместе с местными франкскими баронами изгнали императорского ставленника Филангьери из Тира. Однако подобные действия тамплиеров не обязательно были вызваны враждой, местью или собственными корыстными интересами. В письме Роберту Сэндфорду, написанном в 1243 году, Арман Перигорский разъясняет основные причины своих политических пристрастий. Посланники, направленные тамплиерами для переговоров в Каир, фактически удерживались египтянами в плену. Египтянам нельзя было доверять, они просто выгадывали время. А союз с Дамаском не только обеспечивал латинянам возвращение ряда важных укрепленных пунктов и значительных территорий, но и удаление из Иерусалима оставшихся там мусульман.

Дабы укрепить союз с Дамаском, в Акру был приглашен с визитом эмир Хомса принц аль-Мансур Ибрагим, которого весьма уважительно приняли в главной резиденции ордена Храма. Однако радоваться было преждевременно. Чтобы противостоять выступившим против него объединенным силам, египетский султан Аюб обратился за помощью к хорезмийским туркам, торгашам и кочевникам, занимавшим земли неподалеку от Эдессы. В июне 1244 года десятитысячная хорезмийская кавалерия ворвалась на дамасскую территорию и, обойдя сам Дамаск стороной, двинулась в Галилею, захватив для начала Тиверию. Уже 11 июля отряд хорезмийцев стоял под стенами Иерусалима. Некоторое время город оборонялся, но 23 августа – по приказу трусливого эмира Керакского Муслима – гарнизон и все жители-христиане тайно покинули Иерусалим, направившись в Яффу. В силу трагических обстоятельств – им, например, показалось, что на стенах города развеваются франкские флаги, – христиане вновь вернулись и Святой град. Они пришли туда одновременно с туркменами, которые почти полностью перебили их – живыми до Яффы добрались лишь около трехсот беженцев.

Хорезмийцы подвергли город тотальному разграблению, выбросили из могил даже бренные останки Готфрида Бульонского и других иерусалимских королей, похороненных в церкви Гроба Господня, убили немногих оставшихся там священников и предали церковь огню. Покинув разоренный город, свирепые туркмены направились к средиземноморскому побережью и соединились в Газе с отрядом египетских мамлюков под командованием Рухаддина Бейбарса.

17 октября 1244 года на песчаной равнине неподалеку от деревни Гербия, известной франкам как Ла-Форби, этот египетский корпус столкнулся с объединенной армией Дамаска и Акры. Дамасские войска, включая бедуинскую кавалерию под командованием ан-Насира, возглавлял принц Хомсский аль-Мансур Ибрагим. Христианское ополчение было самым мощным с трагических времен Хыттина: шестьсот рыцарей-мирян во главе с Вальтером де Бриенном и Филиппом де Монфором, столько же тамплиеров и госпитальеров, ведомые Великими магистрами Арманом Перигорским и Гильомом Шатоне. Здесь же был небольшой отряд тевтонских рыцарей и христианские ополченцы из Антиохии.

Как и перед битвой при Хыттине, между союзниками возникли споры относительно того, атаковать самим или же занять оборону: аль-Мансур Ибрагим склонялся к последнему варианту, но победила точка зрения Вальтера де Бриенна, который предлагал активные действия. Армия союзников заметно превосходила по численности войска египтян, однако отряд мамлюков отбил фронтальную атаку, а в это время туркменская кавалерия решительно атаковала с фланга. Дамасские войска, которыми командовал эмир Керака ан-Назир, обратились в паническое бегство. Не прошло и нескольких часов, как армия латинян была разгромлена: на поле боя осталось не менее 5 тысяч погибших, а 800 человек попали в египетский плен, и среди них Великий магистр тамплиеров Арман Перигорский. Общие потери тамплиеров составили от 260 до 300 рыцарей. Всего в живых остались 33 храмовника, 26 госпитальеров и 3 тевтона.

Кто теперь мог спасти Святую землю? Непримиримое противостояние в Европе между Папской курией и императором Фридрихом II лишило последнего какой-либо возможности снова возглавить освободительное христианское ополчение. Фридрих понимал, что его враги в Палестине, особенно тамплиеры, ценой собственной гибели разрушили перемирие с египетскими Аюбидами.

Единственным европейским монархом, который мог возглавить новый крестовый поход, оказался французский король Людовик IX. По воле провидения или просто по совпадению, но именно в год катастрофического разгрома латинян под Ла Форби Людовик заболел малярией и, находясь на волосок смерти, поклялся в случае выздоровления принять крест.