Американцы вели его до конца, а когда поняли, что ему на смену пришел еще более страшный разрушитель, просто выбросили Михаила Сергеевича, как использованную тряпку. Имя этого разрушителя – Борис Николаевич Ельцин.

«Ельцинское колесо» – это не метафора, а реальная операция по разрушению социализма, развалу СССР и его экономики и в конечном счете – государственной переворот, жертвой которого стал Михаил Сергеевич.

Ельцин, став у руля Московской партийной организации, первым делом почти полностью сменил весь руководящий аппарат МГК – «гришинских людей», а оставшихся распекал так, что некоторые, как птицы, из окон порхали в буквальном смысле слова – была серия самоубийств. Надо сказать, что в этом он брал пример с Горбачева, на 90 % сменившего весь ЦК. А в Центральный Комитет КПСС тогда по рангу входили все первые секретари обкомов, крайкомов, союзных и автономных республик. Выгнал Горбачев из Политбюро и своих противников – Романова с Гришиным и других, заменив их своими ставленниками – Яковлевым, Медведевым, Лукьяновым, Лигачевым, Рыжковым, Ельциным и Шеварнадзе.

Ельцин начал круто: началась борьба с коррупцией, со взятками в торговле и милиции, усовершенствование транспортной системы города. Он регулярно встречался с народом, тем самым завоевывая популярность у москвичей. Его коньком стала борьба с привилегиями партократии: Ельцин даже на работу ездил на общественном транспорте, а не на персональном, положенном ему по должности авто. Это не могло не вызвать к нему симпатии у рядовых обывателей.

Другое дело, что эти меры носили чисто популистский характер: он проезжал две – три остановки на автобусе, а затем пересаживался в машину; борьба с привилегиями тоже была показушной; потом привилегии ельцинского окружения и его самого во сто крат превысили привилегии советских бонз.

Горбачев в это время увяз в пустой болтовне, перестройка явно буксовала, несмотря на его заверения: «процесс пошел». Все это вылилось в открытый конфликт между ними на Пленуме 21 октября 1987 года. После чтения пустого доклада Горбачева, посвященного 70-летию Октября, слово взял Ельцин и стал критиковать работу Секретариата ЦК, руководителем которого был Лигачев, и всего Политбюро; выразил разочарование ходом перестройки, в связи с этим попросил освободить его от кандидатства в члены Политбюро и от обязанностей первого секретаря МГК. Для делегатов Пленума это было шоком. На Ельцина тут же обрушился Лигачев, бросив сакраментальную фразу: «Борис, ты не прав!» За ним последовали и другие «товарищи», обвиняя Ельцина в неудовлетворенных амбициях. Первый секретарь Казахстана Назарбаев вообще призвал выгнать его из членов ЦК. Это был бунт на корабле!

Речь Бориса Николаевича на Пленуме засекретили, признали ее «политически ошибочной». Что же такого в ней было? Это интересовало всех. Ушлые журналисты раздобыли текст его выступления, добавили кое-что от себя (при этом постарался редактор «Московской правды» Михаил Полторанин), и он стал ходить по рукам. Смелость оратора, не побоявшегося сказать правду, вызывала восхищение: от перестройки на самом деле никакой отдачи не было! Стало только хуже. Это еще больше возвысило Ельцина в глазах обывателей как народного заступника.

На этом Пленуме кадровый вопрос о Ельцине не был решен. Только в ноябре 1987 года его сняли с поста руководителя московских коммунистов, а в феврале 1988 года освободили от обязанностей кандидата в члены Политбюро. Однако Ельцин, несмотря на такой афронт, остался в списках членов ЦК, и в январе 1988 года был назначен первым заместителем председателя Госстроя СССР в ранге министра. На том и успокоились. Народ тоже подзабыл о Ельцине.

Маленький нюанс. Или большой нюанс – тут как посмотреть. Удивительно, но Горбачев на первых порах подыгрывал Ельцину. В традициях коммунистов было не принято щадить политических противников. Все советские вожди – от Сталина до Андропова – поступали с ними неизменно сурово. Пример: когда на июльском Пленуме 1957 года Маленков, Молотов, Каганович и примкнувший к ним Шепилов попытались было только заикнуться о том, что они в чем-то не согласны с Хрущевым, как тут же лишились своих постов и были отправлены в Тмутаракань руководить электростанциями. Брежнев, укрепившись у власти, тут же скинул с властного Олимпа всех, кто хоть гипотетически мог претендовать на его пост. Как разбирался с политическими противниками Сталин – общеизвестно: пулей в затылок. В данном случае Ельцина следовало бы отправить послом куда-нибудь в Свазиленд, где о том, что происходит в стране, он мог бы узнавать только из газет. А то, что из состава ЦК он вылетел бы с первой космической скоростью, это уж точно. Однако Ельцина назначили на должность заместителя председателя Госстроя в ранге министра, специально для него предназначенную, и никакой работой его не обременяли. Он ничего не делал, а только принимал обиженных Горбачевым «ходоков». Позже, когда начались выборные кампании, Горбачеву ничего не стоило отстранить Ельцина, использовав административный ресурс. Однако он этого не сделал, будучи самоуверенным чистоплюем.

А до этого в феврале – марте 1986 года прошел XXVII съезд КПСС, на котором Горбачев призвал расширить гласность: «Без гласности нет и не может быть демократизма, политического творчества масс, их участия в управлении». Как будто он собирался с этими безликими «массами» властью делиться! Пустозвон!

Червивые плоды этой «гласности» и «демократизма» сразу же дали о себе знать: в декабре 1986 года произошли беспорядки в Казахстане. Это случилось после того, как Горбачев снял с поста первого секретаря этой республики казаха Кунаева и назначил на его место русского Колбина. А потом, в августе 1988 года, вспыхнул Нагорный Карабах. Армяне, проживавшие в этой автономной области в составе Азербайджана, попросили присоединить их к Армянской ССР. Когда их не услышали в Москве, началась затяжная война, которая формально закончилась в 1994 году, а фактически кровоточит и доныне. Еще были массовые погромы армян в Баку и азербайджанские погромы в Армении. В 1987–1988 годах заволновалась Прибалтика. В этих республиках были созданы Народные фронты. Гласность же! В 1989 году возник конфликт в Приднестровье.

Еще был январский Пленум ЦК 1987 года, определивший, наконец, что КПСС нужно отстранить от «несвойственных ей управленческих функций» и превратить ее в реальную политическую партию. Наконец-то сталинская, а потом и хрущевская задумки обрели свое воплощение в документах столь высокого собрания партийцев! Никто при этом уже не возражал. Мысли партократов были заняты другим – предстоящим за этим обогащением и явной тенденцией перехода к капитализму. За партию уже никто всерьез не держался. Зачем? Партийные боссы уже возжелали стать владельцами акций, заводов, газет, пароходов.

Еще на этом Пленуме были приняты судьбоносные решения о проведении альтернативных выборов в Советы народных депутатов всех уровней: «Советы должны стать подлинными органами власти на своей территории». Эта новация потом еще как аукнется Горбачеву!

Однако вернемся к Ельцину. Летом 1988 года прошла XVIII Всесоюзная партконференция (предыдущая созывалась аж в феврале 1941 года!). Делегатом от Карелии был избран Борис Николаевич. Он каялся за свой «необдуманный» поступок, совершенный им на октябрьском Пленуме 1987 года, и просил реабилитировать его «еще при жизни». Судя по всему, тогда он пребывал во власти иллюзий и считал, что только от компартии может получить власть, а когда понял, что этого никогда не будет, озлобился и стал с ней бороться. Высокое партийное собрание никак не отреагировало на покаянную речь Ельцина. Тут-то Бориса Николаевича и понесло…