И сразу почему-то захотелось есть. А еще сильнее – по малой нужде. Вот вечно так: не вспомнил бы и прекрасно себя чувствовал. Да, кое в чем инопланетяне правы: жить одними эмоциями накладно.

Аллана брела за мной скорбной тенью.

И вот тут мне стало совсем невтерпеж. Ну что же эта журналистка не понимает, что людям иногда и одним хочется побыть? О боге подумать, например...

– Аллана?

– Да?

– Слушай, давай я схожу на разведку вон за тот поворот. А ты стой и жди.

– Зачем?

О, боги!

– Надо проверить, не водятся ли здесь минотавры.

– Нет! – просияла Аллана. – Минотавры живут на планете Криирк. В Залах Ожидания их быть не может.

Вот чертова баба, надо же: такой интеллект, а элементарных вещей не понимает! Я уже едва не приплясывал. И чему их только в школах учат?

– Слушай, Аллана. Я умоляю: постой на месте. Я сейчас вернусь.

Инопланетянка равнодушно пожала плечами:

– Это Зал, в нем нет устойчивых микросхем. Восприятие окружающего мира здесь меняется периодически. И сама реальность искажается тоже. Если мы не будем держаться вместе, то рискуем оказаться в разных камерах.

Я не совсем понимал, о чем толкует Аллана, да и некогда мне там было особо предаваться философским размышлениям. Все, достала!

– Если я сейчас же не уйду за угол, у меня разорвется мочевой пузырь!

Кажется, Аллана поняла. По крайней мере она хихикнула в кулак, как нормальная женщина. А я бегом направился к первому повороту...

Не успел я застегнуть штаны, как понял, что Аллана оказалась права: мир изменился. Это уже была не пещера, а самый обыкновенный город. Земной. Без всяких прибамбасов и финтифлюшек. Нормальные заводы, типичные четырнадцатиэтажки. Я чуть не прослезился: Екатеринбург! Слава богу! Очень похоже на то, что по поводу выходных я просто основательно перепил пива, всю ночь прошлялся где-то по барам и все эти звездные Империи, заговорщики, фашисты просто привиделись мне в пьяном угаре. Ура! Нет никаких инопланетян. Сейчас доберусь до холодильника, опохмелюсь, и завалюсь спать! Домой, домой!

На всякий случай я все же огляделся: Алланы нигде не было. Ну, правильно: белая горячка она не всегда в образе зеленых чертей приходит. У кого что болит, тот то и видит. Мне вот симпатичные инопланетянки грезятся, чтобы поволочиться можно было. Хотя вроде с Наташкой-то у меня все нормально. Или это мое подсознание не хочет надевать ярмо супружеской жизни? Очень даже может быть.

– Эй, Екатеринбург!!! – И я бодро рванул к трамвайной остановке.

Был поздний вечер или ранняя ночь: от радости я толком и не понял. Но трамваи уже не ходили. И машин не было. Ни одной. Лишь фонари светили да светофоры моргали желтыми глазами. Интересно, а метро еще работает? Впрочем, плевать! Я сейчас согласен на животе домой приползти. Пешком дойду.

И я отправился в путь.

Самое смешное, что на улицу Победы я переехал два года назад. А до этого жил вообще в другом районе города, на Сурикова. Так что Уралмаш мне мало знаком. И все же я вырос здесь, в этом городе. Не заблужусь. Чай, не Москва.

И я начал срезать: заводами, тупиками, длинными улицами, похожими на какие-то бесконечные тоннели. Вот уж не думал, что в Пионерском поселке есть такие жуткие места!

А вокруг – ни людей, ни бомжей, ни котов мартовских. Лишь кое-где мерцают огни окон, но как-то уж очень правильно: прямоугольниками, а не вразнобой.

Что-то в мире было не так.

Почему нет ни единой машины? Где это хваленое настоящее желтое такси? Где алкаши? Где гуляющая молодежь? Город что, умер?

И тихо так, непривычно, будто это кладбище, а не столица Урала. Жуть какая-то!

Я вышел на железную дорогу и деловито пошел по шпалам.

Неудобно, конечно, шпалы прокладывали, как специально, под маленькие шаги ребенка. Видимо, специально для того, чтобы такие умники, как я, не шарились здесь по ночам. Приходилось семенить. А вон и вездесущая реклама: с гигантского щита улыбался строитель в каске и с мастерком в руке, а ниже змеилась надпись: «Стройжилсервис Ек-2005. Мы кладем на совесть».

Правильно, у нас в России на совесть все кладут, от бомжа до министра. Не новость. Нет, это точно родина!

Но все-таки смутное чувство нереальности усиливалось.

Я ущипнул себя: больно.

Ничего не понимаю! Так были инопланетяне или нет? А, может быть, это именно Екатеринбург мне приснился, и никакой я на самом деле не шофер, а тайный разведчик Империи?

Так, нужно срочно зайти к психиатру. Прямо завтра с утра. И пить больше не буду: пусть меня закодируют... Тут я поперхнулся. Закодируют? То есть установят программу, впихнут чип?

И сразу заболела голова. Наверное, от голода. Не помню, когда вообще в последний раз ел. Кажется, у Алланы во время первой встречи. Вот жизнь, пожрать некогда. Все инопланетянок спасаю.

Я взбежал вверх по склону: железная дорога в Екатеринбурге такая и есть, то по насыпи идет, то вдоль оврага.

Я прислонился к забору какого-то завода и... провалился прямо в воду!

Не-е-ет!!! Верните меня обратно домой! Пусть в сумасшедший дом, но на Землю! Там меня хотя бы мать любит, покормит!

Проклятая жизнь! Никто меня не услышал. Пришлось плыть. Правда, недолго.

Вынырнув у берега, я упал на землю и заплакал от бессилия. Я все понял. Ох, и сволочи же эти инопланетяне! Несмотря на то, что интеллекта у меня маловато, на этот раз я осознал все в считанные секунды. Зал Ожидания каким-то образом моделировал мою память и превращал эмоции в осязаемые образы. Ну как компьютер Алланы. Но дело даже не в этом. Зал выдумали самые последние изверги и садисты. Я понял, что буду вечность блуждать по мертвому Екатеринбургу, но никогда не смогу попасть домой и увидеть знакомые лица. В этом и заключалось мое личное персональное наказание.

Да, я все больше убеждался, что инопланетяне, в массе своей просто оголтелые фашисты, и с ними нужно вести беспощадную войну!

Где Аллана?!

Дайте мне бластер, огнемет, пушку! Так жить нельзя! Всех убью, один останусь!

Я смахнул невольные слезы, вытер лицо рукавом и украдкой огляделся. Нет, никто не видел, как у меня позорно сдали нервы. Русские не сдаются и не плачут. Это я так, случайно наверное, соринка в глаз попала.

Я обреченно сел, облокотился о березу и стал ждать: трансформации пространства, синеликих уродов, Аллану... Не важно. Просто мне надоело шляться по фантомным мирам. Кажется, я начинал понимать, почему клоны и пленники сходят в Залах Ожидания с ума и умирают от информационного голода. Их убивает ностальгия... Или инопланетянам не знакомо и это чувство?

– Ожидающий номер 345, почему вы сидите? – Голос был похож на сварливое ворчание вокзальных динамиков.