— Твой обед будет позднее, — пообещала я ему. — Сегодня привезут свеклу и овес. Устрою тебе пир горой.

Когда Ванда ушла, мы с Ланзо мигом вцепились в корзину.

Из трактира нам доставили суп из кореньев, пирог с птицей, большой котелок тушеного с грибами картофеля и термическую флягу с какао. Судя по всему, Корнелиус думал, что я ем такие же великанские порции, что и лесорубы с его завода. Но его забота пришлась кстати: хватит и мне, и моему гостю.

И Ланзо не разочаровал. Я радовалась его аппетиту, хотя и удивлялась, как такое количество еды входит в худенького на вид мальчика.

После завтрака (он же обед) Ланзо разморило, движения сделались вялыми, глаза сонными, но он все же собрался в полицейский участок и робко поторапливал меня.

Я потуже перебинтовала ногу, надела поверх бинта толстый шерстяной носок, и мы отправились.

* * *

Пока шли до полицейского участка, я без конца ловила любопытные взгляды. На меня жадно смотрели прохожие, продавцы в лавках. Здоровались преувеличенно любезно, а в глазах так и горел вопрос: «Что с ней приключилось прошлой ночью? Почему она хромает?»

Видимо, новость о брошенном велосипеде быстро разлетелась по городу и обросла слухами, а вот объяснение Корнелиуса о моей болезни еще не вышла за пределы школы.

Впрочем, с расспросами ко мне не приставали.

Участок располагался в переулке за ратушей. Мы прошли мимо ящика с кукольным театром, и я покосилась на него, думая об Анвиле и механических монстрах, и пытаясь увязать свои мысли с тем, что я видела в лесу и вчера на улице города.

Офицер Брасс сидел в своем кабинете. Когда мы вошли, он встал из-за стола, вежливо поздоровался, одернул новенький китель и поинтересовался:

— Чем обязан?

— Мы хотим подать заявление о пропаже человека.

После этих слов офицер Брасс поскучнел. Он жестом пригласил нас занять стулья для посетителей, сам опустился в кресло — мягкое, с подушкой под поясницей, явно принесенное из дому его мамочкой, сцепил пальцы и спросил:

— Кто пропал? Где, когда, откуда?

Я начала рассказывать, сердясь, что офицер Брасс не смотрит мне в глаза. Он любовался поздними бархатцами, которые стояли в вазочке на его столе. Время от времени протягивал руку и любовно поправлял цветы длинными пальцами.

Офицер Брасс был красивый, осанистый юноша — вряд ли старше меня. Мундир подчеркивал его тонкую талию, два ряда пуговиц сияли, как золото. А его пшеничные усы заставили бы столичных модников попадать в обморок от зависти.

Я закончила рассказ. Офицер Брасс молчал. На его лице появилось печальное и чуточку раздраженное выражение.

— Что вы собираетесь предпринять? — спросила я, устав ждать, когда он подаст голос.

— Ничего, госпожа Верден.

Он виновато развел холеными руками.

— Ничего?! — я задохнулась от возмущения. — Пропал человек! Его сын остался один!

— Госпожа Верден, — начал он миролюбивым тоном, — я понимаю ваше беспокойство. Но вы новый человек в городе. И пока плохо знакомы с его жителями и порядками. Виктор Лукаш... как бы это сказать... — он глянул на Ланзо, который не отрываясь таращился на висящие на крючке за спиной офицера кобуру с пистолетом и ножны с шашкой, — человек… не самый надежный. Его нельзя назвать добропорядочным гражданином. В прошлом он уже пропадал на несколько дней, и потом выяснялось, что он проводил их в чьем-нибудь сарае с бутылкой в обнимку. Наверняка вчера он отправился в очередную хмельную эскападу.

Завернув блестящий оборот, офицер Брасс щеголеватым жестом поправил усы.

— В этот раз он не предупредил сына!

— Боже, вы слишком многого хотите от негодного отца! Погодите пару дней, и Лукаш объявится. Здоровый, невредимый, пропахший шнапсом. А вы пока можете взять на себя заботу о мальчике, коль вы его учительница.

— Вчера была Дикая ночь, — вдруг сказал Ланзо. Его голос немного дрожал. Я тревожно глянула на него: он низко опустил голову, и мне показалось, он плачет. Но он не плакал, он был растерян и подавлен. — Я думаю, папку забрал призрак безглазого, — закончил он и шмыгнул носом.

Офицер Брасс дернулся. Заозирался по сторонам, зачем-то оглядывая окно, дверь и углы кабинета, как будто со страхом ожидая, что безглазый вот-вот заявится в участок и тоже потребует завести дело. Например, расследовать его убийство, совершенное по предварительному сговору группой граждан, которое случилось двести лет назад.

— Не болтай глупостей, мальчик! — отрезал Брасс.

Меня так и подмывало рассказать офицеру о вчерашней встрече с призраком, но я предпочла прикусить язык.

— Вы должны действовать, офицер Брасс, — сказала я чуть более угрожающим тоном, чем собиралась. — Вы стоите на страже спокойствия и порядка в этом городе! Вы обязаны защищать его горожан!

— Не говорите мне о моих обязанностях! — капризно отрезал Брасс. — В Крипвуде покой, порядок, тишь и благодать! В то время как вон что творится в соседнем Ротбурге... — Он взял со стола развернутую газету и постучал по открытой статье указательным пальцем. — Вчера там ограбили банк. Взорван сейф! Есть жертвы. Пишут, что это проделка Химераса и его банды!

Он швырнул газету на стол.

— Мы живем в страшное время, госпожа Верден! — закончил он с пафосом. — Мир сошел с ума. Чародеи-сенситивы стирают грань между выдумкой и реальностью, преступник с сотней лиц держит в страхе столицу, и его сети уже протянулись на все королевство. Каждый день появляются новые изобретения — газовые заводы, паровые станции безумной мощности, дизельные моторы — и далеко не все они безобидны! Жизнь стремительно меняется. Нам повезло жить в таком чудном, тихом городе, где ничего не меняется, и самое ужасное событие — пропажа пропойцы да безумной старухи!

— Какой старухи? — насторожилась я.

Офицер Брасс не ответил. Он поднялся, подошел к окну, насвистывая марш, постоял, глядя на улицу. Он делал вид, что нас уже не было в его участке. Достал расческу, любовно причесал усы и брови, глядя на свое отражение в стекле.

— Ладно, — я встала. — Всего хорошего. Я к вам еще зайду... — я добавила в голос многозначительности, — да не одна, а с одним из первых лиц этого города.

Мы вышли на улицу, и я успокоила Ланзо:

— Вечером к нему зайдет господин Роберваль. Посмотрим, как тогда запоет наш бравый офицер.

И задумчиво добавила:

— О какой старухе он говорил?

— О Барток, — ответил Ланзо. — Она ушла из дома два дня назад и еще не вернулась. С ней это бывает. Она ведьма и травница.

— Зоомансер... она укротила Велли! — вспомнила я.

Новости мне крайне не понравились. Я не была близко знакома со старухой Барток, однако почему в этом городе жители равнодушно относятся к пропаже людей?!