вот в десять вечера, когда все исчезли. Вернулись к своим житейским делам. Он взял пакеты с продуктами и двинулся в сторону выхода. На парковке было несколько одиноких машин, включая его. Он не заметил, откуда и как появились трое, пока он складывал покупки в багажник. Дэвид сразу узнал отца Киры: от того разило алкоголем, видимо, сорвался. С ним были еще два маргинала.

— Ты, грязный ублюдок, трахал мою дочь?!

— Мистер. — Дэвид чуть поднял руку, краем глаза отслеживая движения тех двоих. — Эт…

Но он не успел договорить, так как глава семейства Джонсон врезал ему в челюсть. Дейв впечатался в свою машину, уворачиваясь от следующего удара. Он не собирался драться. Он был выше ростом их всех, но их было больше, так что парочку ударов он все же пропустил. В какой-то момент, защищаясь, он ударил одного в солнечное сплетение, но получил от другого в живот. Мужчина согнулся пополам, а перед лицом просвистело что-то блестящее. Улетевшие в сторону очки и обжигающая боль подсказали, что это было.

— Ты придурок! — крикнул отец Киры. — Совсем башкой двинулся?

В миг все трое разбежались врассыпную.

Пришедшую на следующее утро, когда его уже выписывали, мать Киры, он встретил ледяным равнодушием, когда внутри всё буквально горело от негодования. Она тоже пришла выяснять с ним отношения? Пусть лучше займется воспитанием своей дочери.

У женщины был затравленный вид; её глаза излучали физически ощутимую злость. Мужчина приготовился к новой мерзкой ситуации. Сам он был на грани; правая половина лица болела, он не спал всю ночь, думая, как он докатился до такой жизни и не сделал ли он ошибку, что не назвал полиции личность одного из нападавших — отца Киры Джонсон. Девушки, разорвавшей его сердце, уничтожившей его репутацию и втоптавшей его доброе имя в грязь. Ненависть, что он испытывал к этой девчонке, была настолько глубокой, что в ней можно было бы потопить авианосец. Самое паршивое, что он сам позволил ей сделать это с собой. Сам продолжил эту ядовитую связь. Дэвид горько улыбнулся своим воспоминаниям о том, как он утешал её, когда она сбежала из дома. Как ему было больно от одного её несчастного вида. Все это было ложью, хорошей актёрской игрой, созданной, чтобы втереться в доверие. А как он унижался при ней, сам ведь плакал у неё на коленях и вымаливал прощение. О, какой позор.

Но что-то было не так, несмотря на бурю эмоций, что-то не клеилось во всей этой истории. Тот же благотворительный вечер: не могла же Кира знать о том, что он пойдет туда с Гвен и разыграть сцену ревности.

— Я пришла поговорить, — холодно вымолвила мать Киры. — О том, что произошло вчера.

Он ничего не ответил, напряженно ожидая новую порцию оскорблений и обвинений в свой адрес.

— Я пришла попросить, вас… — Каждое слово давалось ей с трудом. Со стороны казалось, что она сопротивляется чему-то. Переживает внутреннюю борьбу. — …не заявлять на моего мужа, — выдавила она из себя. — Это разрушит его жизнь. Он сделал это, будучи пьяным. Он сорвался. — Она замолкла на некоторое время. — Я виновата в том, что произошло. Я не должна была рассказывать ему о том… — До слуха Дэвида донесся скрип её зубов. — …что Кира спит с учителем. — Последнее слово она выплюнула и окинула его презрительным взглядом, отчего мужчина почувствовал себя последним мерзавцем на Земле.

В палате повисла тяжелая пауза, и Дейву казалось, что он кожей ощущает это накалившееся напряжение. Он не произнес ни слова. В любом случае, он не собирался заявлять на мужчину, хотя все его принципы противились этому, вызывая физический дискомфорт.

— Как… — произнесла она с запинкой. — Как вы могли? Иисусе! А я считала вас порядочным человеком, Кира ведь еще ребенок. Господи, и такой человек еще работает учителем?!

— Я не извращенец, — процедил Дейв сквозь зубы. — А Кира не невинный ангелочек, как вы считаете, никто из них не ангел. — Он замолчал, обдумывая дальнейшие слова. Так много хотелось сказать, но он понимал, что это бесполезно перед лицом родителя. Неважно, что там произошло и какой ущерб он понес, в лице любой матери он будет подонком.

— Она все-таки еще ничего не смыслящий ребенок, — парировала женщина с нажимом. — Хоть и научилась раздвигать ноги, а ты… вы… Вы взрослый и соображающий человек. Вы знали, что это запрещено и неправильно, но всё равно воспользовались легкомыслием моей дочери! И где таких как вы делают? Кто допустил, чтобы вы работали учителем?

Дэвид сжал кулаки, чувствуя, как краска ползет к его щекам и шее. Каждая клеточка его тела буквально кричала от жаркой злости; он сдерживался из последних сил, чтобы просто не послать её нахуй и не начать угрожать судебным разбирательством с её мужем. А так хотелось. Но нет, он не опустится до этого.

— Всё? — только и спросил он, намекая, что эту беседу пока кончать.

Женщина вспыхнула и затряслась. Её откровенно бесила его реакция. Она, видимо, ожидала, что он будет с виноватым видом оправдываться и просить прощения.

— Так вы будете молчать?

— Да. С условием, что и вы тоже оставите меня в покое. Я не хочу выяснить через несколько дней, что вы заявили на меня, что я совратил ученицу. Я хочу забыть об этом. Хочу вернуть себе покой и размеренную жизнь.

— Даю слово. Хоть я и ненавижу вас всеми силами души, я знаю, что вы не принуждали Киру ни к чему, чего бы она сама не хотела. Только воспользовались её юностью и неопытностью.

Дейв поборол желание закатить глаза.

— Прощайте, миссис Джонсон.

***

Сегодня — ровно неделя её независимой жизни.

Прошла целая неделя с того момента, как она покинула стены этого токсичного дома. И, признаться, жить самой, пусть и вот так, было гораздо спокойнее, чем там. Девушка одевалась в рабочую одежду. Сегодня второй день её новой работы в хозяйственном магазине для дома и сада, полный рабочий день, то что нужно, чтобы оплачивать комнату в мотеле, которую она сняла шесть дней назад. Первую ночь она ночевала в кабинете управляющего кинотеатром, в котором работала. Начальница смены устроила это для нее: все равно управляющий редко бывает на своём рабочем месте. Кире действительно было жаль оттуда увольняться. Ей нравилось там работать. Но жизнь требовала большего количества рабочих часов, которых кинотеатр не мог предоставить. После скандала, приведшего её в нынешнюю точку, Джин звонила всего один раз, на следующий день, но Кира не взяла трубку. Она не желает иметь ничего общего с этой женщиной,