— Никогда не поверил бы, что скажу такое, и все же я по ней скучаю.

— Я тоже, — кивнула Элеана. При этом ее взгляд не отрывался от столбов дыма, лениво и зловеще поднимавшихся над горами. — Когда по приказу Веннна Стогггула убили Элевсина Ашеру, я думала, что хуже быть не может. — Она потрогала свой раздувшийся живот. — Я ошибалась. При Кургане Стогггуле и Олннне Рэдддлине кхагггуны удвоили численность карательных отрядов. Как в первые дни высадки, они без конца проводят боевые операции. Они стали агрессивными, еще более безжалостными. Мне следует сражаться рядом со своими соотечественниками.

— Чтобы умереть?

— Я надеюсь, что смогла бы хоть как-то им помочь, — горько проговорила Элеана, — а вместо этого отсиживаюсь здесь, в монастыре.

— Ты что, успела позабыть — сам звезд-адмирал повсюду нас разыскивает!

— Ничего я не забыла! — резко ответила Элеана. В лесистом предгорье подул ветерок, и клубы дыма стали понемногу редеть. — Просто я чувствую себя ненужной.

— Выброси все это из головы, — коснулся ее плеча Реккк. — Незачем себя мучить.

Элеана позволила повернуть себя лицом к собеседнику.

— Что же мы будем делать, Реккк?

— Ты — вообще ничего. Сейчас тебе нужно думать о ребенке, нельзя подвергать его опасности.

— Это не выход. По крайней мере для меня, — покачала головой Элеана. — Если я срочно чем-то не займусь, то сойду с ума. — Элеана взяла Реккка за руку и тихонько сжала ее. — Госпожу Джийан захватил демон, Риана у коррушей и наверняка тоже в опасности, Тигпен вернулась в Ледяные пещеры. Лишь мы с тобой сидим и оплакиваем ушедших друзей. — Ее улыбка была грустной, полной отчаяния. — Мне уже хочется спрятаться от всех и от всего.

Реккк внимательно посмотрел на Элеану.

— Возможно, тебе следует прислушаться к своему желанию.

— Я сгорю со стыда, если не смогу помочь Сопротивлению.

Вдруг, без всякого предупреждения, Элеана разрыдалась. Реккк взял ее за руку и повел по дорожкам к главному залу центрального храма. По внешним углам здания были посажены клеметтовые деревья, а по периметру — кусты красных роз, листья которых все еще были ярко-зелеными. Кусты выглядели запущенными и нуждались в подрезании. Живой лабиринт в центре сада тоже почти зарос, можно было различить лишь отдельные его части, бесформенными фигурами выделявшиеся из массы кустарника.

— Какой грустный конец, — вытирая глаза, проговорила Элеана и повернулась к Реккку. — Перед тем, как Риана отправилась к коррушам, мы с ней поругались.

— Из-за чего?

— Теперь, когда ты спрашиваешь, я не могу понять сама. — Элеана поправила выбившуюся прядь. — Видишь ли, я злилась из-за того, что она бросает меня.

— Не надо судить себя слишком строго. Твоя беременность…

Элеана заглянула в глаза Реккку.

— Сейчас мне кажется, что причина в чем-то другом.

— В чем именно?

— Может быть, это… Когда я рядом с ней, то чувствую что-то особенное, как электрический импульс… какое-то предчувствие…

— Неудивительно. В конце концов, она же Дар Сала-ат.

Элеана кивнула.

— Да, конечно. Но ведь она еще и Риана. И у нее кинжал, который я подарила Аннону. Когда я с ней, Аннон кажется совсем близко… Все так запутанно!

— Ты явно перенервничала, тебе нужно отдохнуть.

Реккк усадил ее на скамейку, и Элеана от нечего делать стала соскребать мох с витой ножки скамьи носком сапога. Шелест ветра в верхушках облетевших деревьев напоминал ей предсмертный хрип. Воображение нарисовало Элеане лицо подруги сразу после того, как она ее ударила, всплеск неожиданных эмоций, а потом стук закрытой двери. Зажмурив глаза, чтобы отогнать видение, Элеана попыталась представить обугленные и скорчившиеся тела своих соотечественников, а потом оставшиеся от них клубы едкого дыма. В глазах закипели слезы, и Элеана снова начала всхлипывать. Реккк обнял ее за плечи.

— Как красив закат! Посмотри, лучи солнца золотят серый камень… — Он вздохнул. — Знаешь, ситуация не кажется мне безнадежной, нельзя отчаиваться.

— А вот я уже отчаялась! — закричала Элеана. — Движение Сопротивления постепенно гибнет! Если не веришь мне, посмотри на север!

Элеана подняла голову и услышала звук рассекающих воздух крыльев, а потом увидела красно-сине-зеленого тэя среди густого кустарника. Он что-то нес в клюве. Тэй сел на скамейку и, склонив голову, уставился на девушку и воина блестящими глазками. Затем на колени Элеане упал какой-то маленький овальный предмет.

— Похоже на семечко, — сказала Элеана, вертя предмет в пальцах, — только металлическое.

— Терций и германий, — проговорил Реккк.

— В'орнновская работа, — вытирая слезы, пробормотала Элеана.

Реккк кивнул.

— Это называется дускаант, записывающее устройство кхагггунов. Хитрая игрушка, ее используют разведчики.

Элеана взглянула на тэя, но Реккк покачал головой.

— Тигпен с Рианой нашли дускаант в библиотеке.

— Но это невозможно, — заявила Элеана, — библиотека была заблокирована заклинаниями Осору до того, как в'орнны вошли в монастырь.

— Значит, его сюда принесли раньше. Элеана раскрыла рот.

— Шпион?

— Рамахана. Именно это мне рассказала Тигпен перед самым своим уходом.

— Рамахана, шпионящая на в'орннов? — Элеана вздрогнула. — Что могло толкнуть жрицу Миины на предательство?

— А вот тебе еще один вопрос — почему кхагггуны так успешно разыскивают и уничтожают отряды Сопротивления именно в этом секторе северного континента? Одно время я командовал группой, расквартированной в западном секторе, у Борободурского леса. Когда я общался с коллегами из других секторов, то обнаружил, что у них гораздо более скромные результаты в ликвидации отрядов Сопротивления, чем здесь, в районе Быстрых озер.

— Предатель?

Реккк кивнул.

— Это чисто логический вывод. Ведь разведка откуда-то берет данные.

Элеана тут же взяла себя в руки, вялости и апатии как не бывало.

— Когда ты был командиром отряда кхагггунов, откуда поступала информация?

— Из штаба строй-генерала Локкка Виэрррента. — Реккк наклонил голову. — Что ты придумала?

— Вот бы определить, кто в штабе Виэрррента занимается шпионами-рамаханами.

Реккк взял дускаант.

— Наверное, прибор поможет нам выяснить.

— Ты знаешь, как его включить?

Тэй забил крыльями и начал петь.

— Я не знаю, но, кажется, знает тэй.

* * *

Пар поднимался прямой струей, такой же эфемерной, как и окружающий город. Тем не менее он обладал очевидной силой и пикантным запахом сушеных листьев лимонника. И именно этот запах придавал струе вес, будто она была из алебастра.