Не зная, что говорить в создавшейся паузе, Данилевская ждала продолжения. В душе магичка опасалась, что принцесса потребует Ключ обратно, а она не сумеет отказать. Старые расы хитры и мстительны. Волшебные предметы, созданные их руками, подчас имеют коварные особенности. Поэтому огневичке совсем не улыбалось, к примеру, получить ожог живота или покрыться перьями. Или навеки поселиться в туалете, мучаясь неизлечимой диареей… Да мало ли что беспокойный дух мог приказать артефакту!

— Вы можете уйти из замка Филиппа, при этом не отдавая вампирам Ключ.

Данилевская изумленно вскинула брови:

— Что взамен, принцесса Энвфис?

В благотворительность сидхе Аня не верила.

— У меня два условия: первое — вы принесете мне голову Алистара.

— Гм, а где танец Саломеи? — не удержалась от смешка магичка, но, увидев брезгливое недоумение на лице духа, не стала объяснять свои ассоциации. — Первое условие меня вполне устраивает, так как живой Аристарх не позволит жить нормально и мне. Каким будет второе?

— Когда Филипп утратит власть, вы вернетесь и отдадите Ключ от холма достойнейшему.

— Кому?

— Тому, на кого укажет ваше сердце.

— Простите, Ваше Высочество, но почему доверяете выбор мне? Почему не сами определите достойного?

Заправив за острое ухо радужную прядь, принцесса грустно объяснила:

— Я уже ошиблась, поверив в Алистара. Тогда я думала лишь о себе, о свершении мести. Вы же, чужая этому миру, прониклись проблемами огров и пленников-людей. Я уверена, вы поступите так, как подскажет совесть.

— Но, — Аня запнулась, — какое вам дело до людей и огров? Простите, Ваше Высочество, я впервые вижу сидхе, заботящуюся об интересах других.

— Не верится, что триста лет рабства из любого вытравят гордыню? — с горечью поинтересовалась Энвфис. — Я — последняя в роду Красного Терна, мне держать ответ перед Дану за мир, который открыл мой отец.

Такое объяснение полностью устроило Данилевскую. Спокойное посмертие — то, чего жаждет любое разумное вменяемое существо.

— Новый хозяин Ключа продолжит расширять владения холма, осваивая этот мир. И я не буду препятствовать ему. Я смирилась и с тем, что мир, найденный детьми Дану, будет принадлежать другим расам. А теперь, ведьма, уходи. Я чую желание настоящей Эйми проверить твое самочувствие, и она скоро здесь появится.

— Простите, каким образом уходить?

Дух принцессы прошел сквозь дверь. С сосредоточенным видом простучал стены, порой царапая плиты коготками. Затем обернулся к узнице и вынес вердикт:

— Придется рушить башню. Каким бы сильным ни был Ключ, с магией пиктограмм ему не справиться. Поэтому сначала прикажешь артефакту снести стены, затем переправить тебя в твой мир.

Сидхе с логикой, похоже, не дружила. И Аня попытался корректно это ей объяснить.

— Если плиты мешают Ключу вытащить меня отсюда, то с чего вдруг пропустят команду обрушить башню?

— Ничего сложного. Подойди к двери и просунь руку сквозь прутья, там действие плит заканчивается.

— Тогда, может, ничего и не надо ломать? — скептически поинтересовалась Аня. — Я сразу открою портал?

— Давай-давай, — зубасто улыбнулась сидхе, — и Ключ отправит в твой мир одну кисть.

Данилевскую передернуло от омерзения. Кажется, с логикой не дружит она сама…

— Поспеши! — прикрикнула принцесса на задумавшуюся магичку. — В башне мы с тобой пока одни, но это ненадолго. Тебе ведь не нужны жертвы?

Огневичка просунула в окно руку и обернулась к духу за уточнениями:

— А как?..

Свой вопрос Аня не договорила — Энвфис хоть и принцесса народа сидхе, но ушла не прощаясь, по-английски.

— Чудненько… Как она говорила? Приказать? Хорошо.

Хлопнув ладонью по двери, четко произнесла:

— Разрушь башню. — Когда стены задрожали, а пол стал крошиться под ногами, поспешно добавила: — Перенеси меня в Нью-Йорк!

США, Нью-Йорк, 10 мая

Десятого мая в четыре часа утра где-то в Нижнем Ист-Сайде, в переулке, куда выходит задняя дверь маленького китайского ресторана, появились двое мужчин.

— После маршруток в моем городе порталы — самый ужасный способ путешествовать, — ругался русоволосый парень, обтирая подошвы кроссовок об асфальт. — Сначала пытаешься не потерять по пути внутренности, а потом выбираешься из бака с мусором.

— Могло быть и хуже, — философски заметил второй мужчина, стряхивая со светлых волос нечто похожее на водоросли. — Выйти из старого портала можно вообще на другом континенте.

— Неужели это правда, Юрген? — округлил глаза вертигр.

— Этим не шутят.

— Тогда порталы обходят маршрутное такси и занимают первое место в рейтинге жуткого транспорта, — решил Роман и вдруг хмыкнул: — А у вас спина белая!

И это не был розыгрыш в стиле Эллочки-людоедки — пиджак Бранда сзади оказался испачканным в муке.

— Отряхнуть?

Отмахнувшись от помощи оборотня, довольного тем, что не ему одному досталось от близкого знакомства с содержимым бака, экс-гонщик попросту выбросил испорченную одежду.

Дальше веселье закончилось — оба прослушали голосовые послания, что отправила им на телефоны Аня. Вроде бы ничего значительного: у Бранда девушка попросила выходной, а Булатову сообщила, что собирается ночевать дома. Но тон говорившей позволял догадаться, насколько магичка устала и плохо себя чувствует.

— Хоть бы она была не ранена, — высказал оборотень вслух мысль, терзавшую не только его.

Им повезло поймать такси, и вскоре Булатов несколько неуверенно открывал новый замок на двери своей квартиры.

Под определение «дом» попадали как загородный особняк Булатовых, так и Анина квартира в Большом Яблоке, в Нью-Йорке. Но на родину девушка вряд ли отправится. И Роман решил, что раз сестра еще не успела заняться восстановлением защиты собственного жилища после вторжения посланника Аристарха, то и не должна туда поехать. А значит, под домом она подразумевала его холостяцкую берлогу.

К облегчению парня, он не ошибся. Данилевская не слышала их слоновий топот — спрятав нос в воротник мужского халата, она спала на диване перед работающим телевизором.

— Наверное, только моя сестра успокаивается и засыпает, глядя спортивный канал, — мягко улыбнулся вертигр.

— Притом на узком продавленном диванчике.

Если не брать во внимание повязку на шее, то огневичка физически не пострадала. Но вертикальная морщинка на переносице и время от времени хмурящиеся брови говорили, что и во сне она не нашла покоя.

— Сейчас перенесу ее на кровать, здесь действительно неудобно, — решил Роман, но выполнить задуманное не успел.