Высокочувствительные снимки планеты сменили цвет: вместо красного появился зеленый и черный. Движущиеся изображения замедлились почти до полной остановки. Миранда смогла лишь разглядеть темный отросток индийского субконтинента. Вдоль нижней кромки экрана читались идентификационные данные видеозаписи: «EUMETSAT, 08/10, 12:04:52 PM MST». Были обозначены широта и долгота. Запись пошла дальше, до отметки 12:05:09.

— Вот, — сказал Мэплс. — Видели?

— Вы о чем? — обронил кто-то.

Мэплс ухмыльнулся и покачал головой. Он был доволен.

— Тогда взгляните еще раз, вот здесь. — Он показал на дугу Бенгальского залива. — Калькутта.

Запись повторили. На этот раз они увидели. Булавочный укол света, всего на мгновение. Блеснул и тотчас пропал.

— Это? — спросила женщина.

— Именно, — сказал Мэплс. — Поначалу мы не приняли его во внимание, решили: сбой аппаратуры. Но на всякий случай взглянули еще разок.

На этот раз объект увеличили. Пленку отмотали до показателя 12:04:52. Калькутта подмигнула им. Словно одинокая звездочка в темной бездне Вселенной.

— Огонь, — сказал Мэплс.

Все сидели не шелохнувшись.

Последствия и выводы ошеломляли, меняли всё. Никто даже не осмеливался поверить.

— Это невозможно. — Бывший руководитель отдела ВОЗ первым выразил сомнение.

— Знаю, знаю, — закивал головой Мэплс, скалясь во весь рот, взволнованный тем, что наконец-то пригодился.

— Еще раз, — потребовал кто-то.

Мэплс повторил эпизод, добавив увеличение. Ошибки не было. Прошлой ночью через пять минут после полуночи в Калькутте горел огонь.

— Да может, просто выброс газа, и все, — предположила женщина.

— Именно так мы и подумали, — ответил Мэплс. — Увиденное не может быть продуктом жизнедеятельности человека. Вероятно, загорелся дом от попадания молнии. Или взрыв, спровоцированный землетрясением. Повсюду столько осталось горючих и легковоспламеняющихся веществ. Помимо человека причин великое множество. — Мэплс энергично жестикулировал. — Итак, мы увеличили изображение. И вот что получили.

Масштаб зеленого силуэта стал крупнее. Настроился фокус. В ночи меж руин возникло свечение.

— Тепло человеческого тела.

На экране ярко сверкало пламя. А затем к огню приблизился силуэт: тепловая сигнатура двуногого существа. Мужчина, женщина или ребенок — сунул в огонь палку, затем вытащил ее и сел.

— Но там же не осталось ни души. Эпидемия прошла в тех краях год назад.

Голос был раздраженным. Миранда не стала смотреть, кто говорил. Она не в силах была оторвать глаз от экрана.

— Если точнее, одиннадцать месяцев, — сказал Мэплс. Он хорошо подготовился. Нажал другую кнопочку. — Прошлый год, сентябрь.

Изображение сменило цвет в соответствии с показаниями спектрографа «Рэд сервейленс». Индийский субконтинент был расцвечен красными шлейфами, будто его накрыло ядерными взрывами. Включили быструю перемотку. Красные вихри унеслись к северу, города и деревни гибли. Над руинами мегаполисов распускались яркие облака аммиака. Великие реки приобрели цвет артериальной крови. Наконец алая буря улеглась, а затем и вовсе исчезла. Субконтинент упокоился с миром.

— А это нынешний январь.

Миранда попыталась припомнить, когда Натан Ли бежал из тюрьмы. По-видимому, он на считаные часы опережал смертельный натиск вируса. Это просто чудо, что Натану Ли удалось уцелеть. И похоже, не ему одному. Может, это выживший Первой категории?

Мэплс повернулся к призрачной зеленой фигуре, сидевшей у огня.

— Как вы думаете, что все это значит? — раздался чей-то шепот.

— Вот только не надо спешить с выводами, — предостерег кто-то.

— Выживший! — громко прошептал сосед Миранды. — Первой категории.

Миранда по-прежнему не отрывала взгляда от силуэта на экране. Может, это дикарь, присевший на корточках поближе к своему маленькому костру. Один на весь свет.

— Отклонение от нормы, — с издевкой бросил кто-то. — Счастливая случайность.

— Именно то, что мы ищем, — резко возразили ему.

— Необязательно, — вмешался Кавендиш. — Мы ведь не знаем, что конкретно здесь видим. Существуют три причины, по которым человек может выжить в противостоянии с такой смертельной инфекцией: удача, природная сопротивляемость или иммунитет. Все это мы наблюдали в случаях со СПИДом, вирусами Эбола и Марбург.

— А еще в случаях с полиомиелитом, Черной смертью и любой другой пандемией в истории человечества, — сказала Миранда. — Суть в том, что с вирусом Корфу такого еще не бывало ни разу. Факт иммунитета!

Ее мысли путались. Ведь это потенциально меняло все. С самого начала, как только Корфу вышел из-под контроля и пустился в стремительный бег, они искали выживших. Этим полностью оправдывалось клонирование образчиков «Года зеро»: необходимо было заглянуть в прошлое, чтобы найти выживших от вируса, пусть и более легкого, древнего штамма. Но здесь, в самом сердце Калькутты, сидел на корточках современный выживший.

— Это еще не все, — прервал ее мысли Мэплс. — Идентифицировав калькуттское явление, мы тут же запустили компьютерный поиск, надеясь обнаружить другие костры, не в одной Индии, а на всех континентах и крупных островах, и не только прошлой ночью, а за все ночи в течение минувших шести месяцев. Исследовать предстоит миллионы изображений, и поиск будет еще продолжаться недели, а то и месяцы. Но вы только взгляните, что нам удалось обнаружить всего за несколько первых часов!

Изображения пустились в хоровод вокруг света. Стремительно мелькали даты. Сентябрь — в Испании, июнь — на Борнео, февраль — в Москве. Теперь, когда стало ясно, что именно искать, собравшиеся с возрастающей легкостью отмечали крошечные точки света. Люди столпились перед экраном, тесня друг друга и ликуя при каждом новом открытии.

За пять минут при помощи Мэплса они обнаружили еще девятнадцать «фактов выживания», как уже успела окрестить костры команда «Рэд сервейленс». Мэплс резвился, как щенок.

— Я велел людям из моего отдела проштудировать старые записи, выбрав целями поиска костры, во-первых, и тепловое излучение тела, во-вторых. Костры более заметны. Мои ребята маркируют каждый из засеченных фактов, отслеживая их во времени — назад и вперед. Нам теперь известно, что калькуттское явление повторялось в одном и том же месте последние три недели. Огни замечены в Риме, Перте, Пномпене, Киншасе и Владивостоке. От ночи к ночи некоторые из них перемещались. Это, вероятно, миграция, вызванная страхом или желанием приспособиться. Некоторые оставались на прежнем месте. Все костры обнаружены в городах. По-видимому, это означает следующее: выжившие кормятся тем, что можно добыть из руин. Нам остается только гадать. Они оказались в положении Робинзона Крузо, скитаясь в одиночку, парами или маленькими группами и постепенно впадая в первобытное состояние.