Он видел, что Громалк озадачен.

— Ну, поражаемая молнией башня, это символ кардинальной смены жизненных обстоятельств и одновременно серьёзного конфликта. Но разветвление и соединение дороги. Нет, совершенно не понимаю. Погоди, а третий монолит?

— Рисунок идентичный первому, но на этот раз разветвлялась стрела.

— Хм, ты в очередной раз задал мне загадку, буду думать, но пока не знаю.

По мнению Артема, существовали куда более интересные занятия, чем разбирать смысл гадания на кофейной гуще, пардон на монолитах с прожилками. Но возражать он не стал. Не ему же голову ломать, а Громалку. Жизнь и смерть, тоже мне откровение. Ясно, что он когда-то родился, и что, когда-нибудь, как ни печально умрёт.

Лития вдруг зевнула.

— А пойдемте-ка спать, — сделала она вполне разумное предложение.

Никто не стал возражать.

Часть вторая: Нестандартный магир. Глава двадцать четвёртая: Кто ищет, тот всегда найдёт

Сказать, что «Орден книги» имеет большой архив, это значит, ничего не сказать. Их архив огромен. Книжные полки заполняли комнаты ряды за рядами. А ведь комнаты были отнюдь не маленькими.

Аруджум видел, что, не смотря на гигантские размеры архива, ни одна частица пространства не использовалась зря: книги тут, книги там. Стеллажи стояли везде, между ними были оставлены лишь небольшие проходы. А ведь была ещё и башня.

— Очень рад вашему прибытию, — говорил ему Гникон де Торбос, гроссмейстер ордена «Книги» — Оба наших ордена стремятся к знанию, хотя и используют несколько разные пути. Тем продуктивней должно быть общение.

Аруджум знал Гникона, хотя и не особенно хорошо. Впрочем, отношения у них были неплохие.

В отличие от «Ордена силы», «книжники» имели в своём составе не слишком много сильных магов, и делали ставку на поиск древнего утраченного знания. Особенно интересовала их цивилизация перед первой глобальной войной.

Однако Аруджум относился к этому скептически. По его мнению, в большинстве областей современные магиры и так обгоняли древних: Века направленной евгенике зря не прошли. Другое дело, что теперешние исследования носили чисто утилитарный характер: магиры стремились лишь нарастить свою мощь и мало касались фундаментальных вопросов. По мнению Аруджума это было ошибкой.

— Так что вы хотели узнать у нас? — продолжил Гникон, — Какую информацию получить?

Прежде чем ответить, де Тревол ещё раз оглядел солидное помещение. Вид огромного количества документов доставлял ему истинное удовольствие. Чувствовалось, что это не просто свалка разнородных сведений. Книжники регулярно производили систематизацию новых данных. На некоторое время Аруджум забыл даже свой прежний скепсис.

— Меня интересует период окончания первой глобальной войны, — проговорил он наконец.

— Сие есть у нас, — бесстрастным голосом сообщил ему Гникон. — Очень интересный период. В некоторых местах с той поры до сих пор сплавленный песок и оплавленные скалы.

На лице книжника ненадолго возникло мечтательное выражение. Он явно представлял, как хорошо было бы получить в руки такую мощь.

— И что, так и не выяснено, что за оружие это было? — полюбопытствовал «светоч познания».

— Ни малейшего представления.

Гникон печально развёл руками. При этом вся поза его выражала такую искреннюю грусть, что Аруджум ни на мгновение в неё не поверил: не смотря на несколько замкнутую жизнь, эмоции он считывал очень неплохо.

Ну да, конечно, — подумал он, — так ты мне и скажешь, даже если узнали. А вообще-то, не слишком ли сильно мы вас недооцениваем? Надо будет подбросить Айреху идею заняться вашим орденом вплотную. А то мало ли до чего вы там доизыскались. Но это потом.

— Вообще-то меня интересуют причины великого запрета, — рубанул он напрямую.

В лице Гникона на миг что-то дёрнулось. Оно тут же приняло нормальное выражение, но «светоч познания» не сомневался, что не ошибся. Интересно, — подумал он.

— Ну, — произнёс Гникон, — изначально запрет носил религиозный характер, но рациональное зерно в нём есть. Ангелы и демоны совершенно чуждые нам существа с отличным от нашего мышлением и совершенно чуждыми целями. Вот многие и стали опасаться, что они просто будут использовать людей в своих целях.

Хм, маловато для запрета, — подумал Аруджум, — Мы все друг друга так используем. Когда это кого останавливало?

— Каких целях? — спросил он.

— Предки так и не поняли. Но, в некоторых документах есть намёки, что какие-то примеры были. К тому же демоны были трудно контролируемы и очень редко шли на контакт. Ангелы иногда шли, но всегда поступали по-своему.

Всё интересней и интересней, — размышлял про себя Аруджум, — ты действительно об этом только из древних текстов знаешь или… Или у меня уже паранойя.

— В общем, толку от них в сражениях, похоже, было немного, а вот хлопот полон рот. А чего ты вдруг этим заинтересовался?

— Так, — неопределённо протянул Аруджум, — просто вдруг понял, что не знаю причин. А я не люблю подчиняться тому правилу, которого не понимаю.

Эту отмазку он придумал заранее, и нельзя сказать, что бы она была такой уж неправдой.

— Ну, как я говорил, во многом это носило религиозный характер. Кстати, между первой и второй глобальной войной даже существовал целый орден «хранящих», занимающийся поддержанием запрета и строго каравший нарушителей.

Опоньки, — мысленно усмехнулся гроссмейстер силы, и ты после этого хочешь меня убедить, что это всё не имело особого значения?! Такие организации зря не создают, особенно столь долго существующие.

За разговором Гникон провёл его через пару смежных комнат.

— Вот здесь, — указал он на несколько стеллажей, — документы и законодательные акты, относящиеся к этому периоду и данной теме. Нам нет смысла нечего скрывать.

«Светоч познания» вежливо выразил благодарность, и тут же углубился в изучение соответствующих бумаг. Чего-чего, а работать с данными он умел. Обладая острым логичным умом, он быстро отсеивал ненужное и очень скоро начал подозревать, что скрывать книжникам как раз есть чего. Слишком уж тенденциозной была предложенная ему подборка.

Казалось те, кто комплектовал стеллажи, просто задались целью показать, что реальной силы во время войны ангелы и демоны не представляли, а вот многие важные документы отсутствовали. Отсутствие любого конкретного документа было, в общем-то, вполне объяснимо тем, что книжники его попросту не нашли, но вот всех вместе…

— Интересно, чёртовски интересно, — вслух пробормотал он, чувствуя, что наткнулся на что-то важное, хотя ещё не понимал на что.

Но этим дело не кончилось. Из любопытства покопавшись в истории ордена «Хранящих» Аруджум пришёл к выводу, что тот, хотя и сильно ослабленный, продолжал существовать и после второй глобальной войны, а значит был очень важен. Но при этом тоже отсутствовали многие документы, а в уставах «Хранящих» не хватало множества