– Как вы верно заметили, – изогнув соболиную бровь, заговорил вампир, – они могли бы убить ее и здесь. Но я не уверен, что это были вампиры. Потому что вокруг нас отирается много подозрительных личностей...

– И именно вы ведете речь о подозрительных личностях? – захохотал Федор, чувствуя, что в глазах защипало. Собственно, почему он так расстраивается из-за девицы, с которой познакомился всего несколько часов назад? Или ему себя жалко?

Вампир вышел из кухни и направился в комнату Леры. Федор выдернул из пазов один из кухонных ящиков и стал судорожно перебирать предметы утвари. Ничего лучше штопора не нашлось. Тогда он взял у сидевшей в прострации на табуретке писательницы нож и ринулся вслед за Филиппом. Убить тварь, прямо на месте!

Но в комнате вампира не было. Федор изумленно обвел помещение взглядом, повернулся – и получил удар в лицо. Схватившись за нос, журналист выпустил нож, который на лету был подхвачен Филиппом.

– Прежде чем пытаться убить вампира, задумайтесь, не убьет ли вампир вас! – рассмеялся незваный визитер. И вдруг его лицо преобразилось – глаза засверкали, во рту появились длинные клыки. Филипп клацнул ими, и Федор попятился. Споткнувшись о порог, неловко полетел на пол и сильно ударился копчиком о плинтус.

– Ну, поднимайтесь! – Вампир подал ему руку. Филипп снова выглядел как человек.

Федор, проигнорировав протянутую ладонь, вскочил на ноги и спросил:

– Если Леру похитили не тва... не вампиры, так кто? И зачем?

Филипп, не отвечая, бормотал себе под нос:

– Они забрали Валерию... Если бы я пришел немного раньше... Однако я не мог...

– Понимаю, вы как раз высасывали очередного бомжа! – бросил Федор саркастически. – Только не говорите мне, что вы вампир с принципами. Это звучит так же, как и мясник-вегетарианец! Где Лера? Какое отношение имеет ко всем олигарх Борис Борисович Желдыбин?

Вампир опять не ответил, лишь сухо заметил:

– Советую вам убраться отсюда как можно быстрее. Потому что с минуты на минуту явится милиция. У меня тонкий слух...

Федор дернулся, подбежал к окну, и в самом деле слыша далекие завывания сирен.

– Черт, меня же загребут! – вырвалось у журналиста.

Крылов повернулся – вампира в квартире уже не было. Федор обругал себя за то, что не смог прижать странного типа и получить от него информацию. А ведь он точно что-то знал! Но явно не хотел говорить.

– С вами все в порядке? – подошел к Юлии Михайловне. Но та все продолжала лепетать:

– Филипп Залесский... Настоящий вампир... У меня в квартире...

Видимо, писательница была так шокирована недавней встречей, что потеряла на некоторое время способность здраво рассуждать. Репортер кинулся в комнату, в мгновение ока натянул джинсы и свитер, подхватил сумку со своим скарбом.

– Юлия Михайловна, благодарю за ваше гостеприимство. Я ухожу, – сказал Федор, осторожно выглядывая в окно. Милиция прибыла. – Обо мне ни слова. И о Лере тоже. О вампирах... Да вам все равно не поверят! Скажите, что на вас напали наркоманы, или что-нибудь в таком роде. Мне пора, так как меня разыскивает милиция, время тихих бесед по душам еще не настало!

Федор выскользнул из квартиры и был вынужден подняться на последний этаж – по лестнице и на лифте кто-то поднимался к квартире Юлии Михайловны. Наверняка менты.

Журналист оказался около чердачной двери, которую после приложения некоторого усилия сумел открыть. Очутившись на крыше, он перебрался на соседний дом, через слуховое окно спустился на чердак, а оттуда – в подъезд. Посвистывая, Федор вышел на свежий воздух. Около соседнего дома стоял милицейский автомобиль с работающей мигалкой.

Итак, Лера находится в руках вампиров или черт знает кого. Зачем девушка им так нужна, Федор не ведает. Зато это знает лощеный вампир с внешностью плейбоя, но сообщить ему, конечно же, не пожелал. Правда, он что-то говорил о некоем «рубиновом звене»... Вот бы узнать, что это такое!

– Эй, мужик, закурить не найдется? – услышал Федор сакраментальный вопрос.

Подняв взгляд, журналист заметил группу из нескольких парней.

– Не курю, – соврал Федор и сделал шаг, желая прошмыгнуть мимо шпаны.

– А мы вот курим, мужик! И тебе придется пожертвовать нам пару рубликов на пачку сигарет! – гаркнул один из них и ударил Федора ногой.

Сопротивление журналиста было сломлено очень быстро. Он упал на мокрый асфальт, прикрывая голову руками и думая только об одном: как бы остаться в живых.

– Черт, да у него в сумке столько бабок! – произнес кто-то задушенным голосом. – И рубли, и «зелень»! Пацаны, валим!

Ощутив последний удар в коленку (самый болезненный!), Федор увидел убегающих хулиганов, которые уносили все его сбережения, скопленные в течение многих лет.

С трудом поднявшись, Федор, ковыляя и вытирая с разбитого лица кровь, подвел итоги. Он побывал в подземной лаборатории и познакомился с потрясающей девицей. Попил чая с чокнутой писательницей и узнал много нового о кровососах. Встретился с одним из них лицом к лицу. За последнюю четверть часа получил больше тумаков, чем за последние двадцать лет. И остался ни с чем. В буквальном смысле!

В заднем кармане джинсов Крылов нащупал бумажку – сто рублей. Вот все, что осталось от его богатства! Не хватает только перед самым рассветом встретить еще и вампиров...

Мимо Федора пронесся фургон.

Журналист мучительно размышлял над тем, что теперь предпринять. Он должен найти Леру. Должен узнать всю правду. И еще должен, черт побери, опубликовать историю про упырей! Он станет самым известным журналистом всех времен и народов! Куда до него будет всяким там борзописцам, вскрывшим Уотергейтский скандал или шашни Билла с Моникой!

Второй фургон, с ревом промчавшись по улице, обдал Федора грязью с головы до ног.

Кто может ему помочь? Кто займет крупную сумму денег и не проболтается? И не полезет с вечными советами да расспросами?

* * *

– Федяка, неужели это ты? – спросила Маруся, коллега Федора из «Бульвар-экспресса», вглядываясь в странную фигуру, стоявшую на пороге ее квартиры. Она имела лишь отдаленное сходство с Федором, которого Маруся хорошо знала и в которого была когда-то безнадежно влюблена. Более всего субъект, переминавшийся с ноги на ногу, походил на плененного под Сталинградом фрица – заросшая щетиной физиономия, впалые щеки, мешкообразное одеяние, смахивающее на шинель (или шинель, смахивающая на мешок).

– Да, я, Маруся! – со вздохом ответил Федор и, не здороваясь, направился прямиком на кухню.

Есть ему хотелось ужасно. И еще помыться. Путешествие в фургоне из Петербурга в Москву, которое ему пришлось пережить, было по своим впечатлениям намного сильнее Радищевского. Потому что ехал он зайцем – не в кабине рядом с водителем, а среди ящиков с овощами.